Мы, аристократы - 3 (СИ) - "Бастет Бродячая Кошка" - Страница 37

  Допустим, дементоры охраняют здесь не меня. Следовательно, они охраняют что-то или кого-то ещё, и тоже от Сириуса Блэка. Всё упирается в Сириуса Блэка, а значит, нужно разузнать как можно больше о нём, чтобы выбрать наиболее вероятную версию. Если он хочет убить меня, то почему? Чтобы я не убил его, когда вырасту?

  Если же он ищет что-то другое, то что?

  К Дамблдору с такими вопросами не подойдёшь, это понятно. Но в Хогвартсе были ещё два человека, которые знали Блэка даже лучше, чем наш директор. Это профессор Снейп, который в те годы был в натянутых отношениях с моим отцом и, надо полагать, с его закадычным приятелем, а также профессор Люпин, которого гоблин из Гринготса назвал другом моего отца.

  Оба профессора относились ко мне неважно, и я не представлял, как вызвать каждого из них на откровенность, да еще в таком щекотливом вопросе. Люпин выглядел мягче и податливей, поэтому я решил начать с него. В оставшиеся до Хеллоуина дни я пытался улучить удобную минутку для разговора с ним, но как-то всё не подворачивался случай. У меня даже сложилось впечатление, что Люпин избегает меня.

  Если случай не подворачивается, его нужно создать, и суббота накануне Хеллоуина подходила для этого не хуже прочих. Я помнил, что вечером полнолуние, но решил про себя, что если Люпин выйдет к завтраку, значит, он не настолько нездоров, чтобы не поговорить со мной. В столовую я явился заблаговременно и сидел там со стаканом чая, пока в зале не появился профессор ЗоТИ.

  Выглядел он вялым и рассеянным, но не сказать, чтобы больным. Когда он позавтракал, я тоже вышел из-за стола и пошёл наперерез профессору с таким расчётом, чтобы слегка опередить его на выходе из Большого Зала. Там я прошёл ещё немного, чтобы нас не было видно из зала, и дождался, пока Люпин не догонит меня.

  - Доброе утро, профессор, вы не можете уделить мне немного времени? - произнёс я почти скороговоркой.

  Он остановился и посмотрел на меня настороженно, но его ответное приветствие было мягким и дружелюбным.

  - Доброе утро, Гарри. Да, я могу поговорить с тобой, только давай пройдём ко мне в кабинет, мне нужно там кое-кого дождаться. Что тебя интересует?

  - Дементоры. Они - порождения тёмной магии, а вы преподаёте защиту от тёмной магии и знаете, как от них защищаться. Поскольку они уже стоят вокруг Хогвартса, хочется знать про защиту от них сейчас, а не на последнем курсе.

  Люпин заметно расслабился, словно он ожидал от меня чего-то другого.

  - Если не нарушать школьный распорядок и не ходить там, где и когда запрещено школьными правилами, здешние дементоры совершенно безопасны, - ответил он, пока мы шли по коридору. - Мне в поезде показалось, что ты не боишься их, и я, признаться, не ожидал от тебя такого беспокойства.

  - Профессор, моё беспокойство состоит в том, что по школе ходят слухи, будто эти дементоры стоят здесь из-за меня. Мне задают неудобные вопросы, на которые у меня нет ответов - в том числе и такие, как защититься от дементоров. Как бы директор не убеждал учеников, что дементоры не опасны, ученики всё равно боятся.

  - Если так, то, конечно, Гарри, я тебе всё объясню. Надёжной защиты против дементоров нет, но только тогда, когда им разрешено напасть на человека. Дементоры вокруг Хогвартса подчиняются Министерству и им запрещено нападать на учеников. Тем не менее, они бывают своевольными и искушать их не нужно, поэтому лучшей защитой будет не подходить к ним близко. До отбоя дороги вокруг школы безопасны, дементоров на это время отзывают с патрулирования дорог.

  - А после отбоя они, значит, по дорогам... патрулируют?

  - Да, Гарри. - Люпин мягко улыбнулся. - Я вижу, ты еще не нарушал школьный распорядок, раз ты об этом не знаешь.

  - Мне это не нужно, профессор, но ребята спрашивают. Например, встретился ты на тёмной дорожке лицом к лицу с дементором и срочно потребовалась самозащита. Можно ли его как-нибудь убить или прогнать?

  Люпин отрицательно покачал головой.

  - Нет, Гарри, встречаться с дементором не нужно. Дементора могут уничтожить только могущественные огненные заклинания, которые не входят в школьную программу. Эти заклинания не под силу ни одному ученику, их способны выполнить только некоторые маги, взрослые и сильные.

