Шаги в бесконечности - Михановский Владимир Наумович - Страница 55
- Предыдущая
- 55/66
- Следующая
Капитан погладил пальцем еле заметный шрам на лбу – память о первой вылазке здесь, в окрестности Черной звезды, и об операции, безукоризненно проведенной Энквеном. Затем вытащил из кармана лупу и обследовал странную ветку. Он обнаружил на ней мельчайшие прожилки. Поверхность ветки напоминала географическую карту, изображающую в крупном масштабе дельту могучей реки.
Неужели дерево в новых условиях начало перерождаться? Икаров повнимательнее присмотрелся к соседней ветке, обычной, покрытой листьями. И на ее коре тоже намечались прожилки… Капитан попробовал оторвать листок, но из этого ничего не получилось. Впечатление было такое, что он крепился к ветке проволокой. После нескольких безуспешных попыток Икаров отпустил измочаленный листок, задумался. Посмотрел сквозь ветви на эрцеллу, неутомимо карабкающуюся вверх: рост ее достиг чуть ли не трехметровой высоты. Остальные растения, взятые с Земли и других планет Солнечной системы, тоже изменились в условиях Тритона.
Икаров подумал о том, что на земном шаре известно около четверти миллиона различных растений, если говорить только о тех видах, которые относятся к высшим цветковым. Люди используют ничтожную часть этих растений: из каждых ста видов только один или два используются либо в пищу, либо на промышленные нужды. Остальные непригодны… Да, но непригодны в земных условиях. А если поместить эти растения в условия Тритона? Если переделать их природу так, как это нужно человеку? Какие поистине безбрежные перспективы откроет это земным ботаникам и растениеводам! Вся флора Земли будет поставлена на службу человеку.
Икаров спрыгнул с дерева, пристегнул к обуви магнитные присоски и двинулся дальше.
Теперь он совсем другими глазами присматривался к растениям, теснящимся с обеих сторон дорожки. Дорожка была выложена крупным склеенным гравием, перемешанным с песком. Песок хранил следы и капитана и экипажа.
На заре космических полетов люди считали, что выращивать растения в космосе совсем не сложно. Однако длительные полеты в пространство показали, что это не так.
Первые астронавты поступали, не мудрствуя лукаво: они брали в полет ящики с почвой, взрыхленной и соответственно удобренной. В почву внедрялись семена, над ящиком включалось кварцевое солнце, после чего оставалось ждать появления всходов. Но почва в невесомости вела себя капризно: несмотря на перегородки, она просачивалась в измельченном виде в атмосферу, загрязняла воздух, мешала дышать. Никакие меры предосторожности не помогали. К тому же и весила почва, которую необходимо было взять в полет для растений, совсем немало…
Тогда взоры астроботаников обратились к гидропонике. Это слово, в переводе с греческого означающее «работа с водой», весьма точно отражало суть дела. Гидропоника на Земле была известна задолго до космических полетов. Первые гидропонные устройства были очень просты. Контейнер наполовину заполнялся питательным раствором. В верхней части ванны укреплялся ящик с сетчатым дном. Этот ящик и был главной частью установки, ее изюминкой: в него насыпали опилки или древесные стружки, которые служили заменителем почвы. В опилки помещали семена или саженцы растения, которое хотели вырастить.
Даже первые примитивные гидропонные установки оказались очень эффективными: одинаковые культуры на гидропонной основе приносили урожай, в двадцать раз больший, чем в обычном земледельческом хозяйстве.
Но то, что было хорошо на Земле, выглядело совсем иначе на космическом корабле, в условиях невесомости. На Земле при наличии гравитации существуют понятия «верх» и «низ» и жидкость льется сверху вниз. В этом случае гидропонная установка работает очень просто: бак с питательным раствором достаточно поместить выше ящика с выращиваемыми растениями, жидкость, питающая установку, будет стекать вниз.
В условиях невесомости жидкость из бака вытекать не будет. Без насоса здесь не обойтись.
