Алитет уходит в горы - Семушкин Тихон Захарович - Страница 98

• Предыдущая
• 98/115
• Следующая

На лице Осипова расплылась улыбка. Он молча, словно зачарованный, глядел на байдару.

— Гляди, гляди, она впереди вельботов мчится!.. Как же они присобачили мотор к коже? Вот интересно! — восторженно проговорил Осипов.

— Но что такое? Там еще вельбот на буксире! Откуда? И два мотора? Что они, сами, что ли, сделали мотор? — удивился Лось.

К берегу бежали жители селения, прибывшие делегаты, учителя, ревкомовцы и доктор Петр Петрович.

Было совершенно необычное зрелище. Байдара намного опередила вельботы и с ходу почти половиной корпуса вылетела на прибрежный песок. Лёк важно сидел за рулем и победно глядел на сбежавшуюся толпу.

Люди радостно здоровались, тряся и пожимая друг другу руки, как родные.

Здороваясь с Хохловым, Лось строго взглянул на него и недовольно сказал:

— Ты что, в шута превратился? Комедианничаешь?

Хохлов застенчиво провел рукой по блестевшей макушке, по космам, спускавшимся кругом головы, и сказал, показывая на Саблера, сидевшего в байдаре:

— План надо было провести, товарищ уполномоченный ревкома. Этот гад чуть не удрал в Америку.

Лось внимательно выслушал доклад Хохлова и приказал:

— Взять под стражу, и всех в разные комнаты!

Заметив Лёка, Лось радушно проговорил:

— Лёк, здравствуй! И ты приехал?

— Да, приехал. Приехал в гости к тебе.

— Очень хорошо!

Лёк лукаво посмотрел на Лося и тихо, как о самом сокровенном, заговорил:

— Много дней я думал о нашем разговоре. Помнишь, когда ты приезжал к Русакову и заходил в мою ярангу?

— Помню, помню. Об американских спичках мы с тобой говорили.

— Не в спичках дело, — вздохнув, сказал Лёк. — Огонь я могу добыть вертелом. Потру дерево о дерево, нагреется — и огонь будет. Мотор — вот штука! Его сам не добудешь. Долго я думал. Много думал. Посмотрел, посмотрел и решил пойти в артель. Я великий ловец, а пришлось отстать от обыкновенных охотников. От энмакайских баб отстал! Мотор обогнал меня. Ох, как обогнал! Я не захотел оставаться человеком, достойным насмешки, и пошел в артель. Но теперь у меня тоже есть мотор. Видел, как ходит моя байдара?

— Замечательно ходит! И ты правильно сделал, Лёк, что вошел в артель. Ты великий ловец, ты много трудишься, ты не какой-нибудь Алитет, который задарма забирал у охотников песцовые шкурки. Ты труженик, Лёк, и поэтому у тебя большой охотничий опыт. Ты хорошо знаешь жизнь, и люди должны слушаться тебя, — взволнованно говорил Лось.

Старик испытывал великое наслаждение оттого, что сам Лось был такого высокого мнения о нем. Но все же, не умаляя своего достоинства, Лёк сказал:

— Да, немножко жизнь я знаю. Ты говоришь, слушаться должны меня? переспросил он. — Да, слушаться меня надо. Я теперь председатель артели.

— Тебя выбрали в председатели? — удивился Лось.

— Да, я велел меня выбрать.

Лось еле заметно усмехнулся. Он был очень доволен, что Лёк примкнул к новой жизни. И в том, что Лёк так настроен, видел плоды своих трудов. Это давало большое удовлетворение, и Лось решил посвятить себя работе среди этого народа на долгие годы.

В ревком принесли зеленый сундук мистера Ника.

— Ну, Хохлов, открывай. Что в этой копилке? Смотрели? — спросил Лось.

— Нет, товарищ уполномоченный ревкома, некогда было, — ответил Хохлов и вытащил из кармана ключ, отобранный у Ника.

Звякнул замок, и милиционер открыл крышку.

— Ого! Да тут, кажись, золотишко валяется, — сказал он. — А в этом углу бумаги.

— Вынимай все, — сказал Лось.

— Только здесь, товарищ уполномоченный, ничего не разберешь. Не по-русски нацарапано.

— Клади, клади. Разберутся кому нужно.

— Карты… Э-э! А вот тетрадь, по-русски написано.

— Ну-ка, давай ее сюда. — И Лось нетерпеливо стал перелистывать тетрадь.

— Вот еще одна.

