Убийство на дуэли - Арсаньев Александр - Страница 42

• Предыдущая
• 42/42

– Простите, ради бога, – едва отдышавшись, проговорил помещик. – Но я никак не мог пропустить момента, когда полиция будет арестовывать этого мерзавца.

– А вы кто будете? – удивленно вскинулся на Мохова Арсений Васильевич.

– Я тот самый человек, которого он запер в старом хлеву, а затем избивал плетью, – доложил Евгений Александрович.

– Понятно, – кивнул Лепехов. – Правда, до этого мы еще не дошли, – добавил он, чем вызвал у всех присутствующих, кроме убийцы, лукавые улыбки. – Ну что ж, прошу и вас присаживаться.

И снова идет бесчисленное количество строчек повествования. По уже указанным мною причинам, я не буду передавать их и сразу перейду к последующему повествованию.

Долинский признался во всем и подтвердил свое признание в письменном виде. Однако, ко всеобщему изумлению, дело на этом не было завершено. Когда все поднялись и собрались выходить из комнаты, Лепехов поднялся и обратился к Бушкову:

– Я думаю, что из этого дома с одним арестованным я не уеду.

– Я не понимаю, что вы хотите этим сказать, – бледнея, проговорил Артемий Валерьевич.

– Выходит, что вы тоже убили человека. Так? – Лепехов пристально посмотрел на Бушкова.

Князь молчал. Да, он был убийцей. Но убийство было совершено на честной дуэли, хотя доказать такое полиции было практически невозможно. Все молчали.

Лепехов тем временем позвал своих помощников. Через несколько минут полицейская карета уже увозила Артемия Валерьевича, а вместе с ним и Алексея Долинского.

Казалось бы, история закончена, преступники наказаны. Однако я на собственном опыте убедилась, что в жизни бывает неограниченное количество неожиданностей, в том числе и приятных. И одна из таких произошла на следующее же утро, когда я и Шурочка собрались уезжать.

Мы садились в карету, когда на дороге, ведущей к барской усадьбе, раздался стремительный цокот копыт. Все взгляды мгновенно обратились в ту сторону. Всадник приближался.

Читатель, верно, сильно удивится, впрочем, как и мы все в тот момент, если узнает, что всадником тем был Артемий Валерьевич Бушков.

– Тема! – радостно закричала Софья Федоровна, бросаясь вперед.

Артемий Валерьевич резко остановил коня и спешился. Соня кинулась к нему на грудь.

– Темочка, как же это? Неужели ты убежал? – с тревогой вопрошала она.

– Господи, да как ты могла подумать так, Соня, – с укоризной отвечал князь. – Меня отпустили.

– Как? Почему? – не понимала девушка.

– Это длинный разговор, – проговорил молодой человек и повернулся к нам: – Катерина Алексеевна, Александра Саввишна, неужели уезжаете?

– Да вот, собрались, – откликнулась я.

– Если не спешите, то пройдемте в дом. Я расскажу вам сногсшибательные новости. Поверьте, вам наверняка будет интересно узнать их, – загадочно произнес Бушков.

Сашенька бросила на меня взгляд, преисполненный живейшего интереса. Я только пожала плечами, хотя меня тоже заинтриговали слова молодого князя. Я первой направилась в дом, вслед за Софьей Федоровной и Артемием Валерьевичем.

– Первая новость будет печальной, – начал говорить Бушков, когда все, наконец, расположились в гостевой.

– Тема, да говори же, – не выдержала Софья Федоровна.

– Позволь выразить тебе мои соболезнования, Соня, – притворно-печальным голосом произнес Артемий Валерьевич. – Твой кузен скончался.

– Как скончался, – лицо девушки побелело, а у меня и Шурочки вырвался невольный вздох.

