Раздолбаи. (Работа по специальности) - Лукин Евгений Юрьевич - Страница 37
- Предыдущая
- 37/61
- Следующая
– Да вы что, сговорились сегодня все? – подивился Пузырёк, комкая в ухмылке мудрое морщинистое лицо. – Этак вы мне сырья на неделю вперёд натаскаете – чем расплачиваться буду?..
– Ты о чём? – с подозрением осведомился Василий, опуская на пол плетешок с капсулами.
– У вас там что, одними красненькими сегодня зарплату выдали? – Пузырёк глядел на авоську и озадаченно чесал в затылке. – Ты уж третий за сегодня…
В змеевиках уютно журчало и побулькивало, перепархивающие по стенам цветные блики время от времени проваливались стайками в чёрный пролом кладовки, обозначая на миг груду полупрозрачных бурдючков.
– А кто ещё? – спросил Василий.
– Да сначала дедок три тюбика менять принёс, потом Маша… – Пузырёк присел на корточки перед расползшейся по полу авоськой. – Чего-то много у тебя… Камушка три раздолбал?
– Да нет, один, – не без тайной гордости сказал Василий. – А раньше так было? Чтобы только красненькими?
– …пятнадцать, двадцать… Двадцать три. – Пузырёк разложил капсулы пятериками, поднял голову и с уважением посмотрел на Василия. – Ну ты прям, как Ромка, долбать начинаешь… Чего ты спросил-то? Раньше?.. Да нет, раньше я что-то такого и не помню даже… Ну, бывало, половину серенькими выдаст… Но чтобы все одним цветом… Тебе какими менять-то?
– Да любыми, только лиловых не надо, ну их! Серенькими давай, можно жёлтеньких пару…
– Ну и правильно, – одобрил Пузырёк. – Лиловые-то теперь – один к двум. Не знал?
– Было ж два к трем…
– Ну, было… – Пузырёк недоумённо подвигал бровями, от чего кожа у него на голове тоже заездила вместе с волосами. – А теперь, веришь, почти совсем их не выдают. В чём дело – не знаю…
Пузырёк собрал капсулы в пластиковый мешок и поковылял за световоды, где у него располагалась ещё одна кладовка.
– Может, дедка спросить? – сказал ему в спину Василий.
Но тот уже скрылся за рощицей пульсирующих светом колонн.
– Спроси… – ворчливо и насмешливо донеслось оттуда. – Дедок, он всё знает…
Минуты через полторы Пузырёк вернулся и вытряхнул на пол из того же мешка груду салатных капсул и две нежно-лимонные.
– Вот, – сказал он, раскладывая их по порядку. – Семнадцать сереньких, две жёлтеньких (один к двум) и два тюбика за услуги…
– Это уж как водится, – вздохнул Василий, собирая капсулы в авоську. – А с других тоже за услуги берёшь?
– Ну, а как же… – уклончиво отозвался Пузырёк. – С Маши вот взял…
– А с дедка?
Пузырёк ухмыльнулся.
– С дедка возьмёшь… Ещё и сам добавишь, на него глядючи… Ты это… Сделку обмыть не хочешь? За счёт заведения, понятно, – добавил он на всякий случай.
Василий было заколебался, но вспомнил расхлюстанного Лёшу на завалинке и решительно мотнул головой.
– Спасибо. С утра не пью.
– Это правильно… – с уважением откликнулся Пузырёк. – Я вон смотрю, у тебя и фартук новый… Сам делал?
– Сам… Ну и Ромка советом помог.
Пузырёк чуть нагнулся, пристально разглядывая крепления лямок.
– А как карман прилепил? Шкурку-то, я вижу, с кольца ободрал…
– Пойдём покажу. – Василий увлёк Пузырька к оплетённой змеевиком рощице световодов.
– Вот этот, серый, тоненький, – принялся объяснять он. – Ты им ещё бреешься. Ну вот… Рвать надо здесь. – Василий присел на корточки и ткнул в основание тускло-серой струны. – Сначала будет резать, а потом, не знаю, энергия, что ли, в нём кончается… Словом, не режет уже, а плавит. Просто момент ловить надо…
– Ага… – Пузырёк покивал. – И ведь сообразили же, черти этакие! Ромка, наверно, докумекал? Как он там? Что-то давно не заглядывал…
Василий поднялся и сердито огладил чугунные складки фартука.
– Да ну его! – нехотя, с досадой проговорил он. – Смурной какой-то, ходит – баклуши бьёт… С Ликой у него вроде всё в порядке… Не пойму я эту молодёжь! – признался в сердцах Василий. – Ну вот сам скажи, Пузырёк: ну какого ему ещё рожна надо? Всё ведь есть!
