Русская военно-промышленная политика 1914—1917 - Поликарпов Владимир Васильевич - Страница 30

ГАУ пришлось строить завод взрывателей в Воронеже стоимостью в 41,5 млн. руб.{343},^[78] и 6 августа 1916 г. Особое совещание по обороне распорядилось занять в принудительном порядке свыше 100 десятин крестьянской земли{344} — в поле, к западу от города.

С постройкой завода Воронежская городская дума связывала большие ожидания. К тому времени финансы города пришли в «безвыходное» положение, не на что было привести в порядок ветхие школьные и другие городские здания, половина города не имела электрического освещения, большинство домовладений — водопровода, большинство улиц — мостовых. В августе 1915 г. городская дума поручила управе привлекать в Воронеж промышленные предприятия, предвидя от этого «пользу для развития города, для заработков рабочих, для пополнения городского бюджета». Она «поддержала развитие в городе оборонной промышленности» (кроме завода ГАУ, там разместились эвакуированные из Риги трубочный завод т-ва «В.Г. Столль и К°» и машиностроительный завод а. о. «Рихард Поле»).

Новый артиллерийский проект предусматривал дальнейшее приобретение в собственность города земель, постройку особого городского и промышленного водопровода. Рядом с заводом предстояло соорудить узловую станцию старых и новых железных дорог: Юго-восточных, Московско-Киево-Воронежской, Московско-Донецкой, Харьковско-Пензенской и Второй Киево-Воронежской{345}.

Для будущего завода в Воронеже ГАУ решило выкупить «вполне исправное полное оборудование» завода Dayton Metal Products Co, исполнявшего русские заказы на взрыватели со сроком окончания в марте 1917 г. Завод был построен в США специально для выполнения заказа ГАУ на 5,5 млн. взрывателей. При пониженных технических требованиях в отношении твердости стали американский завод с августа 1916 г. давал 25 тысяч взрывателей в день (при 12-часовой работе в день — 21 тысячу неснаряженных взрывателей), а при переходе на твердую сталь выпуск должен был понизиться до 5000 шт. Некоторые ответственные детали взрывателя (из латуни, мельхиора, свинца, асбеста), спиральную пружину и жало, гильзу ударника Дейтонский завод получал с других предприятий. Он не располагал собственной силовой станцией, инструментальной, механической, кузнечной и ящичной мастерскими. Оборудование его, свыше 900 станков, оценивалось в 856 тысяч долларов{346}. Будущий воронежский завод был рассчитан на выпуск в военное время 20 тысяч взрывателей в сутки. При этом часть станков и механизмов предполагалось перенести туда с других казенных заводов (на 5000 взрывателей в сутки) и столько же — приобрести от частных заводов после войны; оборудование еще на 10 тысяч в сутки — заказать заново. В феврале 1917 г. выяснилось, что деревообделочные станки для ящичной мастерской предлагают поставить шесть фирм, но лишь одна из них, завод «Рихард Поле», обещала станки русского происхождения. «По имеющимся в комиссии данным, — отмечено в журнале строительной комиссии № 85 от 21 февраля 1917 г., — завод «Рихард Поле» является в настоящее время единственным в России, изготовляющим деревообделочные станки»{347}.

Проект составляли с учетом максимальных технических требований, но 17 декабря 1916 г. комиссия поставила вопрос об изменениях в нем, считая, что мастерские трудно будет оборудовать станками с приводом от отдельных моторов у каждого станка — достаточно будет обойтись использованием трансмиссий, как делается на большинстве тех заводов, откуда намечалось взять станки, не исключая и Дейтонский завод{348}. Предложение комиссии отверг начальник 1-го отдела технических артиллерийских заведений ГАУ М.Н. Орлов. На журнале комиссии от 14 января 1917 г. он написал, что «все современные заводы стремятся к группированию мастерских в небольшом числе зданий, свободному размещению станков и рабочих, применению одиночных моторов и что в настоящее время, с окончанием постройки в Харькове завода ВКЭ, затруднений в получении в России одиночных моторов быть не может»{349}.^[79]

