Зеленый мальчик. Сказки - Харламов Юрий Ильич - Страница 17

• Предыдущая
• 17/22
• Следующая

Тут маленькое деревце, стоявшее чуть поодаль, при­близилось, и Эрка-Сюзанна бросилась к нему.

— Горошек! Хоть ты меня узнаешь?

— Ты —Эрка? — промолвил Горошек, не в силах скрыть своего разочарования.

— Ну, а кто же еще!—с жаром заговорила Сюзанна или Эрка.— Ты ведь знаешь:в нашем лесу растет цветок превращений, вот я и решила стать девочкой, чтобы понравиться тебе. Нас разделяла пропасть,теперь ее нет! Свои крылья я принесла в жертву…

— Но почему ты как две капли воды похожа на Сюзанну? — перебил ее Горошек.

— Сейчас объясню. Дело в том, что я посмотре­лась в ее зеркальце. Оказывается, это имеет значение. Если бы я посмотрелась в свое, я была бы похожа на себя, в мамино — на маму…

Некоторым бабочкам такое объяснение показалось убедительным. Не зря же и люди, и звери, и цветы похожи не на кого попало, а на своих родителей.

Но Горошек никак не мог смириться с тем, что его любимая бабочка, умная, веселая, находчивая Эрка, стала копией ненавистной Сюзанны.

— Кто-нибудь слышал, чтобы Эрка собиралась превратиться в девочку? — обратился он к бабочкам.

— Я слышала,— ответила Золотоглазка.— Это я ей и советовала. Ты, Горошек, в самом деле ей очень нравился, и она не знала, как быть, тогда я предложи­ла ей украсть зеркальце у Сюзанны, но она ответи­ла, что красть нехорошо...

— Слыхали? — закричала Сюзанна-Эрка.— Я полетела к Сюзанне, попросила у нее зеркальце и она дала мне его. Да, да! Мы зря так думали о них. Папашка Сюзанны, ну то есть ее отец, добрейшее суще­ство, он мухи не обидит, а уж о Сюзанне и говорить нечего, это вообще ангел, только без крылышек. Они меня приютили, обласкали, одели-обули, я ведь после превращения была совершенно голенькая, а Сюзанна разрешила пользоваться ее паланкином, потому что ножки у меня еще очень нежные.

— Уж куда нежнее! — хмыкнула Зорька.— Такой ножкой слона с ног свалишь!

— А накрасилась! Ацетоном за километр несет. Да от тебя все цветы завянут,— зашумели бабочки.

— Не бойтесь, я не собираюсь оставаться у вас, мне и с моими новыми друзьями хорошо. А пришла я к вам вот зачем...

И она принялась уговаривать их согласиться стать артистками цирка, где они будут жить на всем гото­вом, объедут весь мир и станут знаменитыми, ну а цветы, если и погибнут без них, невелика беда, на свете есть цветы и покрасивей — розы,например, кому нужны эти расхристанные маки и белобрысые ро­машки?

— Ты все сказала? — спросила Павлиноглазка.

— Всё,— ответила она.— Кто согласен, летите за мной!

— Вот тебе наш ответ...

Павлиноглазка подлетела к ней и плюнула ей в лицо, а вслед за нею все бабочки сделали то же самое.

Эрка или Сюзанна попыталась было отплеваться, но поняв, что бабочек ей не переплевать, запрыгнула в паланкин и закрылась подушкой. Али и Вали уже схватились за ручки, но Горошек, молча наблюдавший за этой перепалкой, вернее переплевкой, подошел к паланкину и тихо сказал:

— Ты мне раньше так нравилась... Пожалуйста, ес­ли ты Эрка, стань снова бабочкой!

Она секунду подумала. Потом свесилась к нему с паланкина и шепнула:

— Ты мой единственный настоящий друг... Хорошо, я согласна... Только я теперь не смогу найти цветок превращений. Спроси у бабочек, они покажут.... При­неси мне лепесток от него... Смело приходи в лагерь, не бойся, тебя никто не тронет... Я буду ждать... — Она повернулась к бабочкам:— А вы все просто завидуете мне! Вперед, мои лошадки!...—крикнула она, и за­стоявшиеся Али и Вали взбрыкнули и понеслись, как два резвых осла, унося свою оплеванную госпожу.

Узнав, что Сюзанна была у бабочек и выдавала се­бя за нее, Эрка была так поражена ее коварством, что лапки у нее ослабли, она упала с жердочки, на которой сидела, и с минуту не могла прийти в себя.

— И они поверили? — прошептала она.

— Конечно! Плевались, предательницей называли. Очень ты им не понравилась.

— Не я, а ты! — крикнула Эрка.

