Философские сказки для обдумывающих житье или веселая книга о свободе и нравственности - Козлов Николай Иванович - Страница 69

• Предыдущая
• 69/91
• Следующая

А пока… А пока душа невоспитанна, пока душа против – выслушайте ее, но примите Свое решение. Ваше решение, решение из вашего Духа, может и должно быть сильнее и выше настроений пока еще детской души.

Действительно, если ребенок руководствуется только эмоциями, чувствами и желаниями, как к этому надо относиться родителям? Эмоции эмоциями, а порядок быть должен.

Это – письмо Наташи Ч. по итогам работы в ее микрогруппе. Тема та же, клуб «Синтон».

Мы поработали нескучно. Во-первых, всех волновало уточнение: а в понятие «любить» секс входит? Если не входит, то пусть, может быть, и любит кого хочет, а если с сексом – то извините… Тем не менее по первому пункту («Буду против. Мой Любимый должен быть только со мной») мы определились сразу: ответ очевидно глупый, на уровне детского сада. А назвали это, по аналогии с Аниной любовью (точнее, на противопоставлении с нею), Петиной любовью.

Петя, не сердись: в книжку попал.

Но дело в том, что нам совершенно не нравились и все другие предложенные ответы. И тогда… И тогда мы придумали пункт свой, пункт четвертый:

– Я мешать ему не буду, но в сторону тоже не уйду, потому как отступаться от любимого не хочу. Я буду осторожно и ненавязчиво вести конкурентную борьбу и докажу, что у него с новым человеком не любовь (или любовь не настоящая), докажу, что я лучше: чтобы Любимый любил только меня и был только со мной.

Мы гордились, что нашли такой замечательный ответ. Но вдруг у нас же возник вопрос: «Ладно, наш ответ лучше всех других предложенных, но к какому из трех он все-таки ближе?» И тогда прозвучала мысль, что, похоже, он ближе как раз к самому глупому – к первому. И тогда народ запротестовал.

…А потом я шла домой и думала: а ведь по сути все так и есть. И четвертый пункт – это только попытка оправдаться, что все мы – Пети с ног до головы. А самое страшное то, что мы никогда в этом не признаемся. Мы боимся быть Петями, это нам уже стыдно. Ведь тогда нам придется признать, что на самом деле нам вовсе не до дарения любви, мы сами бедные и нуждающиеся, и нам смертельно нужен рядом на поводке Любимый, одно наличие которого подтверждало бы то, что мы не абсолютные нули…

Мы не хотим признаться самим себе, что на самом деле нужно приложить усилия (и немалые), чтобы так нужный человек заинтересовался нами. Надо играть (читай – обманывать) и выжидать, словно в охоте на крупного зверя. А затем сделать прыжок и взять его себе, иметь его и потреблять ненасытно. Тогда мы почти счастливы. Нам приятно то, что он пойман, то, что он наш. Вот он сидит на воображаемой веревочке, и если дергается, чтобы отползти в сторонку, то веревочка впивается ему – нет, даже не в тело, а прямо в сердце. И тогда мы гордимся не только тем, что отловили такую лакомую добычу, а еще и тем, что можем ее при себе удержать.

Мы привязываем его и привязываемся сами. Привязываемся сами потому, что слабы и нам трудно проделывать всю эту трудную работу по отлову и прикарманиванию Любимого раз за разом. Нам дорог не человек, а потраченные на него наши старания и усилия. Наблюдала неоднократно: яркие личности, добившиеся самовыражения в профессиональной (или какой другой, чаще творческой) области, не испытывают потребности кого-то посадить на цепь и за счет этого самоутверждаться. Они наелись уверенности в себе, и они – не Пети.

И конечно, в Петиной любви огромное значение имеет секс, но не столько половой акт, сколько снова возможность самоутверждения. Конечно, важно и удовольствие, физическое ощущение наслаждения, но важнее другое: сознание, что ты обладаешь человеком.

Об-ладаешь. Об-ладаешь. Обладаешь! Обладаешь!! А-а-а-а!!!

Ты обладаешь, а другие – нет. Вот. И секс нам нужен только для того, чтобы доказать, что ты – это круто.

