Лунная ведьма (ЛП) - Уинстед Линда Джонс - Страница 51

• Предыдущая
• 51/65
• Следующая

— Тебе нужно лишь найти свою магию и своё счастье. И довериться себе, — сказал он.

— Я себе больше не доверяю.

— Девочка, которую я любил, не сомневалась в себе ни секунды.

— Девочка, которую ты любил, умерла вместе с тобой, — ей снова показалось, что она чувствует, как он касается её и целует.

— Скажи, это сон? — прошептала она у его губ.

— И да, и нет, — ответил он.

— Я хочу, чтобы это было по-настоящему.

— Значит, так оно и есть.

Айседора медленно встала, стянула через голову и отбросила в сторону длинную ночную рубашку, оставшись перед мужем нагой. Он улыбнулся ей знакомой улыбкой. Ни один другой мужчина никогда не любил её и уже не полюбит. Она легла на кровать, которая больше не казалась слишком прекрасной и мягкой. Наоборот, идеально подходила для сегодняшней ночи. Для этого.

— Иззи, я не могу…

— Я прикасалась к тебе, — возразила она, — чувствовала руками и губами. Знаю, ты никогда больше не вернёшься, но если бы мы занялись любовью ещё хотя бы раз… — она подождала. Вилл либо исчезнет, либо ляжет рядом.

Он коснулся её губ своими, слабыми, едва тёплыми и наполненными молнией. Они разделили нежный, исследующий поцелуй, и в ней вспыхнул уже позабытый жар. Она никогда не думала снова ощутить страсть и любовь.

Тело овевал зимний холод, напоминая, что она целуется не со смертным. Но здесь, в кровати, было и пламя. Зародившись в глубине неё, оно поползло от центра к конечностям и рту, который так нежно целовал Вил. Айседора инстинктивно изогнулась навстречу парившей над ней тёплой энергии.

Она не могла ухватиться за Вила, поэтому сжала пальцами прекрасную простынь на кровати императрицы и выгнула спину, желая приблизиться к мужу. Как же она в этом нуждалась! В чем-то прекрасном после долгих лет боли. В удовольствии, напоминавшем, что мир всё ещё хорошее место. В любви, убеждавшей, что Айседора до сих пор может испытывать эту эмоцию и доказывавшей, что те чувства, которые переполняли её при жизни Вила, ей не померещились. Она видела перед собой мерцающий образ мужа, его лицо и тело, но несмотря на наготу Айседоры, он остался одетым.

— Я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью, — тихо потребовала она.

— Я не могу дать тебе желаемого.

— Ты меня поцеловал, — возразила она.

— Но я больше не человек из плоти и крови.

— Но на ощупь ты… почти как человек, — произнося слова, Айседора понимала, что говорит неправду. Она не чувствовала на себе тяжесть и тепло мужа. Не могла попробовать на вкус его пот, потрогать мускулы или глотнуть смех, потому что ничего из этого у Вила больше не было.

Но он находился здесь. Она всё ещё ощущала его поцелуи и тепло призрачных рук на своём теле.

— Я так сильно тебя любил, — прошептал он, — и буду скучать. Береги себя, Иззи. Будь счастлива.

— Нет… — прежде, чем она успела попросить его не уходить, Вил исчез, и она осталась лежать на холодной кровати, слишком огромной для одной женщины. Голое тело Айседоры очень быстро остыло, но вовсе не поэтому она сотрясалась от дрожи.

Жульетт скучала по Рину, однако не решилась послать за ним снова. Вчера он весьма неприязненно отреагировал на вызов во дворец, а сегодня ей нечем было оправдать свою просьбу. Он, несомненно, уже отправил кого-нибудь за её отцом.

Её отец. Она пыталась представить себе, как он выглядит, гадала, обрадуется ли известию, что его союз с Люсиндой Файн привёл к рождению ребёнка. Дочери, которая станет королевой. Во всяком случае, ненадолго.

Сидя за столом во время прекрасного позднего ужина, Жульетт глубоко задумалась. Королева Этэйна выглядела намного оживлённее, чем при их первой встрече. Она не просто хотела оставить трон и присоединиться к своему супругу в загробном мире, а с нетерпением ждала смерти.

Все её одиннадцать сыновей сидели за столом вместе с ними. Старшему, похоже, уже стукнуло пятьдесят, младший выглядел лет на двадцать пять. Они были чистокровными энвинцами, отпрысками королевы и отца-энвинца. Однако обострённые инстинкты Жульетт подсказывали, что не все сыновья родились от одного мужчины, и только девять из них были детьми Этэйны и её пары. Это шло вразрез со всем, что Рин рассказывал ей о традициях энвинцев. С другой стороны, как она уже поняла, для королев общепринятые нормы существенно отличались.