— Я нравлюсь сама себе — этого с меня достаточ­но,— самодовольно сказала Сюзанна. — Зато Зеленый мальчик...

— Ты и его видела?! встрепенулась Эрка.

— Не только видела! Мы с ним наговорились в во­лю. Он же влюбился в меня с первого взгляда!

— Не может быть!

— А когда я шепнула ему,что я не ты, а дочь зна­менитого маэстро, так он мне просто проходу не да­вал! Сказать, что он мне говорил?

— Не надо!... Нет, скажи! — Эрка припала к пру­тьям.

— Жить, говорит, не могу без тебя, Сюзанка. Приду, говорит, к вам, первым делом отмоюсь, а то смотреть на себя противно — зелёный, как майский жук.

— Вот ты и попалась! — воскликнула Эрка.— Он не мог сказать: майский жук не зеленый, это бронзовка зеленая.

— Ну, может, бронзовка, я точно не помню... Стану, говорит,, нормальным человеком, в ученики к твоему папашке пойду, все вместе одной дружной семьей зверье дрессировать будем.

— И «зверье» он не мог сказать: И дрессировать никогда никого не будет, врешь ты всё! — торжествовала Эрка.

Сюзанна топнула ногой:

— Я вру? Да как ты смеешь так со мной разговаривать? Булавки захотела? Ну, вру, ну и что? Хочешь знать правду? Пожалуйста! Только вцепись покрепче в свои насест, чтобы опять не свалиться! Вцепилась? Так вот, можешь радоваться: он придет не ради меня — ради тебя! Он принесет тебе лепесток от цветка превращений, чтобы ты снова стала бабочкой. Она зывается, он был от тебя без ума, когда ты была бабочкой, а на меня ему смотреть тошно!

— Спасибо, Сюзанна! — пытаясь обнять ее сквозь прутья клетки, прошептала Эрка.— Но как же он придет? Ведь это опасно! И зачем мне превращаться в бабочку, если я и так бабочка? Ах,поняла! Он при­несет лепесток, ты дашь мне зеркальце...

— Да-да, так все и будет! — усмехнулась Сюзан­на. — Будет тебе и зеркальце и лепесточек, а твой зеленый кузнечик повисит у нас подвешенный за ножки, пока все бабочки не сдадутся в плен.

— Ты решила заманить его? — побледнев, прошептала Эрка.— Но это же нечестно!

Сюзанна только засмеялась в ответ.

— Всем занять свои укрытия! — крикнула она.

И Эрка увидала, как Тигранполосат со своим не­изменным лассо спрятался за кустом, Бананчик с веревкой в зубах вскарабкался на дерево, Али и Вали залегли с сетью в траве, а Мухобой, надев пуленепробиваемый жилет, нырнул в свои окоп.

Столько коварства и ухищрений против одного маленького Горошка! Было от чего прийти в отчаяние. Эрка заметалась в клетке, сигнализируя крыльями языке бабочек, что Горошка ждет засада — может какая-нибудь бабочка-разведчица обратит внимание на ее тревожные сигналы.

Но эти сигналы увидела только Сюзанна.

— Ах ты шпионка! — прошипела она и, схватив платок, накрыла им клетку.

Горошка заметили издалека.

Но ведь он был зеленый невидимка, как же они могли его увидеть? Очень просто: Горошек шел в ла­герь Тигранполосата открыто, в сопровождении стай­ки бабочек, а чтобы его лучше было видно, держал над головой белоснежный носовой платочек на камышинке.Да, он шёл не таясь, под крошечным белым флагам, зная о парламентской неприкосновенности, которую чти­ли и уважали во все времена.

Сюзанна стояла, закрыв спиной клетку.

— Я верила, что ты придешь,— сказала она. — Принес?

Горошек раскрыл ладонь — на ней лежал голубоватый светящийся лепесток.

Сюзанна взяла его и вдруг почувствовала непреодолимое желание превратиться в бабочку, цветок или красивую птицу — парить в небе, быть счастливой и дарить счастье другим. И чтобы ради неё кто-то вот так же рисковал собой. Еще секунда — и она не удер­жалась бы от этого соблазна — так велика была сила цветка превращений. Но Сюзанна оказалась сильнее его.

— Смертельный номер! — крикнула она.—Превращение дочери Феи Весны из противной Сюзанны снова в бабочку!

Она разорвала лепесток на мелкие кусочки, выбро­сила его и сорвала с клетки покрывало.

— Алле-оп — вот она я!

И Горошек увидал Эрку, которая сидела с опущенными крыльями, забившись в самый угол клетки.

Он бросился к ней, но сразу десять рук схватили его, связали, окрутили, хоть он и не думал сопротив­ляться.

• Предыдущая
• 17/22
• Следующая