Как просто, когда человек не Петя, когда он просто здоров. Он – одиночка, он – самостоятельный, способный спокойно прожить своими силами, и ему не нужно никому ничего доказывать. Тем более посредством секса.

Когда же люди наконец перестанут быть такими сексуально озабоченными и делать секс событием? Ну, поужинали. Ну, был секс. Или не был. Или не с тобой.

Но до состояния Одиночки Пете еще надо дорасти. А пока этого не случилось, Петя будет придумывать четвертые пункты и заговаривать себе зубы: называть свою слабость, свою «петьность» замечательной и светлой любовью.

Николай Иванович, пожалуйста, не откладывайте в сторону мое письмо!… Это ужасно. У меня есть Любимый! У нас по-разному бывало: и счастье, и нервы, но это была наша жизнь. Он так близок мне, я люблю его и больше всего хочу быть с ним. А он уходит… И я знаю почему: я перестала совершенствоваться, расти, а значит удивлять его, он перестал получать от меня вдохновение… И это все потому, что жила Им, а своего у меня ничего не было. И теперь я знаю, что я без него не проживу.

Мне 21 год, я студентка, у меня есть друзья, мы ходим в походы, собираемся на вечеринках, но при этом жизнь моя пуста: в ней нет интересного дела. Я поняла это только теперь – когда Он ушел от меня. Вот и все.

Не бросайте меня и Вы – мне сейчас очень плохо.

Галина

Ответ: Здравствуй, Галь.

Твое письма такое искреннее, теплое и сердечное, что отвечаю. Только прости за резкость – я буду разговаривать с тобой как со взрослым и сильным человеком. Ты ведь бываешь такой?

Сказку тебе расскажу.

Живет человечек. Сам, собою он жить не может: не знает чем, не имеет чем, да и, похоже, толком заняться ему нечем. К тому же такой жизнью жить ему холодно, голодно и больно – в общем, трудно это полусоздание назвать Человеком.

Впрочем, некоторую часть жизни это Создание даже кайфовало – как? Да просто – оно прилепилось Паразитом к другому человеку (а может, тоже не человеку, а паразиту), и жило его жизнью. Питалось им. А тот – взаимно. А потом Тот сказал: надоело мне тобой питаться, повкуснее что-нибудь найду, ушел и кормить собой это полусоздание, то есть тебя, перестал.

А ты – в слезы. Только плач – о чем? Что тобой больше питаться никто не хочет? Что тебе паразитом прилепиться не к кому? Или о том, что ты Человеком еще не стала?

Галя, родная и хорошая, проблема не в том, что ты сейчас одна и без него. Может быть, это и славно, что он ушел, – ведь ты очнулась, и у тебя есть возможность из себя что-то сделать. Двадцать один год – заря взрослой жизни. Все еще впереди – каким ты это «впереди» сделаешь?

Не та задача, чтобы вернуть Его или заполучить Другого, – задача научиться быть счастливой и душевно богатой, чтобы всегда было чем кормить и себя, и других. Чтобы каждый день, открывая глаза, ты знала, что красивого и доброго ты сможешь сегодня сделать, а вечером ты могла сказать себе: «Хороший был день! Не пустой!»

Займись делом и людьми. Дел, полагаю, много – у тебя твоя комната хоть в порядке? Она – красива? А люди вокруг тебя – никто в твоем внимании и тепле не нуждается? Оглянись. Твой плач тебе в этом будет мешать – поэтому оставь его.

У тебя еще есть время – учись быть нужной и счастливой.

Будь счастлива, Галина!

Н. И.

К той любви, которую так восторженно воспевают поэты и с трепетом душевным ожидают подростки (и не подростки), я не могу относиться иначе, как к тяжелой душевной болезни (или, в ее легкой форме, как к душевному насморку).

Симптомы этого заболевания общеизвестны. Во-первых, это нарушение сердечной деятельности (сердце «ёкает») и вегетативные расстройства («трепет» рук и неровное дыхание). Характерно эмоциональное шараханье от болезненного восторга и буйной активности к полной апатии и параличу воли. Во-вторых, это нарушение мыслительной деятельности, духовной целостности и душевной гармонии человека, когда мысли путаются, эмоциональная буря в разгуле, ценности помяты, а то и сметены.

• Предыдущая
• 69/91
• Следующая