Королевский крест - Панов Вадим Юрьевич - Страница 22
- Предыдущая
- 22/23
- Следующая
– Уходите, – жалобно попросил Мамоцких.
– Не смейте! – властно велела старуха.
Чернышев усмехнулся и вернулся в гостиную.
– Где ты будешь искать других покупателей? – Родительница уперла руки в бока и нависла над своим чадом тенью отца Гамлета. На верхней губе яростно подрагивала гигантская бородавка. – Пойдешь в скупку? Или к оценщикам? А если попадешь к бандитам? Ты ведь такой доверчивый, тебя обманут или отнимут…
– Не отнимут, – буркнул Ефим.
Мамоцких-мама оказалась не такой дурой, как можно было бы предположить, глядя на сыночка. Ей хватило всего четырех секунд, чтобы понять подлинный смысл ответа.
– Идиот!! – Крепкая пощечина заставила покраснеть левую сторону сыновней физиономии. – Ты их проиграл!!
Роберто огорченно плюнул на грязный пол гостиной и коротко выругался. Впрочем, никто из присутствующих не обратил внимания на недостойное поведение гостя.
– Откуда я знал, что они ценные?! – завизжал отрок. – Валялись на чердаке! Кто о них помнил?
– Ты их проиграл! – Старуха схватилась за сердце. – За что мне такое наказание?
– Я их продал за двадцать тысяч!
– Которые ты был должен?
– Ну…
Еще одна пощечина.
– А что мне оставалось делать?! – орал Ефим. – Да, я был должен! Я проиграл! Этот гад хотел нашу дачу, а я уговорил его взять эти идиотские карты! За двадцать тысяч, представляешь?! Как я мог отказаться? Я ведь не знал, что заявится этот богатей!
– Ты должен был знать!
Дискуссия вновь перешла в стадию рукоприкладства. Старуха лупила неразумное чадо, отпрыск подвывал и закрывал руками голову, Чернышев угрюмо молчал и прислушивался, надеясь, что разгоряченные Мамоцких упомянут имя таинственного гада.
– Ты должен был понять, что если один идиот согласился заплатить за карты двадцать тысяч, то обязательно найдется другой, который заплатит в два раза больше! Даже в два с половиной раза больше!!
– Но как я мог это понять?!
– Ты ведь Мамоцких, Фима! Предки тяжелым трудом собирали имущество! Ночи не спали! Горели на работе! Себя не жалели! А ты пустил все по ветру!
– Он коллекционер! Он чокнутый коллекционер!!
Роберто подождал, пока физиономия чада не станет цвета вареного рака, откашлялся и громким голосом спросил:
– Карт у вас нет?!
Мамоцких притихли.
– Шкатулки у вас нет?
– Нет.
На Ефима было жалко смотреть. Воловьи глаза наполнились слезами, губы и пальцы дрожали, но мальчик-переросток не плакал, сдерживался, мама вырастила его стойким.
– Я хочу знать, у кого сейчас находится моя шкатулка.
– Сколько вы заплатите за информацию? – Старуха взяла переговоры в свои руки. – Нам нужны деньги.
– Сотня вас устроит? – брезгливо поинтересовался Чернышев, открывая бумажник.
– Пять тысяч, – отрезала мадам Мамоцких. – Наличными.
– И думать забудьте.
– В таком случае до свидания.
– В таком случае мне придется организовать вам неприятности, – вздохнул Роберто. – Поверьте, я приму это решение без радости, но лучше я заплачу бандитам, чем…
– Я тебе покажу неприятности! – взорвалась старуха, и бородавка победоносно взлетела вместе с вздернутой верхней губой. Обнажились зубы. – Ты у меня эти неприятности на всю жизнь запомнишь! Да ты знаешь, кто я? Ты знаешь, с кем связался?! Мы Мамоцких, щенок! Мамоцких!! Мы эту страну строили! Тебя полиция в порошок…
Чернышев устало вытащил из наплечной кобуры пистолет – наблюдательное семейство не заметило эту деталь его туалета – и выстрелил в дубовый буфет. Грохот выстрела и звон разбитого стекла заставили старуху заткнуться и вновь схватиться за сердце, а чадо – соскочить со стула на пол. Через полминуты над столешницей появились робкие воловьи глаза.
– Теперь мы можем поговорить, как взрослые люди, – улыбнулся Роберто.
Мамоцких жестами показали, что они не против.
– Вот и славно.
