Первая мировая война - Гилберт Мартин - Страница 48

• Предыдущая
• 48/193
• Следующая

В Сингапуре британцам пришлось казнить зачинщиков. 37 из них были расстреляны. В Индии заговорщиков выдал агент полиции, и главарей арестовали прежде, чем они успели подать сигнал к восстанию. 11 человек повесили. Добровольцев для службы во Франции собирали со всех концов Индостана, и в конце января индийца впервые наградили Крестом Виктории. Позднее, оправдывая участие Индии в войне, Ганди писал: «Если мы могли улучшить свое положение, помогая и сотрудничая с британцами, наш долг состоял в том, чтобы склонить их на свою сторону, в час беды встав в строй рядом с ними»?[67].

В этот «час беды» родилась новая тактика, которая вскоре станет неотъемлемой частью окопной войны. Под траншеями противника выкапывали подземные лазы и в них закладывали заряд, который взрывался перед атакой, убивая, запугивая и приводя в замешательство защитников. 17 февраля британский инженер и член парламента от Консервативной партии Джон Нортон-Гриффитс, убеждая Военное министерство Великобритании создать особые туннельные команды, чтобы перенести войну под окопы, огласил список первых добровольцев. Все они в мирное время были шахтерами, а теперь решились вести раскопки в зоне военных действий. В течение недели первые добровольцы уже были во Франции. Они впервые почувствовали, что такое война, когда прогремел снайперский выстрел и убил проводника, который вел их через систему траншей. Шахтеры сыграли важную роль в будущих диверсиях: в 1917 г. в полуразрушенном устроенным ими взрывом немецком бункере нашли четырех немецких офицеров, с виду невредимых. Немцы не шелохнулись и когда британские солдаты вошли внутрь бункера. Их убило взрывной волной.

19 февраля в Дарданеллах англичане повторили однодневный обстрел с моря (первый был предпринят в прошлом ноябре). Два внешних форта, Седд-эль-Бахр и Кум-Кале, были разрушены огнем из 15-дюймовых орудий, которым ничего не смогли противопоставить. Среди погибших оказался немецкий морской офицер, лейтенант Верман. Вечером его похоронили на полуострове, завернув в турецкий флаг, лицом к Мекке. Шесть дней спустя после еще одного обстрела Седд-эль-Бахр и Кум-Кале превратились в руины. Британцы разместили в них пулеметчиков и артиллерийские орудия.

На Восточном фронте боевые действия достигли неслыханных масштабов. 22 февраля немцы захватили Пшасныш, взяв в плен 10 000 русских. Через три дня их выбили из города, и в плен было взято 5400 немцев. На Западном фронте также велись беспощадные бои, хотя и без таких драматических поворотов. 26 февраля немцы впервые применили огнеметы против французских окопов в районе Вердена. Это была первая из 653 огнеметных атак, но окопы были настолько глубокими, что огнеметы привнесли лишь элемент неожиданности. На следующий день французская контратака без применения специальных средств оказалась вполне успешной, а два дня спустя, 1 марта, на вооружение французских войск впервые поступили гранаты. В тот день немецкий отряд из семидесяти человек впервые атаковал из-за бронированных щитов и потерял половину личного состава, так и не прорвавшись во французские окопы. 10 марта Шарль де Голль, незадолго до этого получивший звание капитана, был ранен шрапнелью в руку: по тем временам рана считалась легкой, но из-за воспаления ему пришлось провести два месяца в госпитале.

10 марта англичане пытались прорваться сквозь немецкие окопы в Нёв-Шапель и захватить деревню Обер в полутора километрах к востоку. Бой начался с 35-минутного обстрела немецких окопов из 342 орудий, огонь корректировали 85 самолетов-разведчиков. За время этой короткой артподготовки было использовано больше снарядов, чем за всю Англо-бурскую войну. За каких-то 15 лет характер войны совершенно изменился.

После артподготовки британские и индийские дивизии атаковали фронтом шириной в три с половиной километра. Через четыре часа рукопашного боя деревня Нёв-Шапель в центре наступления была освобождена, а четыре линии немецких траншей прорваны. Однако орудия в северном секторе, ближайшем к Оберу, оказались недостаточно дальнобойными, и около 365 метров германских укреплений не подверглись обстрелу. Солдаты, наступавшие в этом секторе тремя последовательными волнами, пересекли нейтральную полосу и скрылись в неповрежденных проволочных заграждениях с немецкой стороны. Согласно официальной версии, «сначала показалось, что атака увенчалась успехом и они достигли немецких окопов, поскольку ничего нельзя было разглядеть и никто не вернулся». Все атакующие, почти тысяча солдат, погибли.

