Вошь на гребешке (СИ) - Демченко Оксана Б. - Страница 69

  - Н-не понимаю.

  - Ты жадный, ты польстился на кус, за врагом пошел по скользкому корню, зная его черноту, - добавил старик. - Тебе целят смертью в лицо. Сыну твоему горло резать вот теперь будут. Женщину твою сперва заставят глядеть на смерть сына, после изуродуют, а далее удавят. Ну, есть ли в мире зло?

  - Так ведь...

  - Так, а может и не так. У них тоже семьи, у пытателей. Их детки кричат: папка, дай нам есть-пить, - заныл старик. Прищурился и добавил иным тоном. - Или вот: пожалеет тебя сильный анг, лихо зарежет твою смертушку. Прибудет ли в мире добра? Хоть на ноготь, скажи мне, прибудет?

  - Да! Мишка уцелеет, - хрипло шепнул Влад, словно дед обещает спасение, а не насмехается и морочит.

  - Нет, потому что нет добра в смерти, только исчерпание отсрочки. В плоскости нет того, что есть у нас: прижизненного изменения в человеке по его делам и мыслям. Вам дано быть свободными от оплаты. Это в чем-то счастье... если сознавать ценность дара. Глянуть хоть так: Астэр, мой покойный племянник, в прошлом первый вальз востока, ныне опустевшего и заброшенного. Он осознал содеянное, успел. Себя осознал такого, каким стал. Но было поздновато по нашему счету. А по вашему мог бы еще покаяться и душу... очистить. Не переменить минувшее, но все же сделать то, что выправит в будущем корень кривого дела. Того самого дела, которое и тебя сюда в конечном счете втянуло, и всю твою семью гноит.

  - Почему я... то есть мы?

  - Любой годился, кто бы смог перед смертью ужаснуться, не делая ничего для спасения, - почти виновато выговорил старик. - Называется у вас минутной слабостью. Не твоя вина, не сутулься. Просто анги - они на то и анги, чтобы отличаться от прочих. Они свои ошибки творят, и пойди, исправь... Вон хоть сын Тэры. Без его самонадеянности мы бы ныне стояли на полшага подалее от пропасти. Но так заведено: одни люди мигом кидаются в бой. Иные норовят сперва отступить и со стороны глянуть, накопить решительность и понять, стоит ли вмешиваться и с какой такой стороны. Разные мы. Вот уж в чем нет добра и зла, а есть жизнь. Ты малость склонен к востоку, все люди восточного в нашем понимании типа - себялюбцы. Особенно пока молоды и не начали понимать и менять себя, пока с миром не срослись и силу свою не поняли. Слабостям потакать не перестали, полагая изъян дара - мелочью. А, не важно... Ты был годен, тебя исподние рабы отправили, куда надо. Хотели сломать последнюю попытку выправления кривого корня прежних деяний. Подозревали: Тэра Ариана отважилась бороться, ты её не знаешь, однако если проследить красный корень, идешь ты в её лес и её замок.

  - Так сказал и анг Тох.

  Старик отмахнулся, поморщился, как от боли. Влад сразу поверил, холодея: дед знает о перерождении Тоха и участи его буга. И прощает эту вину гостя особенно тяжело, даже мучительно. Отдышался, сердито дернул седые волосы, отделяя их от корней, уже вплетенных в прическу вполне основательно. Взгляд деда постепенно наполнился неярким, но все же серебром.

  - Да... Что было, то было. Важнее то, что впереди. Пока - так. Ты стоял на последнем корне, человек из плоскости. Ты, твоя семья и наверняка несколько иных людей и их родных: ведь исподники должны были подстраховаться. Не ведаю, многие ли вовлеченные в дело пережили ту ночь в твоем мире. Но именно ты притянул спайку, ты уцелел, когда вмешалась одна особа, вовсе покуда неумная и не сильная. Тебя дернуло отдачей в Нитль, а твоя семья осталась у края. Еще много кто у края. Поэтому я тебя не гоню, я рассказываю. Дам отдых, проход через мой лес. Утром. Не тебе ведь помогу - Тоху. Уважал я его, и все еще уважаю... хотя ангу звереть - дело дурное, негодное. Слушай внимательно: если уничтожат твою семью, ты сгинешь. Лопнет корень, следом еще несколько, удерживающих людей Нитля там, где нам не полагается бывать без причины и якоря. Новые корни не заберутся столь далеко, не успеют. Зенит зачахнет. Не перебивай! Тебе оно не понятно, пусть. Разберешься позже. Просто усвой: в Нитле нет игр. Мы на границе, наш бой нескончаем, он - выбор живущих и умирающих здесь. Ты честно исполнишь то, что тебе посильно, сбережешь свой корень. Или... проиграешь.