Чернышев не боялся, что выстрел привлечет чье-либо внимание: карманная «беретта» звучала довольно приглушенно, к тому же дом Мамоцких располагался далеко от соседских построек. Демонстрируя семейству свою уверенность, Роберто медленно прошелся по гостиной, постоял, задумчиво почесывая стволом пистолета затылок, после чего продолжил интересную беседу:
– Значит, так, друзья. Вашу ценную информацию я оцениваю в полсотни. Это большие деньги, и они вам пригодятся. Согласны?
Спорить с графом Чернышевым никто не стал. Роберто улыбнулся и вытащил из бумажника несколько потрепанных ассигнаций.
Едва он захлопнул дверцу «Ягуара», бронированную, с наглухо тонированными стеклами, непрозрачная перегородка, делящая салон на две части, бесшумно опустилась, и Клаудия небрежно произнесла:
– У тебя недовольный вид. – И пригубила шампанское из хрустального бокала.
Огромные глаза с красными зрачками неподвижно смотрели на чела. Затягивающие глаза. Роберто знал, что специфическая магия масанов позволяет управлять разумными, брать под гипнотический контроль и челов, и более древних существ. Знал, но искренне надеялся, что кровавая ведьма Бруджа не оттачивает на нем свое мастерство. Только эта надежда помогала Чернышеву выдерживать взгляды Клаудии.
– Ты какой-то взъерошенный, – прошелестел Александр.
Черные губы девушки чуть изогнулись. Тень улыбки? Призрак презрительной гримасы? Сегодня Клаудия отдала предпочтение черному: черные тени на глазах и помада, черный лак на длинных ногтях. Короткое черное платье, оставляющее открытыми стройные ноги в черных чулках, блестящие туфли.
– Он боится сказать нам правду.
Роберто прочитал насмешку в ее огромных глазах, разозлился:
– Вы не даете мне и слова сказать.
– Зато мы видим твои пустые руки.
А вот в глазах барона насмешки не наблюдалось. Чернышев почувствовал, что Бруджа еле сдерживается.
– Мы заключили пари, – объяснила Клаудия. – Я сказала отцу, что ты придешь без шкатулки. Он не поверил и теперь должен мне одно желание.
Алые зрачки на мгновение расширились, а крылья тонкого носа раздулись – что же за желание загадала дочка барона?
– Хватит болтать, – буркнул Бруджа. На этот раз его голос напоминал шелест железных листьев. – Почему ты не принес шкатулку?
– К сожалению, все пошло не совсем так, как планировалось, – вздохнул Чернышев. – У челов ее нет.
– Ты проиграл, Александр, – рассмеялась Клаудия.
– Даже в шутку не смей так говорить!
– Я не шучу. Я имею в виду наше пари.
Барон жестко посмотрел на Роберто.
– Ты хочешь сказать, что ошибся и вышел не на тех челов?
– Я…
– Он хочет сказать, что планы нарушены самым непредвиденным образом, – перебила Чернышева девушка. – Разве не понятно?
Бруджа скрипнул зубами. «Хороший признак, – меланхолично подумал Роберто. – Если бы у него росли иглы, он бы не смог издать подобный звук…»
– Куда она подевалась? – после небольшой паузы осведомился Александр.
– Челы отдали шкатулку за долги.
– Надеюсь, не продешевили? – усмехнулась Клаудия.
– Двадцать тысяч.
– А ты предложил им пятьдесят?
– Да.
– Представляю, как эти ублюдки убивались.
– Клаудия, прошу тебя не острить, – скривился барон.
– Успокойся, Александр, – перебила отца девушка. – Разве я не обещала тебе трудности и нарушение всех возможных планов? Разве я не говорила, чтобы ты готовился к сложному испытанию, а не к туристической поездке?
– Обещала.
– Все так и получилось.
К своему удивлению, Чернышев увидел, что Бруджа действительно успокоился. Неужели был готов к неудаче? Барон открыл бутылку, наполнив салон упоительным ароматом игристого вина провинции Шампань, и повелительно кивнул Роберто:
– Поехали.
Жилой комплекс «Воробьевы горы».
Москва, улица Мосфильмовская,
4 ноября, четверг, 22.22
Любой игрок суеверен. Самый современный, образованный, верящий в существование космоса и в то, что Земля круглая, самый циничный и скептически настроенный игрок суеверен, и, глядя на бегущий по кругу шарик, на мчащихся лошадей, на приходящие карты, он всегда призывает на помощь высшую силу. Или сжимает в руке счастливый талисман. Или, открывая двери казино, переступает порог с правой ноги. Или…
- Предыдущая
- 22/23
- Следующая