Ползущие - Ширли Джон - Страница 52

• Предыдущая
• 52/92
• Следующая

Машины ревели и крутились, подростки хохотали, швыряли четвертаки и пустые пивные банки. Кол услышал, как два парня жалуются друг другу, что их компьютеры, блин, сдохли, как это, блин, плохо, а родителям, блин, наплевать, они не понимают.

Но у некоторых с аппаратурой все было в порядке. Совсем как в Библии, когда некоторые двери в Египте вымазали золой, и чума Господня их миновала. У некоторых ребят были сидюки, они вовсю продавали друг другу пиратские копии игр, музыку и фильмы. Кто-то болтал по сотовому с людьми в других местах.

Рядом с Колом остановилась девушка, хорошенькая блондинка, маленькая и стройная, в белых джинсах и ослепительно белом свитере. На плече у нее висела маленькая красная сумочка, размером не больше кошелька. Кол ее узнал: какая-то подружка его сестры. Или бывшая подружка.

– Ты – Клео, да? – спросил он.

– Угу, – промычала девушка, открывая кошелек. – А ты – взрослый брат Адэр, Кол.

Кол решил, что сиськи у нее – ничего. И кругленькая задница. Он мог бы… Но, теоретически говоря, она для него еще молода.

Он давно уже ни с кем не встречался. И не пытался. Все девчонки, с которыми он в последнее время знакомился, почему-то его раздражали, он просто не мог с ними общаться. Он подозревал, что это как-то связано с тем, как обстоят дела у отца с матерью, но додумывать эту мысль ему не хотелось.

Девушка вынула маленькую трубку для травки и зажигалку. В кошельке у нее оказался маленький розовый почтовый конверт, она достала оттуда щепотку травки, высыпала ее на черный листок, подожгла, вдохнула и передала Колу. Кол тоже разок вдохнул и отдал назад.

Наркотик просачивался в него, и ревущее кружение машин как будто бы замедлялось. Облако выхлопных газов стало казаться радужным и слегка мерцающим. Кол чувствовал, как дрожит бетон, когда визжат тормоза.

– Я и не знал, что ты куришь травку, – сказал он. Ему показалось, что по краю леса кто-то движется. Какая-то оборванная фигура.

– Про меня много чего не знают, – ответила Клео. Какой-то пацан врубил в машине стерео на всю катушку, мощные колонки загрохотали в ночи басами. Колу потребовалась минута, чтобы понять, какая это группа.

– Это «Кураши», ну, эта песня, точно?

– Или они, или «Бисти бойз».

– Разве «Бисти бойз» еще поют? Нет, такой белый хард-рок и хип-хоп – это точно «Кураши». – Он махнул рукой, отказываясь от трубки. – Мне хватит. После двух-трех затяжек я становлюсь нервным. А я и так, блин, уже нервный.

Она придвинулась поближе, и Кол почувствовал тепло от ее бедер. Некоторые подростки танцевали по краю толпы. Она взглянула на него и спросила:

– Потанцуем?

– Не-а. Этот, как его, Донни будет, типа, ревновать, если я потанцую с его девчонкой.

– Уже не с его девчонкой, понятно? Чмо он последнее и больше никто.

Кол искренне удивился, услышав такое. Она же была к нему так привязана.

– Без балды?

– Я предложила ему кое-что, а он сказал – нет.

Он хотел было сообщить, что он бы «нет» не сказал, но решил, что это уж слишком.

Она посмотрела на него с раздражением и снова спросила:

– Так мы будем танцевать или что?

– Угу. Здесь?

Когда подъехала еще одна машина и встала за ними, Кол почувствовал облегчение. Оказалось, это Донни. Клео взглянула на машину, но никак не среагировала.

Донни вылез и пошел к Колу. В руке у него была цифровая камера, и время от времени он делал снимки. Клео на него посмотрела и отошла.

Кол понял, что обрадовался ее уходу. Дурацкое чувство, но так это и было.

Шоу превратилось в маленькую гонку по краю бетонной площадки; Донни и Кол молча за ним наблюдали. Наконец Кол сказал:

– Я все время думал, припрутся полицейские.

– Не думаю, что сегодня копы здесь появятся, – возразил Донни. – Они довольны, что мы заняты этой туфтой. У них другие дела.

Кол вопросительно посмотрел на Донни:

– Например, какие?

– Ты что, ничего не видел? Ничего в городе не заметил? Копы все в этом замешаны, чел. Я точно не знаю, но надо провести собрание. Я тебе скажу когда.

