Осел и морковка (СИ) - Стриковская Анна Артуровна - Страница 3

Но наших парней поставили скопом на маленьком, зажатом между скал пятачке земли. Кто отдал такой приказ, я так и не узнала.

Ремольцы пустили на них драконов и в течение нескольких минут все, кто там был, погибли в драконьем пламени. Теперь это место называют Долиной Мертвых Магов. Говорят, из цветов там остались только маки.

После смерти всех моих родных в Вилоне я выла белугой. После гибели Антонио перестала плакать, как отрезало. Слезы высохли, горе переплавилось в ненависть. Оказалось, мне с ней жить легче.

Все вокруг мне сочувствовали, старались помочь, поддержать. Я принимала их помощь и поддержку, но чувствовала, что отрезана от всех стеной. Утешители были уверены, что я проклинаю Ремолу, виня ее в своих несчастьях. Но я‑то знала, кто виноват в гибели моего Антонио: тот, кто развязал войну.

Через полгода после этого бы подписан мирный договор. Все армии отошли на исходные позиции, земли остались там, где они были изначально. У нас это почему‑то подавалось как победа, но на самом деле это был явное поражение. Кортал должен был выплатить Ремоле немалые репарации. Так постановил Суд Королевств. Средства на эти выплаты король вытряхивал в виде налогов из тех самых северных, наиболее пострадавших провинций.

Мне же, как вдове погибшего героя, было положено возмещение за его бесценную для меня жизнь. Сорок золотых. Еще столько же мне выплатили за мой родной дом и всех погибших в нем родственников. Ах, вру. За них мне и гроша не дали. Ценность, как оказалось, имело только здание. За дом родителей Антонио денег не получил никто: меня не сочли законной наследницей так как мой убитый муж не успел вступить в права собственности, а больше родных не осталось.

Эти проклятые деньги я берегла, как зеницу ока. Раз уж это все, что мне осталось от тех, кого я любила, оно не должно пропасть даром. Поэтому я не потратила ни одной монетки. Верила: настанет день, я закончу Академию, получу диплом, и только меня здесь и видели. С восемьюдесятью золотыми я смогу начать новую жизнь подальше от Кортала и забыть, забыть, забыть.

И все мои планы сломало это проклятущее распределение.

Существует традиция: студенты — мужчины получают диплом и распределение от государства, студентки — только диплом. Считается, что их назначение семья, а не служба. На каждом курсе девушек едва ли десять процентов, так что особых убытков государство от этого не несет, зато, как показал опыт, в присутствии женского пола парни больше стараются и лучше себя ведут. Мотивация и сдерживание, вот наша роль.

Я так и рассчитывала: получу диплом и уеду из Кортала куда подальше. Не в Ремолу, естественно, но есть и другие страны. Мангра или Элидиана. Там маг с дополнительным даром ведьмы может отлично устроиться. Главное, чтобы об этой второй части моих способностей никто не узнал.

О том, что мне могут дать назначение, да еще и армию, я и помыслить не могла. Теперь только пойти и повеситься.

И вот стою я во дворе родной Академии с дипломом и назначением, и не знаю, что делать.

Ко мне подбежали ребята из нашей группы, которые тоже уже получили диплом, закружили, стали звать в кабак отметить окончание учебы. Я отказалась, уговаривать не стали. Все знали: после гибели Антонио я не принимаю участия в увеселениях.

Честно? Если бы не распределение, я бы пошла. Моего любимого больше нет и не будет, но жизнь продолжается. И я уже готова была очнуться от своего горя, начать с нуля, но судьба снова подставила мне ножку. Ни малейшего настроения куда‑то идти и с кем‑то разговаривать.

На злобу и ненависть уходит слишком много сил. Когда ребята меня отпустили и гурьбой отправились к воротам, я поплелась к скамье у стены и тяжело опустилась на нее. Надо рассмотреть выданные мне бумаги и прикинуть, есть ли шанс увильнуть от распределения. Должны быть какие‑то зацепки. Как ни беспросветна моя жизнь, но руки опускать я не привыкла. Пока ты жив, можно что‑нибудь придумать.

Проще всего было бы выйти снова замуж. На замужних дам все эти контракты не распространяются. Беда в том, что подобный выход я для себя отметала с порога.

