Любовь-весенняя страна - Рязанов Эльдар Александрович - Страница 20

Мне кажется, на этой основе удастся создать весёлую, забавную, чистую и трогательную историю о том, как два очень разных человека, находящиеся на разных полюсах, встречаются в этой жизни, как они находят общий язык и, более того, находят друг друга. Даже если они не сберегут свою любовь, всё-таки она у них состоялась. А это уже немало! Каждый из наших героев становится своеобразным Пигмалионом для другого. Любовь очищает и преображает как русскую докторшу, так и итальянского телекомментатора. К концу рассказа у героини должны исчезнуть сухость, педантизм, наукообразность. И, наоборот, должны проявиться нежность, душевность, доброта, женское очарование. А комментатор должен стать не только стройным, но и преобразиться духовно. Быть более деликатным, глубоким, застенчивым, серьёзным...

После написания сценария я намереваюсь реализовать эту комедию в качестве ре-жиссёра-постановщика.

Режиссёр и драматург Эльдар Рязанов Москва, 14 февраля 1982

Не скрою от читателя, что некоторые коллизии в этом сюжете отразили личное знакомство автора с клиникой. Ибо довелось мне лежать в ней трижды и на своей шкуре испытать тяжёлые голодные муки. Но это другая история.

Не буду рассказывать о сложных ситуациях, связанных с осуществлением совместных постановок, но, в общем, затея моя сорвалась. Тем временем я снял «Вокзал для двоих», а затем и «Жестокий романс». Заявка же намертво залегла среди бумаг так называемого архива. Как поэт, я вышел из подполья и стал публиковаться. Моими стихами заинтересовался молодой провинциальный композитор. Он сочинил несколько песен на мои тексты. Однажды он сказал, что хотел бы сделать мюзикл, поинтересовался, нет ли у меня какого-нибудь сюжета в загашнике, который можно было бы использовать для музыкальной пьесы или сценария. Тут я вспомнил о заявке «Толстый и тонкая» и извлек её из бумажных глубин. Композитор прочитал, возбудился и стал уговаривать меня написать пьесу с вокальными и танцевальными номерами.

Для пробы я сочинил несколько стихотворных текстов для одного из эпизодов — подпольной вечеринки толстяков и дистрофиков. Композитор регулярно звонил мне, рассказывал, как движется работа, призывал меня вплотную заняться пьесой. Но я решил сначала послушать какие-то из написанных мелодий. Да и занят был очень фильмом «Небеса обетованные». А потом композитор вдруг перестал звонить, и я узнал, что он с семьёй переехал в Америку. Связь оборвалась. Позже кто-то из общих знакомых рассказывал мне, что композитор играет на свадьбах и похоронах эмигрантов, что его музыкальная карьера в Штатах не состоялась. Жаль, ибо человек он несомненно одарённый.

А злополучная заявка снова была запрятана в стол. Но несколько стихотворений осталось. И когда затевалась эта книжка, я вспомнил свою нематериализованную идею, достал заявку и перечитал её. Честно скажу, посетовал, что не сочинил в своё время пьесу для мюзикла. Сюжет показался мне (а я читал его совершенно свежими глазами) забавным, вполне достойным воплощения. Но я уже вряд ли когда-либо вернусь к «Толстому и тонкой».

Во всяком случае, я рад, что читатель познакомился с эскизом произведения, с первоначальным замыслом.

А теперь несколько стихотворений для ненаписанного мюзикла.

ПЕСНИ ИЗ НЕОСУЩЕСТВЛЕННОГО МЮЗИКЛА

ПЕСЕНКА О НАДЕЖДЕ

Порою верим мы в пустое, чему, понятно, не бывать.

Надежда ничего не стоит, её не стоит отнимать.

Увижу ль через год подснежник? Войду ль ещё в морскую гладь? Грош ломаный — цена надежде, её не надо отнимать.

Опять гонюсь за красотою, хотя и знаю — не догнать. Надежда ничего не стоит, её не стоит отнимать.

Жизнь это дело непростое, но мы прожить её должны. Надежда ничего не стоит, надежде, точно, нет цены.

ИСПОВЕДЬ ТОЛСТЯКА

Я свою раскрою подноготную, чтобы вам не думать, не гадать: я — тупое, толстое животное, созданное, чтобы есть и спать.

