Экстремальная зона - Зверев Сергей Иванович - Страница 29

• Предыдущая
• 29/50
• Следующая

Затем он сошел на берег. Его подчиненные уставились на типичного жителя здешних мест — ондатру, сидевшую под огромной корягой. При появлении людей она не стала долго рассиживаться, ловко нырнула под воду, при этом совсем не подняв брызг. На том месте, где только что сидел зверь, валялись кости рыб и каких-то мелких животных.

— Где-то здесь нора у него, — ткнул пальцем «механик», — видишь, следов сколько? Полезный зверек.

— В чем это его польза? — пожал плечами второй. — Рыбу жрет так, что если бы их больше было…

— А шубы, а шапки? — последовало возражение. — Ты учитывай все в комплексе.

— Ну, если в этом смысле, тогда — да, — согласился первый.

— А рыба — что ж? — рассуждал любитель ондатр. — Ей ведь тоже харчеваться надо. Не кору же глодать.

Полчаса пролетели быстро. Исправленный двигатель завелся без проблем, и судно на водной подушке стремительно начало удаляться.

— Вот ведь люди, а, Пров? — повернулся бородач к стоявшему рядом товарищу. — Ни тебе благодарности за помощь, ни доброго слова…

— Гнилые они вовсе, — плюнул тот себе под ноги, — хотят вроде человека спасти, а сами — как волки. Видел, как энтот главный у них глазищами-то из-подо лба зыркал? Нет, я одно скажу: Содом и Гоморра у них там как были, так и остались.

— Во-во! Еще и хуже.

Стоявшие на губернаторском катере люди, задрав головы, наблюдали, как рядом, на берегу, садится личный вертолет Дмитрия Степановича. На редкость изящной конструкции винтокрылая машина опускалась в центре поляны. Колеса вертолета на миг зависли в полуметре от земли. Ураганный ветер пригнул траву, ломая сочные стебли и швыряя их в кусты. В следующее мгновение колеса коснулись земли, но лопасти винта все еще сливались в сплошной мерцающий круг.

— Ого! — присвистнул Ломакин. — Вот это аппаратик… Прямо как из фантастики.

— Ну что ж, идемте. — Махнув рукой, Пересветов сам первый последовал на берег, топоча ногами по трапу.

Батяня был поражен внутренней отделкой. Тут все обито коврами, обтянутая кожей мебель — диван и кресла, бар, чистота такая, что страшно, если волос упадет. На таких машинах ему летать еще не доводилось.

— Последняя разработка. Новейший «Bell 429», впервые анонсированный два года назад, — пояснил пилот, пожав руку майору. — Что сейчас в мире с этой моделью делается! Только вылупившись, этот «птенец» мгновенно превратился в предмет ажиотажа.

— Оно и понятно, — кивнул Лавров.

— Как говорится, два в одном — он совмещает в себе мобильность вертолета с комфортом и безопасностью роскошного бизнес-джета, — нахваливал пилот свою машину. — Салон просторный, кондиционируемый, подойдет и для отдыха, и для работы: специально разработанные «тихие интерьеры» изолируют от шума двигателя, — рассказывал тот, кто управлял этим вертолетом.

Далее Лавров, которого заинтересовала начинка винтокрылой машины, убедился, что управление «умным интерьером» во многом сосредоточивалось на подлокотниках кресел либо на смежных поверхностях обшивки вертолета.

— …система, предупреждающая столкновения. Положение в пространстве автоматически определяется по GPS.

— А как это действует? — не удержался от вопроса сержант.

— Да очень просто. Следуя за перемещением вертолета, бортовой компьютер обращается к базе данных ландшафтов, которую сравнивает с информацией о реальной окружающей обстановке, полученной с помощью различных сенсоров, — продолжал пилот. — Так что управление вертолетом может осуществляться в условиях любой видимости лишь по приборам — пилоту совсем не обязательно отрывать глаза от дисплеев.

Десантники не успевали оценить то одно, то другое чудо техники.

— Масса всяких прибамбасов. К примеру, в качестве дополнительного оборудования, увеличивающего живучесть аппарата в случае аварии, вертолет может быть оснащен надувающимися поплавками для посадки на воду, — завершил короткую характеристику машины пилот.

— Даже так?

Пересветов, прищурившись, с довольным видом наблюдал за произведенным впечатлением. Похоже было, что ему доставляло удовольствие поражать гостей чудо-вертолета.

