Кольцо Уракары - Михайлов Владимир Дмитриевич - Страница 41

• Предыдущая
• 41/114
• Следующая

– К сожалению, не могу вам помочь. Мы не принимаем чеков, только наличными. Даже карточками у нас не пользуются.

Одновременно она быстро просканировала меня острым взглядом. Видимо, очень уж несовместимыми показались ей – сумма и занюханный армейский унтер.

– А где-нибудь здесь можно реализовать чек?

– Только в городе, в банке. Это не так уж далеко отсюда… Да и вряд ли здесь – даже будь тут обмен – нашлось бы столько денег: пятьдесят тысяч!

– Я понимаю, но у вас здесь все выглядит очень уж соблазнительно!

Думаю, что слова эти прозвучали убедительно: мне и в самом деле хотелось есть. Хотя это было не главным. Куда важнее было то, что за спиной у меня произошло некоторое движение: слышно было, как ножки стула скользнули по полу. Это означало, что наш разговор – а точнее, названная вслух (вряд ли случайно) сумма привлекла внимание субкапитана.

– Я бы накормила вас в кредит, – продолжала между тем буфетная фея, – но у нас это не практикуется. – Она развела руками.

– Спасибо за сочувствие, – грустно сказал я. – Видно, придется и в самом деле перехватить что-нибудь там, снаружи.

За моей спиной послышались шаги. Субкапитан остановился рядом со мной.

– Царапочка, я заждался, – проговорил он вовсе не сердито. И медленно, как бы нехотя, повернулся ко мне. Наши взгляды встретились; и я сразу же ощутил, как его незримые, но от этого не менее реальные астральные щупальца утыкаются в мой блок, пытаясь разглядеть – что там у меня внутри; со своей стороны, и я попытался сделать то же самое – и безуспешно. Это было, как мгновенная стычка на фехтовальной дорожке: выпад – рипост – прыжок назад, чтобы разорвать дистанцию. Глаза пограничника на миг блеснули, но он тут же отвел взгляд и сказал, не улыбаясь:

– Потерпевший крушение в шлюпке гибнет от жажды – похоже, да?

Он тоже заговорил чисто, на литературном феделине. Возможно, тут это считалось признаком уважения, но скорее он просто думал, что я не разберусь в диалекте.

Усмехнувшись, я кивнул и жизнерадостно заверил:

– Ничего, выплыву. Берег близко.

– Близко, – согласился он. – Однако накат большой, а и тут не пляж – скалы. Без помощи трудно придется.

– Думаете?

– Если бы не так, – ответил он, – вы были бы уже на берегу, а не здесь. Угадал?

Я не стал отвечать, памятуя, что молчание – знак согласия.

Буфетная фея собралась уже нести на столик заказ субкапитана. Но он удержал ее:

– Царапа, пусть молодой человек позавтракает – запишешь на меня. – И мне: – Заказывайте.

– Большое спасибо, – сказал я признательно. Чашку кофе и булочку, пожалуйста.

– Что так мало? – удивился он. – Не солдатский аппетит.

– Всерьез поем в расположении, – ответил я. – Положено, пусть отдают.

– Разумно. Что же – сядем?

Я пошел вслед за ним, не забыв забрать с прилавка чек. Он указал мне на стул, уселся сам. Глянул на меня в упор, но не сказал ни слова, пока хозяйка не принесла все заказанное и не удалилась за стойку. Лишь после этого спросил:

– Проблемы?

Я не успел глотнуть, как он предупредил:

– Только правду. Врать мне надо, когда я на посту.

– Есть небольшие сложности, – сказал я. – Хотя проблем и нет.

– Это сразу понятно. Мне. Давай по порядку. – Он перешел на «ты» как-то совершенно естественно, словно мы вместе выпили уже не одну цистерну. – Трудно выйти?

– Да как сказать… – протянул я.

– Так и сказать. Похвались, что у тебя там, – потребовал он.

Я протянул ему иденткарту. Он проглядел ее наметанным глазом.

– Это сойдет. В чем загвоздка? Ага, погоди. Соображу. Ну-ка, давай сюда самопалы…

Я вытащил из кобуры дистант, из сумки – сериал. Он сверил номера. Сказал:

– Все сходится.

– Я же сказал, что проблем нет…

– Сказал – и ошибся. Есть проблема. Даже две. Первая: до нашего захолустья такое оружие еще не добралось, наши оберегуны пока что обходятся простой автоматикой. Накладка. Но это – мелочи жизни. Вторая проблема серьезнее. На тебя – казенный заказ. По первой категории. Так что я тебя ждал, хочешь – верь, хочешь – нет.