  - Мечта геймера, бой без финала, - едва слышно буркнул Влад, ощущая тошноту и растущее желание никогда не покидать логово.

  - Вы живете в болотине, где есть много гадов разной силы и вредности, и важно хорошо ми-микровать. - Старик рассмеялся. - Мимикрировать. Хорошее слово. Ваш закон жизни - отложенная оплата, допущение гнилости, право на бой и отказ от боя. А еще мелкое, каждодневное, выматывающее существование. Добывание хлеба насущного убивает в человеке слишком уж многое. Сложный закон. Я бы не хотел выживать у вас, мне без леса нельзя. Душно... У вас вовсе душно. Тебе будет сложно здесь. Нитль таков: нельзя отсидеться в стороне, понимаешь? Зима грядет, и будет она жестока. Сдерет с тебя кожу, чтобы ты знал без всяких 'может быть' кто ты есть и чего стоишь. Страшно? Ничего, это даже хорошо, правильно. Страх полезен, если его не раскармливать. Ты узнаешь себя и, если выживешь, покинешь Нитль с облегчением... чтобы в той жизни он приходил к тебе ночами во сне и рвал душу надвое, ненавистный и желанный. Незабываемый.

   Старик усмехнулся, качнулся вперед и провел легкой ладонью по волосам Влада. Шепнул 'отдыхай' - и мир послушно погрузился в сон без видений, целительный и глубокий.

   Глава 19. Милена. Незакрытые счета

   Москва, новый день и новые встречи

   - Павел Семенович, нельзя садиться за руль, выпив спиртное. Слышите? Я, как медицинский работник...

   - Варька, пятьдесят граммов на мою тушу, ну типа - ты ж медицинский работник, не бзди, - передразнил Паша и заржал, привычно прервав спор с существом женского пола хлопком пониже спины.

   - Павел Семенович...

   Милена повела бровью, слушая бессмысленный треп, хоть немного разбавляющий серость дня. Очередная вешалка с брюками улетела и застучала по звонким плиткам. Две продавщицы безропотно помчались вдогонку. Паша рявкнул: "Фас, бабы!" и вернулся к прерванному на миг занятию, подтягивая ближе и усаживая под руку новую знакомую.

   - Что вы делаете, ну Павел Семенович, ну так ведь нельзя...

   - Варька, типа не гони пургу. Я тебе внятно нарисовал маршрут? Рулим или сопли жуем? - Паша дотянулся и хлопнул по заду бегущую мимо продавщицу. - Эй, диетический целлюлит! Принеси ей этот... стрейч. Типа совсем стрейч, чо не ясно? Я не говорил конкретно - дерьмани или там голентино. Эту бабу даже пыльным мешком не изуродовать.

   Милена снова повела бровью, улыбаясь и находя в сером дне проблески приятного настроения.

   Вчера вечером все начиналось так просто... Носорог, хмелея от внезапных перспектив кражи "живого тела", мигом добыл огромный черный автомобиль. Милена заняла предложенное кресло, отмахнувшись от бледной Маришки, шепчущей об очередных неминучих бедах. Марк сонно глянул на номера машин похитителей семьи Влада, записанные Миленой по памяти, забрал симку из телефона Маришки и удалился, полубезумно бормоча в мобильный собеседнику - далекому, но накрепко "привязанному" к делу...

   Черный автомобиль устремился к цели, басовито урча, чуть раскачиваясь, кренясь и взвизгивая шинами на поворотах. Милена не могла назвать адрес больницы, что добавляло к настроению Носорога азарта и радости, позволяло резко маневрировать и угадывать адрес по направлению и приметам. С пятой попытки Паша справился.

   Машина замерла у ворот смутно знакомого парка, который Милена видела прежде в основном глазами рыженькой девушки. Смотреть направо, в сторону остановки, не хотелось. Вууд, сгусток тьмы со дна собственной души - это бремя всякого вальза. Никогда и ни при каких условиях - это слова Тэры Арианы - вальзу нельзя выбрасывать вовне вууда, тем самым отрекаясь от части себя, дозволяя худшему и неуправляемому обрести жизнь и творить "без тормозов" такое... пойди пойми, какое! С Тэрой не поспоришь. Хотя анги сплошь и рядом используют вуудов в бою - но они анги, опытные и взрослые. Так сказала Тэра, взглядом выразив безмерность презрения к лепету ученицы, переспросившей элементарное... И тема была закрыта.