Распрямились бывшие извилины, думаю теперь я животом и невольно сам себе завидую, что я стал безмозглым толстяком.

Жаль мне тех, кто бегает и думает, в отдыхе от мыслей — благодать... Пусть они себя считают умными. Ну, а я рождён, чтоб есть и спать.

КУПЛЕТЫ ЖИЗНЕЛЮБА

Тот ублажал пищеваренье, имел отличный стол и стул, обжора, пьяница, хвастун скончался за столом сраженья.

Другой был тоже греховодник, его пример наука нам — он помер на одной из дам, поскольку дамский был угодник.

Был третий — славный забияка!

Его девиз — атака, драка.

Он извергал немало брани...

Жизнь кончил после схватки в бане.

Четвёртый ими всеми правил без чести, без стыда, без правил. Достиг он почестей и культа.

А сам дал дуба от инсульта.

Почили, отдали концы

все жизнелюбы — молодцы.

Какая же во всём мораль?

И мы загнёмся — вот что жаль!

ЖАЛОБА ПОЛУКРОВКИ

Во мне бурлит смешение кровей. Признаюсь, по отцу я чисто русский.

По матери, простите, я — еврей!

А быть жидом в стране родимой грустно.

Разорван в клочья бедный организм, в какой борьбе живёт моя природа!

Во мне слились в объятье сионизм навек с Союзом русского народа.

То хочется мне что-то разгромить, то я боюсь, как бы не быть мне битым. Внутри меня семит с антисемитом, которых я не в силах помирить.

ПРИБАУТКИ ШУТА

У одного — набитый дом, у этого — ума излишек...

А я набитым дураком

живу, признаться, без мыслишек.

Мысль думала — к кому б зайти? и заглянуть ко мне решила.

Но то ли сбилась по пути, а то ль другого подцепила.

Без мыслей сложно жить теперь, но жить и с мыслями непросто. Одна протиснулась под дверь, поскольку оказалась плоской.

Я этой хилой гостье рад, ей в голове моей пустынно, просторно, гулко. Я — дурак! Такой, что даже не обидно.

ПЕСЕНКА ВЛЮБЛЕННОГО ТУЧНИКА

Любовь творить способна чудеса — издревле эта истина известна.

Пришла любовь! Но вот живу я пресно, поскольку уменьшаю телеса.

Себя обрёк на страшную диету, голодный блеск горит в моих очах... Любовь пришла! И аппетита нету. По-моему, я попросту зачах.

Когда влюблён, то не до аппетита, гастрономические радости забыты, отправлен к чёрту крепкий алкоголь. Весы практически показывают «ноль»!

Креплюсь! Держусь! Худею! Нету сил! Испытываю жуткие страданья!

Ведь я, по сути дела, заменил телосложение на теловычитанье.

Какой кошмар! Я весь сошёл с катушек. Я превращаюсь в тоненькую нить. Коль ты меня за это не полюбишь, геройства не сумеешь оценить,

Осыплю тебя множеством проклятий, рыдая удалюсь и стану есть,

Как ели сорок тысяч братьев.

Такой ужасной будет моя месть!

Уходящая

натура

КАК МЕНЯ ПАРОДИРОВАЛИ

Новелла

БЛИЗНЕЦЫ

Гляжу я на себя со стороны, и кажется: всё это не со мною!

Нет, я себя не чувствую больным.

Но вроде я в разводе сам с собою.

Как будто это кто другой живёт и поступает так, а не иначе.

Тот совершает всё наоборот: где я бы засмеялся, тот заплачет.

Я за его поступками слежу: какая глубина несовпаденья!

Где камень я за пазухой держу, готов он становиться на колени.

Он смел, рисков, удачлив и речист, а я завистлив, зол и неуверен.

Как он решителен! Какой он оптимист!

А у меня потеря за потерей.

Непринуждённо входит он в контакт, в нём комплекс полноценности, здоровья. А я живу, хожу, дышу не так, никто не отвечает мне любовью.

Ущербностью пронизан я насквозь, осознаю и от того печалюсь.

Но мне больнее, чем в ладони гвоздь, что он ко мне испытывает жалость.