— Что, майор, впечатляет? — ухмыльнулся Любинский.

— Ничего, ничего, — кивнул Лавров, осматриваясь вокруг, — страна у нас богатая, можно себе все позволить.

Последние слова он произнес потише, поэтому секретарь губернатора их не услышал.

— Да, это тебе не «Ил» и не «Ан», — вспомнил молодость Любинский, — на этом аппарате летают те, у кого жизнь удалась.

— Каждому свое, — глубокомысленно произнес Лавров, — ну, а судьба, как известно, вообще дама своенравная. Сегодня так повернется, а завтра этак…

— Ну что ж, майор, давай поговорим о ваших дальнейших действиях, — уселся напротив Лаврова губернатор.

Дальнейшие десять минут прошли в обсуждении задачи майора. Батяня и губернатор, склонившись над картой, обсуждали задачу маленькой группы.

— Таким образом, — завершил свои напутствия Пересветов, — задача вам понятна. Действуйте. Чем быстрее мы закончим нашу операцию, тем быстрее вы вернетесь в родную часть. Короче говоря, это в ваших же интересах.

Они выбрались наружу. Батяня отправился на катер, чтобы завершить последние приготовления, а Пересветов и его секретарь, отойдя в сторону, еще несколько минут переговаривались о чем-то без свидетелей.

Батяня усмехнулся. Несмотря на прошедшие годы и коренное изменение всего и вся, выходило так, что роль Любинского очень напоминает его прежние функции — тех времен, когда он еще носил погоны и был особистом. Сейчас, как видно, он тоже собирается слушать, смотреть, запоминать и контролировать…

— Это что, товарищ майор — такие аппараты теперь губернаторам по штату полагаются? — спросил Ломакин, прерывая задумчивость командира.

— Можно сказать и так, — уклончиво ответил Батяня.

Через пару минут вся троица — майор, сержант и Любинский — снова оказалась в салоне.

— Присаживайся, сержант.

Ломакин с изумленным видом продолжал разглядывать интерьеры. Все это было так далеко от армейских образцов, виденных до этого, что сдержать восхищение было трудновато.

Вертолет поднялся в воздух. Все смотрели в иллюминаторы. Катер становился все меньше, а вокруг открывались необъятные просторы сибирской тайги. Река ослепительно блестела на солнце.

Разговаривать с секретарем губернатора у майора не было никакого желания. Так что разговор велся с Ломакиным и пилотом. Последний рассказывал о случившемся с ним в свое время происшествии.

— …Вертолет тогда повис над маленьким просветом в лесу, где я и лежал с переломанной ногой.

— А что вы там делали? — спросил Ломакин.

— Да я же и говорю: ногу сломал, — вспоминал случившееся когда-то с ним вертолетчик, — тогда я еще на таком аппарате летать и не мечтал. А сесть там нигде не было возможности. Так что нужно было произвести эвакуацию человека, то есть меня.

— А дальше?

— Экипаж ювелирно завис так, чтобы лебедка оказалась над проплешиной среди стволов деревьев. Борттехник подцепил кресло к лебедке и прицельно стал опускать его в этот зеленый колодец из сосен и елей. Когда кресло коснулось земли, я подтянул его к себе. Затем застегнул замок фиксации ремней и отмашкой руки показал, что можно поднимать. Там включили электропривод лебедки. Она потянула меня вверх, — рассказывал пилот, — но тут-то все и началось. В момент отрыва от земли получился рывок, который раскачал меня, и по ходу подъема меня начали хлестать концы веток крон деревьев. Одна из веток зацепилась за мою одежду и начала накручиваться на трос, который подтягивал меня к вертолету.

Пилот сделал крутой вираж и ненадолго замолчал.

— А дальше-то что было?

— А было следующее: рукой, движением вниз, я показываю экипажу, что меня нужно опустить, но там мои жесты не понимают, и лебедка тянет меня вверх вместе с веткой. Правда, она все же оборвалась, дав дополнительный рывок, увеличивший раскачку. Но это уже произошло за вершинами деревьев. И тут я почувствовал легкую встряску. За встряской начались короткие рывки, такие, как ощущаешь, когда рвешь в руках крепкие нитки или тонкую леску. Мне стало понятно, что это рвутся нитки стального троса. Я снова показываю: опускайте, мол, черти!

• Предыдущая
• 29/50
• Следующая