– Думаешь, я должен знать, о чем ты говоришь? – Кол фыркнул, но холод в животе прошептал ему: Все ты прекрасно знаешь, Кол. Все, блин, знаешь.

– Адэр рассказала мне о кое-каких штуках, черт их всех раздери, которые вы, ребята, видели. Пока самый лучший выход – это все регистрировать. И не трепаться зря. Потому что люди, которые слишком много и слишком сильно говорят… исчезают.

Кол посмотрел в сторону Клео. Она пила прямо из бутылки.

– Она и раньше так делала? Так себя вела?

Донни покачал головой.

– Это чтобы нас отвлечь. Часть плана.

Шоу все продолжалось. Моторы ревели в ночи все громче и громче, синие клубы дыма поднимались к небу, на бетонные плиты летели бутылки, кто-то выстрелил в воздух из пистолета. И даже тогда копы и не думали появляться.

– Ну, как тебе картинка? – спросил Донни, ища ракурс, чтобы поймать всю сцену в объектив цифровой камеры, а потом вернулся к своей машине.

13 декабря, позднее утро

Адэр почти лежала на парте. Начиналась вторая пара – английский. Девушка зевала, потому что ночью мало спала. Она все просыпалась, перед глазами стояла одна и та же картина: отец крутит маму в танце, как танцор, выполняющий ежедневные упражнения с безжизненным манекеном. Адэр устала до смерти, и ее жгло напряжение, изводившее больше, чем усталость.

Она взглянула на часы и удивилась: где же учительница? А мысль навязчиво вернулась к родителям. В чем дело, детка? Ты никогда не видела, как мы целуемся? Адэр покачала головой: Это у меня, блин, крыша поехала.

Может, снова поговорить с консультантом? Про маму и папу. О том, что она, Адэр, видела на месте катастрофы… Если тот военный был прав, оно могло подействовать на ее мозг. Может, ей нужно сделать анализ крови, ну, типа того? Может, многие уже сделали? Может, миссис Сентаво сумеет это устроить?

Адэр снова посмотрела на часы. Учительницы все нет.

Но с другой стороны, эти деньги на чердаке… Мой компьютер. Не может быть, чтобы они нас не обманывали.

Примерно треть учеников вообще не явилась на занятия. По крайней мере, так показалось Адэр, когда она огляделась по сторонам. И уже прошло двенадцать минут урока.

– Не думаю, что она вообще придет, – решительно заявил Донни. – Сейчас многие учителя не приходят. Ведь твоя мать тоже не ходит?

– Не ходит? – Адэр не привыкла думать о матери как о преподавателе, но что правда, то правда: она давно не видела ее в школе.

– А если спросить… – Донни пожал плечами. – Мистер Конраки говорит: «Насчет уроков не беспокойтесь, просто используйте это время для занятий в библиотеке».

Остальные ребята начинали вставать с парт. Собирались в кучки в конце класса, смеялись, шептались, сплетничали, хихикали. Некоторые выходили в холл. Донни, Адэр и Сизелла были единственными, кто еще сидел на своих местах. Донни взглянул на дверь.

– Думаю, я должен тебе сказать, а ты передашь Колу и Вейлону. Мы планируем провести собрание и обсудить все это дело.

Адэр не стала спрашивать, о чем будет собрание. Она знала.

– Мы могли бы поговорить в чате.

– Я думаю, не стоит говорить об этом в интернете. – И он снова оглянулся на дверь, желваки у него на лице задвигались. – Ты знала Роя Бельтраута?

Она покачала головой. Донни продолжал:

– Такой высокий рыжеволосый парень. Он был довольно хорошим форвардом, за две игры набрал четыре очка.

– А, помню! Молчит все время. Но он хороший парень. – И тут ей пришло в голову, что Донни говорит о нем в прошедшем времени.

Сизелла подалась к ним и зашептала немного мелодраматично:

– А Рой пропал. Пропал, и все. Исчез.

Адэр спросила:

– И что? Он, типа, сбежал или что? У некоторых это бывает. Я имею в виду, можно найти кучу причин.

Донни встал, прошел к ее парте, встал перед Адэр, наклонился к ней и зашептал:

– Рой говорил в он-лайне, в чате, что собирается сообщить, что видел насчет банка и насчет кое-чего еще. Собирался пойти в полицию, говорил, что не доверяет местным копам, хотел пойти в полицию штата. Сказал, что поедет «прямо сейчас» на машине, отключился, и с тех пор его больше никто не видел.

• Предыдущая
• 52/92
• Следующая