Так, диплом. Он магический, как все документы, выдаваемые в нашей Академии. Сейчас здесь стоит имя «Армандина Эрнари».

А вот в листке с распределением магии ни грана. Контракт, который я должна буду заключить на пять лет, магический, а это просто бумажка. И выдан он как раз на Армандину.

Эрнари — фамилия Антонио, если завтра я выйду замуж вновь, на дипломе и на контракте, если я его подпишу, она сама сменится на фамилию нового мужа. Если же я, к примеру, завтра пойду в магистратуру и попрошу сменить мое имя на другое, например, назовусь Патрицией Савери, как звали мою самую любимую сестру, произойдет то же самое.

А вот в листе распределения так и останется не существующий больше персонаж «Армандина Эрнари».

Может, действительно, завтра чуть свет смотаться в магистратуру и стать из Дины Пат? Только фамилию взять другую, не нашу родовую, чтобы труднее было искать? Например, Коллани? Была в нашем городке семья Коллани, они тоже все погибли, так что претензий предъявлять некому.

Кстати, неплохая идея. Была у Коллани одна девица, Летиция, про которую ходили слухи, что она якобы убежала в поля и тем спаслась… Думаю, раз она до сих пор не объявилась, это только слухи, просто девчонки не было дома, когда город горел.

Если взять ее имя, то оно укроет меня лучше одеяла.

Так и сделаю. С утра в магистратуру, а затем бежать, бежать, бежать. Пусть армейские ищут ветра в поле. Пока они будут разбираться, успею умотать туда, где меня не достанут.

Додумать эту ценную мысль мне не дали. Рядом со мной на скамью присела та, которую я меньше всего хотела бы видеть. Преподаватель истории королевства, благородная госпожа Ирма Блегари, она была нашим куратором на младших курсах. Старая стерва.

Ирму я ненавидела и боялась с первого курса. В отличие от большинства наших преподавателей, она знала, что я не только маг, но и ведьма. Знала и молчала.

Знала потому, что сама являлась бывшей носительницей дара. Перегоревшей в молодости ведьмочкой. Надо сказать, погубивший ее маг поступил с ней чуть более благородно, чем они делают обычно. Он не выбросил ее на улицу, а пристроил в нашу Академию.

Говорят, поначалу Ирма в деканате бумажки перебирала. Затем выучилась, сдала квалификационные экзамены и стала преподавать историю. Педагогом она была паршивым, зато хорошо умела въедаться всем в печенки и гадить, мстя за свою поломанную жизнь тем, кто не был в этом виноват.

Вот только ее мне сейчас и не хватало. У меня и так настроение на нуле, а у этой гадюки всегда найдется, чем его еще испортить. Она умостила рядом свой объемистый зад и начала:

— Правда же, хорошо, что все так устроилось, милочка?

— Не понимаю, госпожа Блегари, о чем вы.

— Ну как же! Я добилась‑таки, чтобы в этом году и девочки смогли получить назначение в армию. Не все, только самые лучшие.

— И что вы в этом видите хорошего?

Я упорно себе напоминала, что могу больше не разыгрывать перед ней любезность, Диплом мне выдали, и от нее ничего не зависит. Вежливость я еще готова соблюдать, но соглашаться с этой гадюкой не обязана.

Она же округлила глаза:

— Ты правда не понимаешь, Армандина? А ведь для тебя это по сути лучший выход. Ни дома, ни семьи, ни денег у тебя нет, а в армии ты все получишь: хороший оклад, жилье, заботу начальства. И потом, разве ты не мечтаешь отомстить за гибель Антонио?

Ну все, зараза, ты дождалась. Забыла, с кем дело имеешь? Ведьмам в минуты гнева трудно держать себя в руках. А я и не буду. Не хватало еще из‑за этой коровы кровоизлияние в мозг заработать.

Но все же попробуем быть если не вежливой, то хотя бы не грубой. Спросим:

— Кому?

Дамочка изобразила крайнее недоумение:

— Ремоле, естественно! Ведь это ее король послал драконов, убивших всех наших молодых магов и твоего мужа в том числе.

Ремольский король драконов послал? Можно подумать, она не знает, что драконов послать невозможно. Они не подчиняются приказам! Их можно убедить оказать помощь, если доказать, что это справедливо.