– На меня заказ? Или на номера? Он двумя пальцами взял меня за щеку:

– Обработка хреновая. Молодые не заметят, но я – старый волк. Подержать тебя сутки на спецдиете – придешь в свой нормальный вид. И тогда хана тебе. Что, ты так громко нашумел там? Я покачал головой.

– На меня хотят навесить, – сказал я. – А мне работать надо.

– Почему сюда занесло? Есть тут кто-нибудь?

Я не ответил. Он приободрил меня:

– Ты ведь все понял? Я тебе помочь хочу, взять тебя я мог бы и сейчас, без твоего согласия. А помочь могу серьезно: я всех знаю, и меня все знают. Но о тебе будут знать только те, кто может понадобиться. Вот и решай. Подумай, а я поем тем временем.

Я подумал. Когда он вытер губы, я медленно подвинул к нему чек. Он так же неторопливо спрятал листок во внутренний карман.

– Ну и правильно. Ладно: я пошел исполнять службу. Минут через пять подходи. Вопросы есть? Вопрос у меня был.

– Добраться до города – будут сложности?

– Ах, ты вот куда… – протянул он. – А я решил, что ты по курортной части – облегчать тех, кому тяжело деньги носить. А ты, выходит, нацелился на Топсимар. Знаешь, лично я тебе не посоветовал бы. За всю свою службу не слышал, чтобы там кому-нибудь удалось урвать. А ведь были артисты, пытались. Может, передумаешь?

Он принял меня за нормального грабителя, вот что. Значит, в земном требовании ничего конкретного нет. Просто – задержать и препроводить. Ну что же: оставим его в этом приятном заблуждении.

– Я мужик рисковый. И пошел на спор на большие деньги, что возьму свое здесь. Субкапитан покачал головой:

– Ну, мое дело было – предупредить. Я кивнул:

– За это спасибо. Скажи: а как ты меня вычислил? Разве не могло быть, что я туда еду по делу? Пограничник улыбнулся, качнул головой:

– Ну, те выглядят совсем иначе. Подумал и добавил:

– И чеков не возят. Всегда кэш.

– Ясно, – сказал я. – Еще раз спасибо.

Пограничник встал, отодвинув стул.

– Значит – через пять минут.

И вразвалочку пошел, унося с собой весь мой капитал.

Капитал, да. Но кое-какие ценности у меня еще оставались. И ими я никак не хотел рисковать. Мои кристеллы которыми я разжился еще у Пифии и на которых теперь было кое-что записано. Если даже пограничник и в самом деле выпустит меня без осложнений, то предстоит еще таможенный досмотр – а у таможенников во всех мирах существуют достаточно строгие правила относительно провозимых записей: они считают необходимым просматривать все тексты, а мои для этого никак не годятся. Я рассчитывал использовать унтера, он шел по зеленому коридору – но сейчас его было уже не достать. Кто же поможет мне?..

Я успел заметить, что те, кто собирался пройти по зеленому, группировались у крайней левой стойки – оттуда путь в зеленый коридор был короче всего. Я присмотрелся и выбрал того из них, кто показался мне самым надежным. То был средних лет поджарый мужчина, хорошо одетый, из багажа при нем был один лишь кейс. Выражение лица у этого мужика было спокойным и весьма уверенным; таких, как правило, если и досматривают, то спустя рукава. К тому же он явно был местным жителем и достаточно хорошо известным: несколько человек уже почтительно поприветствовали его, он же лишь слегка кивнул им в ответ. Вот этот, решил я, и пронесет мои ценности без всяких недоразумений.

Пристроившись у него за спиной, я вошел в его сознание, готовый встретить серьезное сопротивление. К моему удивлению, его не было: психика моего невольного помощника оказалась почти не защищенной. Я внушил ему нужные мысли за считанные секунды; он тут же обернулся и проговорил, мельком глянув на меня:

– Что у вас там – давайте… Я вручил ему капсулы с кристаллами. Он небрежно сунул их в карман. Я предупредил:

– Обождете меня у выхода. Не вздумайте исчезнуть, пока не вернете все мне.

– Да, да, конечно, – ответил он спокойно. – Не беспокойтесь. Я обожду вас.

• Предыдущая
• 41/114
• Следующая