Полицейские и воры - Уэстлейк Дональд Эдвин - Страница 6

• Предыдущая
• 6/50
• Следующая

Джордж снова рассмеялся и ткнул стаканом в сторону Тома:

– Теперь ты понимаешь, что я имел в виду? Город вас развращает, и вы в каждом видите мошенника. Не сдержавшись, Джо со злостью сказал:

– Вот ты, Джордж, каждый вечер приносишь домой полную сумку продуктов. Ты же не покупаешь их за счет скидки для служащего, а просто набиваешь сумку и выносишь ее из магазина.

Джордж побагровел, и сразу стало видно, что он все-таки здорово пьян.

– Я за них работаю, за эти продукты! – заревел он так громко, что его могли услышать в другом конце двора. – Если бы руководство платило человеку приличную зарплату...

– Ты делал бы то же самое, – закончил за него Джо. Том примирительно сказал:

– Ну, не обязательно, Джо. – Как настоящий хозяин вечеринки, он не хотел допускать ссоры. – Все мы понемногу ловчим, хотя предпочли бы обойтись без этого. Ведь никто из нас, ни ты, Джо, ни Джордж, ни я сам, не хотим, чтобы наши жены работали. И что нам тогда остается делать?

Вероятно смущенный своей вспышкой, Джордж сделал неловкую попытку перевести все в шутку:

– Только заложить дом.

Миролюбиво усмехаясь. Том продолжал:

– Насколько я понимаю, проблема очень простая. В стране невероятно много денег, но и людей страшное количество. Потому-то денег на всех не хватает. Вот человек и делает единственное, что ему остается: он их ворует, чтобы устранить это вопиющее несоответствие.

Джо кинул на Тома предостерегающий взгляд, но тот не думал сейчас об ограблении винного магазина, во всяком случае, он не заметил его взгляда.

Джордж, все еще желая загладить свою выходку, сказал:

– Ладно, чего там, я с тобой полностью согласен. Вам тоже приходится как-то выворачиваться, и вы берете понемногу то здесь, то там. Вроде как я с продуктами. – Затем ухмыльнулся и снова тяжеловесно пошутил:

– А вы, ребята, там, где подвернется.

– Не смейся, – сказал Джо. Он был очень серьезен. – В нашем положении мы можем взять все, что пожелаем. Просто мы сдерживаем себя.

Джордж рассмеялся, а Том задумчиво посмотрел на друга. Но Джо мечтательно изучал Джорджа, думая о том, с каким бы удовольствием он при случае штрафанул бы его.

Если ты за кем-то долго охотился и тебе нужно захватить его в забегаловке, где у него наверняка полно друзей, следует действовать стремительно и решительно. В кофейне на Макдугал-стрит в Гринвич-Виллидж всегда толклись любители попить кофейку, и в час ночи с субботы на воскресенье она тоже не пустовала: там собрались студенты, туристы, местные жители, хиппи, то есть основные группы населения, которые не питают ни малейшей симпатии к нам, копам.

Эд сторожил снаружи, на тротуаре. Если дело пойдет туго, я могу спровоцировать Лэмбита бежать, а там он попадет прямо Эду в руки.

Лэмбит сидел за столом справа, как и сказал осведомитель, еще с четырьмя посетителями: двумя мужчинами и двумя женщинами. Зажав в кулаке скомканный носовой платок, он все время водил им под носом. Или простудился, или был под кайфом – рано, или поздно продавцы наркотиков начинают бесплатно прикладываться к тому, что сами и продают.

Я остановился у него за стулом и слегка наклонился к нему:

– Лэмбит!

Он обернулся и посмотрел на меня, и я увидел, что глаза у него влажные и все в красных прожилках. Это могло быть результатом простуды или дозы героина.

– Да? – спокойно отозвался он.

Что бы там киношники ни показывали в своих фильмах, люди не всегда способны распознать полицейского в детективе, одетом в штатское.

– Полиция, – сообщил я ему тихо, чтобы слышал он один. – Пойдем со мной.

Он небрежно усмехнулся.

– И не подумаю, парень, – сказал он и снова повернулся к своим друзьям.

На нем была куртка из оленьей кожи с бахромой. Я схватил его за плечи и сдернул куртку с рукавов назад, так что он оказался как бы в смирительной рубашке, и в то же мгновение я оторвал Лэмбита от земли и ногой выбил из-под него стул.