Создать завод рассчитывали за 1917–1918 гг. Законопроект, направленный в Думу, еще не был ею рассмотрен к 25 февраля 1917 г., однако комиссия действовала полным ходом и в январе — июне 1917 г. заключила контракты со строителями и поставщиками (в том числе контракт на бетонные сооружения на 8,2 млн. руб.); за это время были выполнены земляные работы на 2,5 млн. руб., заказаны в Англии и в США котлы для силовой станции, турбогенераторы, тысячи станков. В Воронеже нужны были «станки специального типа», изготовлявшиеся Сестрорецким заводом, но он сообщил, что не имеет такой возможности «впредь до установки производства автоматических ружей генерал-майора Федорова». Всего к 25 февраля 1917 г. заказов на механическое оборудование завода было сделано на 8,6 млн. руб., не считая завода в Дейтоне, то есть использовано свыше трети суммы, отпущенной на механизмы. Соответственно, в сентябре 1916 г. считалось, что большая часть мастерских обязательно должна быть готова вчерне не позже конца строительного сезона 1917 г. Станки из США должны были поступить в конце 1917 г., и тогда в Воронеже частично начался бы выпуск взрывателей уже в начале 1918 г. В апреле на стройку привезли румын, а из Тоцкого лагеря под Самарой 98 военнопленных чехов, было назначено и еще 200 военнопленных{350}.

Но в январе — феврале 1917 г. постройка затормозилась. Комиссия рассчитывала за январь 1917 г. получить 825 вагонов для подвоза материалов (бутового камня), но ей назначили лишь пять вагонов; с 18 января по 24 февраля комиссия ходатайствовала о 2011 вагонах под перевозку строительных материалов, но не получила ни одного{351}.

Вопрос, как быть дальше, обсуждался в Комиссии Покровского 28 апреля 1917 г. К тому времени городское хозяйство оказалось в тяжелейшем положении. Оно лишилось многих рабочих рук, привычной доставки строительных материалов по железной дороге; транспорт пришел в расстройство; казармы для военнопленных, расположенные в центре, распространяли зловоние. Обслуживая объект, городские власти «значительно отвлеклись» от своих обычных проблем, в жертву были принесены и развитие хозяйства, и вопросы стабилизации бюджета{352}. На месте имелся только кирпич, а для подвоза прочих материалов потребовалось бы в мае — июне 2200 вагонов, но на это не приходилось рассчитывать. Еще не были спроектированы водопровод, канализация, система отопления. Никто не знал, когда поступят из Англии котлы и турбины. Дата 15 декабря как срок, когда здания будут построены и пригодны для размещения станков, была признана нереальной. Поскольку валовое производство на заводе ранее июля 1918 г. наладиться никак не могло, Снарядная секция Комиссии Покровского предложила считать постройку нерациональной и приостановить, проект завода «переработать и осуществить при нормальных условиях», когда-то в будущем; «завод Дейтона оставить пока в Америке, получая прямо оттуда готовые изделия». За предложенную резолюцию высказались представители финансового ведомства и всех общественных организаций, кроме Союза инженеров. Против выступили представители ГАУ, ГВТУ и МПС{353}. Но и английское правительство воспрепятствовало приобретению американского оборудования, отказав в кредите; оно ссылалось на то, что сооружаемый завод не поспеет до окончания войны{354}.

24 июня 1917 г. ГАУ предписало остановить исполнение проекта, закончив лишь главное здание, и представить план ликвидации (в этот же момент ГАУ распорядилось закрыть в Воронеже трубочный завод товарищества «Столль»), но 4 августа Маниковский, в то время помощник военного министра, утвердил журнал Ликвидационной комиссии (общей) Покровского (заседание 31 июля), которая постановила продолжить постройку. 16 августа воронежская комиссия просила прикомандировать для железобетонных работ военнопленных, по мере их высвобождения, со стройки Пензенского трубочного завода, где они занимались такими же работами более года, и доставка их оттуда продолжалась до ноября.

22 сентября 1917 г. Орлов уведомил председателя комиссии, что получено «согласие военного министра на возможное продолжение» работ, и распорядился срочно привести новый завод «в такое состояние, чтобы он был вполне пригоден к размещению и пуску в ход завода, переносимого из Петрограда». 21 октября Орлов приказал «ускорить постройку и оборудование силовой станции, минуя все препятствия». 27 октября Маниковский предписал немедленно подготовиться к «приему Сестрорецкого и Петроградского трубочного заводов, эвакуируемых спешно в г. Воронеж», и комиссия начала хлопотать о прокладке кабеля от городской электростанции и искать материал «в громадном количестве» для железнодорожной ветки и внутренних рельсовых путей. К концу ноября из 3,4 млн. руб., предназначенных на оборудование силовой станции, было израсходовано 2,6 млн. 13 января 1918 г. архитектор рапортовал, «что работы на силовой станции производятся днем и ночью непрерывно»{355}.