– Вернее, он был убит при попытке к бегству, – пояснил Бушков. – Дело в том, что при самом подъезде к Саратову, как бы вам это сказать, милые барышни, – он смущенно кашлянул. – Понимаете, Алексей попросился по нужде. По всей видимости, выбрав удачный момент, он оттолкнул своего охранника и попытался скрыться в зарослях деревьев. Но охранник не растерялся и выстрелил. Убийца был сражен наповал.

– Господи, какой ужас, – Соня закрыла лицо руками, но потом подняла голову и в упор посмотрела на Бушкова. – Бог наказал его за все злодеяния.

– Вот и я подумал так же, – ответил Артемий Валерьевич.

– Но как же выпустили вас? – задала я вопрос.

– А вот здесь нужно благодарить Арсения Васильевича. Он отпустил меня, сжалившись над Соней. Но взамен потребовал, что мы непременно пригласим его на наше венчание, – с улыбкой добавил князь.

– О, как он добр, – глаза Софьи Федоровны просто лучились от счастья. – Мы обязательно пригласим его на свадьбу, так же, как и вас, мои дорогие, – она кинулась ко мне и Шурочке, одновременно обнимая нас, целуя и заливаясь счастливым смехом.

Думаю, что будет излишним докладывать о том, что в тот день нам так и не удалось уехать, так как по случаю возвращения Бушкова в доме был устроен маленький семейный праздник. Даже Феклуша, которая уже успела выпросить прощения за все у своей барышни, плакала и смеялась, радуясь общему веселью.

После описанных мною событий прошло чуть больше месяца. За это время мы узнали, что суд над Долинским еще не состоялся, арестованных крестьян выпустили, а мы сами были приглашены на свадьбу Софьи Федоровны Долинской и Артемия Валерьевича Бушкова.

Я прекрасно помню тот впечатляющий момент, когда мы стояли в церкви, полной народа. Артемий Валерьевич стоял у алтаря, с волнением дожидаясь невесты. Раздался шорох, все обернулись. По проходу, вся в белом, лучистая и сияющая, шла Соня. Белое подвенечное платье необыкновенно шло ей. Подле нее шествовал Евгений Александрович Мохов, ведя дочь своего друга под венец. Старик был так горд выпавшей ему чести, что казалось, рот его вот-вот растянется в счастливой улыбке.

Глаза многих гостей наполнились слезами. Мне тоже захотелось всплакнуть. Ведь мало кто из присутствующих ведал, сколько испытаний пришлось пройти влюбленным, чтобы соединить свои судьбы.

Потом был праздничный обед в заново отстроенной, а потому преобразившейся до неузнаваемости усадьбе Долинских.

Молодые решили жить здесь, чем вызвали бесконечные ворчания Марии Леопольдовны. Но старушка все равно была бесконечно счастлива благополучному завершению злоключений своего внука и его невесты, а потому то и дело, в перерывах между горестными возгласами, кидалась к молодым и принималась их обнимать, чем вызывала добродушные улыбки гостей.

Я подумала, что, что бы ни случилось, эта пара выдержит любое испытание. Дай бог им счастья.

Вот и весь мой сказ. Прошу прощения, что заканчиваю этот роман на столь грустной ноте. Что поделаешь, такова жизнь, где горе и радость всегда шествуют рядом.

На этом еще одна рукопись моей бабушки заканчивается. Честно говоря, я даже не знаю, что сказать в заключении. Я, читая последние строки, был весьма удивлен, почувствовав, как сжалось мое сердце при описании свадьбы так давно живших людей. Мое удивление было тем более сильным, если учесть, что я, потрепанный жизнью и невзгодами, вдруг так расчувствовался. Сентиментальность? Да, дорогой читатель. Но я не стыжусь этого, как не стыдилась своих чувств и моя родственница.

Однако все это мои домыслы, и я в который раз отвлекся от сути дела, которая состоит в том, что, к радости читателя, этот роман – не последняя рукопись. Возможно в скором времени я воспроизведу еще и продолжение жизнеописания моей бабушки-сыщика. А теперь – до скорой встречи.

С любовью, Александр Арсаньев.

• Предыдущая
• 42/42