Если бы он свалился на пол, я бы потащил его за собой, как куль. Хотя, может, и не успел бы добраться до выхода, поскольку некоторые любители вмешиваться не в свое дело могли бы испортить мне работу. Но он тут же встал на ноги, обретя равновесие. Тогда я развернул его лицом к дверям и стремительно потащил к выходу.

Он взвыл и попытался завалиться на бок, но я крепко держал его и заставлял двигаться. Дверь была закрыта, но я легко распахнул ее головой Лэмбита. Мы промчались через все помещение так быстро, что у завсегдатаев не нашлось времени как-то среагировать.

Лэмбит все еще сопротивлялся, когда мы с ним вылетели на улицу. Эд стоял на месте, а наш “форд” был припаркован как раз перед входом. Я не стал медлить – проскочил по тротуару и распластал Лэмбита по борту машины. Мне нужно было выбить из него дух, сломить сопротивление наркодельца. Подтянув его к себе, я еще раз всем телом шмякнул Лэмбита о корпус автомобиля: он осел и наконец перестал вырываться.

Эд с наручниками был тут как тут. Я отпустил куртку и задрал вверх заведенные назад руки Лэмбита так, что тот наклонился к багажнику. Эд щелкнул наручниками, запирая их, и открыл заднюю дверцу “форда”. Я старался перевести Лэмбита в стоячее положение, чтобы затолкать его в машину, когда кто-то похлопал меня по плечу и женский голос произнес:

– Офицер!

Я оглянулся и увидел женщину средних лет в цветастом платье и с соломенной хозяйственной сумкой. Видно было, что она возмущена, но старается говорить спокойно и убедительно:

– Офицер, вы совершенно уверены, что при аресте необходимо применять вот такие жестокие меры?

Черт, в любую секунду из кафе могли выскочить приятели Лэмбита!

– Не знаю, леди, – сказал я. – Видно, так уж приходится. Потом отвернулся от нее, подтолкнул Лэмбита в машину и забрался внутрь вслед за ним. Эд захлопнул за мной дверцу, прыгнул за руль и рванул с места в ту минуту, когда дверь кафе распахнулась и оттуда на тротуар высыпала возбужденная толпа.

Лэмбит съежился в углу, как побитая собака. Я помог ему принять сидячее положение. Глаза у него были мутные, и он бормотал что-то неразборчивое.

– Том! – позвал меня Эд.

– Да?

– Похоже, ты получишь еще одну жалобу.

Я взглянул на него – он посматривал в зеркало заднего обзора.

– В самом деле? – спросил я.

– Ага, она записывает наш номер.

– А я скажу, что это был ты.

Эд усмехнулся, свернул с улицы на шоссе, и мы покатили в участок.

Квартала через два Лэмбит вдруг ясно сказал:

– Парень, у меня руки болят.

Я посмотрел на его лицо. Он уже полностью пришел в себя. От простуды так быстро не оправишься.

– А ты бы не тыкал в них иглой, приятель.

– Я говорю, из-за этих наручников, – объяснил он. – Вы меня чуть не наизнанку вывернули.

– Что ж, извини.

– Может, снимете их?

– Когда будем на месте.

– А если я дам честное слово, что не попытаюсь... Я засмеялся:

– Об этом и не думай.

Он изучающе посмотрел на меня, а потом сказал с грустной улыбкой:

– Видно, здесь ни у кого уже совести нет, верно?

– Не знаю, – сказал я. – Во всяком случае, когда в последний раз осматривался, я ее не видел.

Он немного поерзал и наконец, видно, нашел более удобное положение, потому что затих, вздохнул и стал глядеть в окно.

Я тоже уселся поудобнее, но не расслаблялся. Мы ехали без сирены и мигалок, на ничем не примечательном зеленом “форде”, так что нам приходилось двигаться в общем потоке машин. Когда нет особых причин устраивать шум, лучше этого не делать. Но в результате мы были вынуждены время от времени останавливаться перед светофорами и попадать в поток очень медленного движения. Я не хотел, чтобы Лэмбит вдруг выскочил из машины и бросился бежать в наручниках Эда: дверь была заперта, Лэмбит казался угомонившимся, но все равно я не спускал с него глаз.

Спустя некоторое время, которое он провел наблюдая за внешним миром через окно машины, Лэмбит вздохнул и, посмотрев на меня, сказал:

• Предыдущая
• 6/50
• Следующая