Пузырёк поскрёб за ухом и лукаво прищурился в ответ.
– А помнишь, что сам поначалу говорил?
Василий крякнул и, надвинув брови ещё ниже, решительно одёрнул фартук.
– Да это когда было-то? Просто не пригляделся поначалу…
– А теперь, значит, пригляделся?
Василий сердито посмотрел на Пузырька – и вдруг усмехнулся.
– Ладно… – проворчал он, доставая из авоськи три салатных капсулы. – Уговорил. Давай по колпачку – чтоб носился дольше…
Оба присели над парящим в воздухе кабелем, и Пузырёк размотал горловину заветной туго налитой дыньки. Выпив, Василий долго молчал, хмурился, крутил задумчиво в пальцах пустой колпачок. Потом вдруг шумно хлопнул себя левой рукой по облитому фартуком колену и взглянул на Пузырька в упор.
– Ну, давай попросту, – прямо предложил он. – Чего крутить-то? Знаешь, что меня здесь купило?.. Порядок.
Пузырёк хмыкнул.
– Ну вот, порядок… А дом на потолке?
Ответом были стальной прищур и ослепительная усмешка.
– Пузырёк! Ты меня моими же словами не доставай… Здесь – порядок! Не бардак, как у нас, а именно порядок. Вот таким вот и должен быть социализм! Давай считать… Заработал – получи. А не хочешь камушки долбать – сиди голодный. Скажешь, нет?
– Ну так вот я же не ломаю, – напомнил Пузырёк.
– Да ладно тебе! Ты тоже пашешь. Может быть, даже больше других. Да если рабочему человеку не выпить после смены – это ж с ума сойдёшь… Дальше! Надзорки. Что? Скажешь, плохо службу знают? Ну-ка, тронь кого пальцем – тут же щелчка тебе! Так?
– Так, – кивнул Пузырёк.
– Лечение! – напористо продолжал Василий. – Ты хоть одного больного здесь видел? Маше Однорукой кисть трамваем по пьянке оттяпало. Так у неё здесь новая отросла! У дедка – зубы, как у молодого! Ты подумай! Где так ещё о людях заботятся?
– А про Лику чего молчишь?
– А что Лика? – не понял Василий.
– Да морда у ней вся в прыщах была, когда она сюда прилетела… Так не поверишь – за день сошли. А теперь, видал, королевой ходит. Кожа – зеркало…
– Ну вот… Стало быть, ещё и Лика… Так?
– Так-то оно так, – не унимался Пузырёк. Любил он, любил такие разговоры. – Ну ты же сам говорил, Вась: мол, ломать – это не работа…
– Ты погоди. – Василий предостерегающе поднял тяжёлую ладонь. – Что значит – не работа? Ты вообще знаешь, зачем мы эти камушки долбаем?
Пузырёк моргнул.
– Не-ет, – с интересом глядя на Василия, сказал он. – Не знаю. А зачем?
– Вот и я не знаю! Но они-то… – Василий запрокинул голову и взглянул на заплетённый мерцающей паутиной невероятно высокий потолок. – Они-то – знают! Вот, допустим, работал ты на заводе, точил какую-то деталь. Тебе объяснял кто-нибудь, куда она идёт, деталь эта?.. Да чёрта с два!.. Но раз они нас сюда выписали, раз они о нас так заботятся – то, значит, нужны мы им! А? Ну ты сам подумай, Пузырёк…
Жмурясь от удовольствия, Пузырёк покрутил головой и снова наполнил колпачки.
– Хорошо говоришь… – сказал он. – Ну а как же насчёт баб? Баб-то здесь раз-два – и обчёлся!
– Ещё прибудут, – уверенно отвечал Василий. Насупился, покряхтел. – И знаешь… – добавил он другим голосом. – Честно тебе скажу: вот если бы Маша Однорукая пила поменьше – не глядя бы к ней перебрался…
– Да ты и так от неё не вылазишь, – заметил Пузырёк. – Ну, давай по второй, что ли?
Выпили. Василий чинно поставил колпачок в воздух над кабелем, поднялся и достал из авоськи ещё одну капсулу.
– На вот, для ровного счёта. А я, ты уж не обижайся, пойду. Мне там ещё со зверушками своими рассчитаться надо…
Рассчитавшись со зверушками, Василий отправился искать дедка Сократыча и нашёл его сидящим на маленькой изящно изогнутой глыбе. Судя по всему, в таком положении Сократыч пребывал уже давно.
– Вот вас-то мне и нужно, Василий, – обрадовался он. – Скажите, как у вас дома обстоят дела с мебелью?
– С какой ещё мебелью? – не понял тот.
Сократыч поднялся и, умильно просияв щечками, указал на глыбу.
- Предыдущая
- 37/61
- Следующая