Каждый из сыновей королевы уже обзавёлся семьёй. Их привлекательные жены, наряженные в прекраснейшие платья и драгоценности, совершенно не участвовали в беседе. Во дворце проживало безумное количество внуков и даже правнуков, многие из которых почти выросли. Однако на сегодняшний, устроенный по особому случаю ужин, за стол их не позвали.

Сидящие вокруг красивые мужчины заставили Жульетт задуматься… все ли их с Рином дети, если таковые появятся, будут сыновьями? И сколько их родится?

Беседа в основном шла о завтрашней церемонии, которая превратит Жульетт в королеву, и о последующем празднестве. Фестиваль начнётся не сразу, а лишь через несколько недель после обрядов, поскольку чествование новой королевы являло собой ярчайшее зрелище и требовало подготовки.

Пока остальные планировали предстоящее торжество, Жульетт ковыряла большой, вкусный кусок мяса, занимавший почти всю тарелку. Ей больше нравились цыплята и клёцки, приготовленные Софи, и она сейчас отдала бы свою правую руку за кусок ягодного пирога. Конечно, став королевой, она может приказать дворцовому повару научиться готовить её любимые блюда.

Услышав своё имя, она вскинула голову. Все смотрели на неё, пристально и выжидающе.

— Простите, я немного задумалась, — кто-то задал ей вопрос?

Её спасла Этэйна.

— Немудрено, учитывая последние события. Я лишь поинтересовалась, когда ты предпочитаешь встретиться со жрицами. Сегодня или завтра перед церемонией?

— Здесь есть жрицы? — удивилась Жульетт.

Дженис, младший сын королевы Этэйны, сидевший справа от Жульетт, улыбнулся и сказал:

— Тринадцать. Все они невесты Энвина, благословлённые богиней Рэнон.

— Богиней Рэнон, — повторила Жульетт.

— Это богиня плодовитости, — объяснил он с озадаченным выражением в золотых глазах. — Вы, конечно, знакомы…

— Жульетт не знакома с традициями Энвина, Дженис, — прервала его Этэйна. — Она лишилась своего законного наследия из-за неподвластных ей обстоятельств. Несколько недель интенсивных наставлений, и новая королева узнает всё, что требуется. Вы же, мальчики, обязаны проследить за её обучением после моего ухода. Язык, таможенные пошлины, история, религия. Даже пророчества.

Несколько сыновей королевы потупили взгляды и, вроде бы, даже смущённо прочистили горло, но согласились заняться обучением Жульетт. Они не лили слез и не выказывали сожалений по поводу близившейся кончины Этэйны, но не потому что не любили свою мать и королеву. Наоборот, любили её очень сильно.

Наблюдая за сыновьями королевы и их жёнами, Жульетт мечтала, чтобы Рин сейчас так же сидел рядом с ней, и это желание не имело никакого отношения к страсти, которую они питали друг к другу. Он был её другом, и без него она чувствовала себя одинокой и потерянной.

Рин наблюдал за приближающейся к священному камню Жульетт. Она выглядела обеспокоенной и неуверенной, но в то же время решительной, смирившейся с судьбой и заинтригованной. Он знал свою пару достаточно хорошо и понимал, что это любопытство в прошлом не раз доводило её до беды.

Люди хотели посмотреть на коронацию, поэтому церемонию устроили в дворцовом патио, где нашлось место для всех желающих. Сердце Энвина — священный камень, магия которого давала силы этой горе и живущим на ней людям — установили на алтарь в центре внутреннего двора и окружили со всех сторон вооружёнными дворцовыми стражами. Не будь Рин парой Жульетт, сейчас стоял бы среди них.

Мужчинам хватало тепла утреннего солнца, но женщины из-за небольшого снегопада закутались в тяжёлые накидки и длинные шерстяные юбки. Жульетт нарядилась в подчёркивающее изгибы мерцающее золое платье без рукавов. Буйные рыжие кудри ниспадали на плечи и спину. В волосах застряло несколько искрившихся снежинок, напоминающих крошечные бриллианты. Она не надела драгоценных камней или золота, и ничто не отвлекало взглядов от её чистой красоты. Став правительницей, Жульетт получит право носить королевские драгоценности, но до тех пор её горло, уши и пальцы останутся обнажёнными.

• Предыдущая
• 51/65
• Следующая