Шагая по оранжерейному отсеку, Икаров припомнил, как они с Лин посетили Музей звездоплавания. Они долго ходили по павильону «Выращивание растений в космосе». Лин особенно интересовалась эволюцией гидропонных установок – от первых, самых простых, до новейших, которыми оснащались звездолеты, уходящие в дальний космос. Особенно понравилась Лин установка, в которой в качестве рабочего вещества, куда высаживались семена, использовались ионообменные смолы. Астрохимики создали смолы, способные поглощать определенные химические соединения, являющиеся питанием для растений. Достаточно увлажнить такие смолы, и они отдают растениям ранее поглощенные питательные вещества.
– Как остроумно, Федя! – не переставала восхищаться Лин, идя от стенда к стенду. – При наличии на корабле такой установки уход за космическим огородом упрощается до чрезвычайности.
– Неплохо придумано, – равнодушно соглашался Федор. Смотрел он больше на Лин, а не на стенды.
– Астроботаникам не нужно специально приготавливать для растений питательные растворы, они будут уже содержаться в смолах, понимаешь? – допытывалась Лин.
– Понимаю, – кивал Федор, не сводя с нее глаз. Но следующий зал павильона заинтересовал и его. Зал назывался «Аэропоника». Здесь показывался «воздушный» метод выращивания растений, применяемый на некоторых космических кораблях.
– Метод профессора Петровского, – с уважением произнесла Лин, рассматривая огромную установку, помещенную в центре зала.
Основу установки составлял прозрачный контейнер. Закрепленные внутри растения опрыскивались питательным раствором из пульверизаторов.
– Хорошая вещь – аэропоника, – сказал Икаров. – Минимум материала, максимум выгоды. Беру эту установку, – кивнул он, – к себе, на космический корабль.
Лин рассмеялась так, что несколько посетителей на нее оглянулись.
– Ты прогадал, капитан, – сказала она серьезно, только в глазах еще плясали смешинки. – Аэропонный метод – это вчерашний, даже позавчерашний день астроботаники. Он имеет множество недостатков.
– Не вижу недостатков, – неосторожно сказал Федор.
Тогда Лин, поглаживая косу, прочла ему целую лекцию: растение, оказывается, не в состоянии поглотить полностью определенную порцию питательного раствора, подобно тому как человек может съесть полностью стаканчик мороженого. Растение обязательно оставит, не усвоив, какую-то часть раствора. А в условиях невесомости это может привести к серьезным неприятностям. Оставшийся неусвоенным раствор не сможет стекать обратно из-за отсутствия силы тяжести. Он останется в контейнере, будет собираться в шаровидные капли, свободно плавающие в пространстве…
Вокруг собралась группа посетителей, которые приняли Лин за экскурсовода. Они начали задавать вопросы, Лин, войдя в роль, пространно на них отвечала. Метод профессора Петровского сыграл важную роль, объясняла она, но сейчас он уже устарел.
– Скажите, девушка, а как теперь выращивают растения на космическом корабле? – спросила молодая женщина с огромным букетом левкоев (странно, даже эту деталь Икаров запомнил!).
– Теперь применяются установки, в которых используются капиллярные силы, – улыбнулась ей Лин.
– Разве они не зависят от гравитации? – спросила женщина.
– В этом все дело, – сказала Лин. – Они даже лучше проявляются в условиях невесомости. В новых установках питательная жидкость добирается до растений «своим ходом», по системе фитилей, подобно тому как керосин поднимается по фитилю. Такие установки надежны в условиях полета.
Женщина посмотрела на цветы, потом перевела взгляд на Лин.
– Вы извините, что я так расспрашиваю, – сказала женщина. – Дело в том, что эти цветы мне привезли из космоса. Они были посажены, когда корабль находился в районе Проксимы Центавра, – женщина привычно выговорила название созвездия, будто множество раз его повторяла.
Теперь все взоры обратились к букету левкоев.
– Вот я и подумала, слушая ваш рассказ, что цветы выращены в космосе фитильным методом, – закончила женщина.
– Да, теперь фитильный метод наиболее распространен, – ответила Лин. – Но и он уже уходит в прошлое. На кораблях, которые строятся, растительность уже не будет играть роль звена, жизненно важного для космонавтов.
- Предыдущая
- 55/66
- Следующая