Во время битвы за Нёв-Шапель из-за плохой связи с командованием уходило много времени на то, чтобы уточнить, что делать на каждой стадии боя. Телефонные линии были разорваны осколками немецких снарядов, и сообщения, зачастую слишком многословные, а подчас и непонятные, передавались рассыльными. Важные сообщения могли разминуться между собой, создавая необходимость в новых указаниях и увеличивая неразбериху. Разведка также допустила ошибки, переоценив первоначальные силы врага и преувеличив некоторые расстояния. 11 марта британцы начали атаку через пять минут после прекращения заградительного огня, что привело к лишним потерям. Когда один из офицеров спросил у полковника: «Вы отдадите приказ наступать?» – полковник ответил: «Нет, это пустая трата человеческих жизней, мы не сможем продвинуться даже на двадцать метров, не говоря о двухстах. Артиллерия не достигла траншей. Если артиллерия не достигает цели, единственный способ – атаковать с правого фланга. Прямая атака даже близко к ним не подберется».

И все же Хейг отдал приказ о лобовой атаке, и почти все, кто в ней участвовал, погибли. В тот же вечер он отдал приказ продолжить наступление на следующий день.

На третий день сражения англичане с утра отразили немецкий контрудар, а во второй половине дня сами пошли в атаку. Через два часа атака захлебнулась, многие части были уничтожены. Тем не менее Хейг продолжал рассчитывать на войска, которые еще не были задействованы в наступлении, чтобы в итоге одержать победу. «Если верить донесениям, враг на нашем участке фронта в панике, – сообщил он. – Индийский корпус и 4-й корпус должны прорваться через заградительный огонь, невзирая на потери, и, если потребуется, задействовать резервы». Те, кому предстояло вечером осуществить эту операцию, пришли в смятение. Один из командиров индийского корпуса, бригадный генерал Эгертон, сообщил вышестоящему генералу Уилкоксу: «Атака, скорее всего, ничего не даст». Уилкокс отменил приказ и сказал Хейгу, который только что прибыл в штаб Индийского корпуса, что, по его мнению, такое количество войск не сможет атаковать неразведанную территорию.

Хейг принял решение Уилкокса, но слишком поздно: 4-й корпус уже начал наступление чуть севернее. Согласно официальным сводкам, сообщавшим о последних атаках 4-го корпуса, бойцы после трех дней и ночей под обстрелом падали от усталости и засыпали. Разбудить их можно было только с применением силы, а это оказалось непросто, так как поле боя было усеяно трупами англичан и немцев, в темноте неотличимыми от спящих.

Бой кончился. Был захвачен небольшой участок фортификаций около двух километров длиной и километр шириной, 1200 немецких солдат были взяты в плен. 7000 англичан и 4200 индусов погибло. Один из старейших членов штаба Хейга генерал Чартерис писал: «Боюсь, что Англии предстоят еще большие потери, чем те, что были при Нёв-Шапель, прежде чем мы наконец разгромим германскую армию». Другой офицер, капитан Колвин Филиппс, воевавший на Ипрском выступе, в письме к матери от 12 марта признался: «Здесь, похоже, считают, что конец войны не за горами, уж не знаю почему. Лично мне кажется, что она будет длиться вечно»?[68].

Потери с окончанием битвы не прекратились. Лейтенант Престон Уайт писал родителям о поездке на линию фронта вскоре после Нёв-Шапель: «Никаких путей сообщения там конечно же не было, и немцы задавали нам перцу всякий раз, как мы высовывались. Я видел, как пуля навылет пробила голову парню из отряда, который мы сменили, и застряла в челюсти одного из наших». Он рассказал о другом ужасном происшествии: когда его солдаты рыли землю, чтобы наполнить мешки для укреплений, «они откопали окоченевшую кисть человека в военной форме всего в нескольких сантиметрах от поверхности. Мы насыпали ему могильный холм и вбили крест, чтобы больше его никто не откопал. Жизнь старшины оборвалась, когда он пытался переползти через бруствер и собрать добычу с мертвых индусов».

• Предыдущая
• 48/193
• Следующая