Филумана - Шатилов Валентин - Страница 17

• Предыдущая
• 17/131
• Следующая

К сожалению, ответ пока видится один: надо. Ибо, если не ты, так тебя… Здесь, похоже, закон простой. Средневековый. Или ты спасаешься бегством. После чего тебя потом все равно убивают. Или каким-то образом возвращаешь себе власть. И тогда уже ты убивай сколько захочешь.

Ну, сколько я захочу, – это видно будет. Пока до этого далеко. Пока надо спасаться бегством.

– Лизавета, – проникновенно сказала я. – Какие терема? Мы же спрятаться пока должны. Переждать, осмотреться. Тот представитель княжеский в Суроже, может, и освободит для меня отцовскую резиденцию, а может, и нет. Кому охота из княжеских теремов выметаться? Возьмет да и сделает то, что господину Георгу не удалось: прирежет меня потихоньку. Или призовет для этого богоугодного дела того же лыцара Кавустова.

– Такое дело – вовсе не богоугодное! – решительно возразила Лизавета. – Бог сказал: не убий!

– Ну, Святое Писание ты знаешь. А вот в политических интригах не разбираешься. Угодное, не угодное – надо им будет, убьют и не почешутся. Хорошо, если потом лишнюю свечку в церкви поставят. За упокой невинно убиенной души. А то и не поставят, сэкономят. Нет уж, ни в каких княжеских палатах мы пока что показываться не станем. И вообще будем от них держаться подальше. До выяснения всех обстоятельств, – туманно заключила я.

Знать бы, что это за обстоятельства такие. И как их выяснять.

– Слупхай, Лизавета, а может, нам и этот город обойти стороной? Отправимся в какой-нибудь другой, где князей Шагировых меньше знают! Есть рядом еще какие-нибудь города?

– Кравенцы – город тоже большой. Почти как Сурож. Да только дорога к нему далекая. Говорят, ехать несколько дней. Или недель. Лесами темныма, горами высокима, через реченьки переправы искать… – напевно запричитала Лизавета.

Что-то мне в этой напевности не понравилось. И не что-то, а именно былинная неопределенность маршрута.

– В какой хоть стороне Кравенцы эти? – прервала я служанку.

– А… И не знаю я… – растерянно развела она руками.

– Ладно, – решила я. – Сурож так Сурож. Попробуем скрыться на его постоялых дворах. Только для постоялых дворов, наверно, деньги нужны? Ты не так давно про рубли говорила. У нашего дорогого Георга эти рубли имеются?

– А как же! – привычно согласилась Лизавета.

– Где – знаешь?

– Известно где – в главном сундуке.

– Сундук запирается?

– Это как? – удивилась Лизавета.

– Не знаю как, на замок, наверно.

– А зачем?

– Да чтоб никто не залез.

– А кто ж залезет?

– Ну… Чужой кто-нибудь.

– Чужих у господина лыцара и не бывает, – рассудительно сказала Лизавета.

– Неужто совсем гостей не принимает? Вот он у нас, оказывается, какой затворник. Ну ладно, чужих нет, а свои возьмут?

– Да кто ж возьмет? – В распахнутых глазах Лизаветы явственно обозначился страх.

Вспомнив показательную казнь Алевтины, я признала, что для страха основания были.

– Значит, замков никаких нет. А стража?

– Да от кого ж его оборонять?

– Хм. И где стоит этот замечательный сундук?

– Известно где – в лазоревой светлице.

– Ну так сходи туда и набери этих рублей побольше!

– Как это? – не поняла Лизавета.

– Как можно быстрее.

– Но это ж рубли господина лыцара!

– Здрасте! – возмутилась я. – Вот это все вокруг княжеские владения?

– Ага.

– Значит, и сундук с рублями тоже княжеский. А я как раз княгиня. Значит, это все – мое. И рубли в сундуке тоже. Поняла?

– Поняла… – неуверенно сказала Лизавета. – А если кто спросит: «Зачем рубли из сундука берешь?» – что сказать?

– А ты ничего не говори. Ты делай так, чтобы тебя не видели. Тогда и не спросят.

– Точно! – просияла Лизавета.

– И еще вот что. Придется мне учиться верховой езде. Ты сможешь незаметно вывести коней из конюшни?

– Ой, боязно! – всплеснула руками моя служанка. – Я с конями-то не очень ладить могу…

– А как же тогда мы поедем? – оторопела я. – Ты с лошадьми не ладишь, я – тоже. Как ты ехать собиралась?