  Видимо, так Люпин адаптировал к моим детским мозгам понятие "стихийники-огневики".

  - А какие это заклинания, профессор?

  - Я не буду говорить их тебе, чтобы ты даже и не пытался изучать их. Если у тебя получится какой-нибудь маленький огонёк, у тебя может возникнуть ложное чувство защищённости. Кроме них, есть заклинание вызова патронуса, которое отпугивает дементоров, но его разучивают не раньше, чем с пятнадцати лет. У детей младшего возраста не хватает для него сосредоточенности. Чтобы это заклинание получилось, во время его выполнения нужно удерживать в памяти свои самые радостные воспоминания, а это нелегко, когда дементор рядом. Как тебе уже известно, он высасывает счастливые воспоминания.

  Я понял, почему у меня никогда не получится вызов патронуса. Чтобы он получился, нужны эмоции.

  Пока я осознавал это, мы подошли к кабинету ЗоТИ и остановились у двери.

  - У тебя всё, Гарри? - спросил Люпин. - Что-то ты замолчал...

  - Вы рассказали много интересного, профессор, я думал над этим. Но у меня еще остались вопросы.

  - Хорошо, Гарри, заходи. - Люпин открыл дверь и пропустил меня вперёд. - Идём в ассистентскую.

  Мы прошли через класс в ассистентскую, где он предложил мне сесть.

  - Чаю хочешь?

  - Профессор, мы только что из столовой, - хмыкнул я, вспомнив те два стакана чая, которые выпил, дожидаясь его.

  - Да, верно. Но вроде как принято разговаривать за чашечкой чая. Так что там у тебя ещё, Гарри?

  - Профессор... - осторожно начал я, - ...я слышал, что вы учились вместе с моими родителями...

  На лице Люпина промелькнуло замешательство, словно всё-таки случилось то, чего он уже перестал опасаться.

  - Да, Гарри, я был их однокурсником. Понимаю твой интерес и хочу сказать, что они оба были замечательными людьми, - быстро заговорил он, как по заготовленной речи. - Твой отец был весёлым и открытым парнем, верным другом и душой компании, лучшим охотником школы по игре в квиддич, он был человеком прогрессивных убеждений и никогда не разделял сословных предрассудков своего отца. Ты можешь и должен гордиться таким отцом, Гарри. А твоя мама была первой красавицей школы и столь же одарённой ученицей - очень аккуратная, правильная девушка, её заслуженно выбрали старостой факультета. Мне так жаль, что ты её не знал.

  - Да, я слышал о ней хорошие отзывы от гоблинов Гринготса, - если уж гоблины назвали её хозяйственной, это вам не какой-нибудь пустячок. - Мне тоже жалко, что я не знал свою мать, зато я хорошо знаю её родную сестру Петунию. Наверное, они в чём-то похожи, раз в одной семье росли.

  Люпин неодобрительно сдвинул брови - видимо, читал в газетах о моём нашумевшем опекунстве.

  - Твоя мать пожертвовала собой ради тебя! - довольно-таки резко напомнил он.

  - Тётя Петуния тоже пожертвует собой ради Дадли, я и не сомневаюсь, - согласно кивнул я. - Она его очень любит. Но я, профессор, в общем-то, не совсем о родителях... У моего отца был лучший друг, сейчас меня гораздо больше интересует он.

  - Сириус?! - вырвалось у Люпина. - Но почему?!

  - Вы и Сириуса Блэка знали, раз учились вместе, так? Мне хотелось бы понять, что он за человек. Если он был лучшим другом моего отца, как получилось, что теперь меня охраняет от него сотня дементоров?

  Профессор неловко заёрзал на стуле, его взгляд забегал по ассистентской.

  - Гарри, стоит ли ворошить прошлое? Твой отец погиб смертью героя, его уже не вернёшь, а виноват в этом в первую очередь Тот-Чьё-Имя-Нельзя-Называть. Не стоит искать других виноватых.

  - Профессор, от прошлого зависит будущее. Можно ведь сказать и так, что мой отец погиб смертью человека, который не умеет выбирать себе друзей. Поэтому сейчас меня интересует его друг - тот самый, которому он доверял больше всего, который предал его Вольдеморту, который сел в Азкабан, сбежал оттуда и, по мнению Министерства, теперь направляется сюда, чтобы погубить и меня. Скажите, что во мне такого, что ему непременно надо меня убить? Ладно бы Вольдеморт был жив, но ведь его нет!