— Так это Дягилева тетрадь! — удивленно воскликнул Лось.

Хохлов и Русаков переглянулись. Лось побагровел.

— Еще вот такие же тетради, — подал милиционер. Но Лось не взял их и тревожно спросил:

— Как же они попали в этот сундук?

— А где моя записка? — вспомнил Русаков.

Хохлов вытащил записку Дягилева, адресованную Русакову, и подал Лосю.

Лось прочитал записку и, взявшись за голову, крикнул:

— Они же убили его! Бандиты!

Конференция началась рано утром. Старик Ильич, Лёк, Русаков, доктор Петр Петрович, Ваамчо заняли места за столом президиума. Лось присел рядом с Ваамчо. На скамьях в зале разместилось около полусотни делегатов и гостей, прибывших из разных стойбищ. Они с любопытством разглядывали стены, украшенные красными полотнищами. И хотя делегаты были еще неграмотны и не могли прочитать то, что было написано, полотнища радовали их своим ярким, праздничным цветом. Все делегаты сидели в меховых кухлянках, хотя в зале было достаточно тепло.

— Товарищи! — торжественно сказал Лось. — Мы с вами вместе собрались в первый раз. О нашем собрании уже известно на всей Большой земле. Нас поздравляют и желают успеха в работе из Петропавловска, из Хабаровска и даже из Москвы.

Лось взял бумажки со стола, зачитал и разъяснил радиограммы, полученные из губревкома, из Далькрайисполкома, из Комитета содействия народам Севера при ВЦИК.

— Сегодня поступила еще одна радиограмма, из Владивостока, от людей, которых вы очень хорошо знаете. Нас приветствуют Андрей и Айе.

Доктор Петр Петрович и Русаков зааплодировали. Лёк и Ильич переглянулись и, видя, как Ваамчо захлопал в ладоши, тоже принялись хлопать руками. И вдруг все ударили в ладоши, восторженно улыбаясь.

Ничего особенного не происходило в зале, но слушая аплодисменты, Лось сиял — он переживал все это как самый радостный момент в своей жизни: он увидел результаты своей работы. В зале сидели люди, которых он вот уже второй год вел к новой жизни. И он тоже шумно хлопал в ладоши, радостно улыбаясь.

— Товарищи! — сказал он взволнованно, начиная доклад. — Сейчас мы поговорим с вами о том, что такое Советская власть, что хочет сделать для вас Советская власть, что такое родовые советы и что они должны делать.

Лось показал на портрет, висевший на стене, и продолжал:

— Вот этот человек — Ленин — устроил Советскую власть. По его учению, все народы на нашей земле должны жить в дружбе, уважая друг друга. Это он создал новый закон. Он создавал этот закон в постоянной борьбе с плохими людьми. Вы сами теперь знаете, что и здесь новый закон нелегко проводится. Нам с вами мешают проводить этот закон такие люди, как Алитет, как его отец — обманщик шаман Корауге. Они пугаются этого закона, потому что он им невыгоден. Они ездили на лучших собаках, у них никогда не переводилось мясо. А люди, которые добывали им моржей, потом приходили просить у них кусочек мяса. Такой закон — неправильный закон. Советская власть отбрасывает этот закон и создает новый закон жизни, справедливый…

Лось говорил медленно, стараясь донести каждое слово до сердца сидящих в зале делегатов. Впервые за всю историю этого народа шел разговор о том, как сделать жизнь удобной для всех людей.

И когда Лось умолк, зычно крикнул Лёк:

— Эй вы, люди! Я буду говорить. Послушайте меня… Все видели мою байдару?

— Видели! Видели! — послышались голоса из зала.

— А кто еще не успел посмотреть, пусть сходит на берег. Хорошая байдара. Крепкая байдара. Но все-таки я отстал от вельботных артельщиков. Стыдно стало мне. Многие люди знают, какой я великий ловец, а отстал. И я пошел к новому закону жизни. Когда зимой Лось приезжал к нам, много мы говорили с ним. Не верил я. Пришла весна — вспомнил его. — Лёк показал на Лося. — Поверил. Все-таки один глаз-то у меня есть. Бабы, которых возил мотор, и те набили моржей больше, чем я. И вот я захотел стать председателем.

Старик Ильич вдруг захлопал в ладоши.

Лёк посмотрел на Ильича и тихо спросил:

— Правду я говорю?

— Правду, правду, — подтвердил Ильич.

Лёк сел на свое место.

• Предыдущая
• 98/115
• Следующая