Вообще-то идея поездки была моя, но на ком-то ж оторваться было нужно?

– А я думала, вы карету возьмете… – понурилась Лизавета и, видя мое возмущение, торопливо добавила: – Или хоть двуколку.

– Замечательная идея, – язвительно поджала я губы. – Хоть в карете, хоть в двуколке твоей – тут уж точно не получится незаметно исчезнуть!

– Дык конюшня-то – иона где… От теремов неблизко. А от дороги недалече.. Может, с божьей помощью… – несмело предположила Лизавета.

– А запрягать ты умеешь? – продолжала упорствовать я, хотя перспектива путешествия в карете, со всем комфортом, меня соблазняла все больше.

– Дык кучер на что?

– Ты еще и кучера звать собралась?

– Ну а как же без кучера – и в дорогу?

– Ага, ты его позовешь, разбудишь, он запряжет, а только мы за ворота – сразу Георгу доложит. Тот – на коня и тут же нас перехватит!

– А как же он доложит – он же с нами поедет. Кто ж без него лошадьми править будет?

Интересный вопрос. Таким образом наш лихой побег превращался во вполне комфортабельное путешествие. Сопротивляться этому не было сил.

– Ну, как знаешь… – разрешила я.

– Да, а платье вы какое наденете? – всполошилась Лизавета.

– О платье не беспокойся. Пока ты будешь бегать, я как раз платья подберу.

Платья платьями, а не забыть бы здесь мой родной коричневый брючный костюм! Вещь в путешествии несравнимо более удобную, чем все эти роскошные платья, в которых и повернуться-то не всегда легко.

И тут новая идея посетила меня. А не представиться ли мне молодым человеком? Княгиня – фигура слишком заметная, да и единственная в своем роде, насколько я поняла. А если в брючном костюмчике выдать себя за странствующего отпрыска благородной фамилии, глядишь, раствориться легче будет.

К возвращению Лизаветы, притащившей увесистый мешок серебряных брусочков, называемых рублями, я уже была полностью экипирована в дальнюю дорогу.

– Ой, княгиня! – всплеснула руками моя служанка – Да разве ж вам можно ! Это когда вы княжной были, тогда шутки такие изволить могли… А сейчас – не по чину вам машкерат…

– Цыц! – улыбаясь, прикрикнула я на нее. – Мне все по чину! Я тут сама законы устанавливаю. И потом, ты не поняла.

Это не маскарад, а военная хитрость. Как раз чтоб никто не догадался, что я – княгиня.

– А ваша княжеская Филумана? – резонно заметила Ли-завета.

– Неужто так бросается в глаза?

– Еще как! Ну, что это Филумана, может, и не каждый знает – особенно в большом городе. Но что она княжеская– это сразу видно. – Лизавета примолкла, оценивающе окинула меня взглядом и выдала новое предложение: – А давайте поверх Филуманы повяжем шейный платок. Слыхала я, что сейчас так многие господа делают. А за ними и даже некоторые слуги, кто побогаче, пристрастились вязать на шею платки, хоть у них гривны отродясь не было. Вон даже наш Корней– уж на что голытьба, а и то платок вокруг шеи повязывает. По торжественным случаям. Говорят, – доверительно склонилась она ко мне, – в больших городах теперь на улице и отличить трудно кто идет: господин или слуга.

– Да ты что? – заинтересовалась я.

– Ну, господ-то всегда отличить можно, – спохватилась Лизавета, испуганно глянув на меня – не заругаю ли дерзкую за то, что посмела сравнить господ с простолюдинами?

– Шейный платок – хорошая идея, – поспешила успокоить я ее. – Вот только что мне с тобой делать?

– А что со мной делать? – снова испугалась Лизавета.

– Ну как же: путешествует господин. С ним должен быть слуга. А со мной будет служанка. Вот и раскроется сразу наша военная хитрость. Может, тебя тоже мужчиной переодеть?

– И ничего не раскроется, даже и переодевать меня не надо, – решительно рассеяла мои сомнения Лизавета. – Многие господа со служанками ездят. Особенно молодые. Им служанки, почитай, каждый день нужны, чтоб на стороне какую дурную болезнь не подхватить.

– Ну, если так, – хмыкнув, согласилась я.

• Предыдущая
• 17/131
• Следующая