Невероятные расследования Шерлока Холмса - Хох Эдвард Д. - Страница 20

Мой старый друг Шерлок Холмс уже несколько лет как ушел на покой, когда у меня появился повод навестить его на его маленькой вилле в Суссексе, откуда открывался прекрасный вид на Ла-Манш. Был август 1911 года; в неподвижном воздухе легко различалось знакомое жужжание.

– Пчел вполне хватает, чтобы вас занять? – спросил я, когда мы устроились за столиком в его саду.

– Более чем, Ватсон, – заверил он меня, разливая вино. – И здесь так спокойно. Вижу, вы шли пешком со станции.

– Как вы догадались, Холмс?

– Вы же знаете мои методы. Ваше лицо покраснело от солнца, а на ботинках дорожная пыль.

– Вы все такой же, – улыбнулся я. – Живете один или видитесь с соседями?

– Как можно реже. До них неблизко, но я знаю, что они каждое утро выглядывают в окна – ждут германского нашествия. Боюсь, эти люди слишком всерьез воспринимают Эрскина Чайлдерса[2].

Прошло восемь лет после выхода «Загадки песков», но ее до сих пор читают.

– Вы тоже ждете войну?

– В ближайшие годы ее не будет, потом посмотрим. Скажите, что привело вас сюда этим прекрасным летним днем? Мы давно не проводили вместе воскресенья.

– На ваше имя пришла телеграмма, по старому адресу на Бейкер-стрит, аж из Канады. Миссис Хадсон не смогла найти ваш новый адрес и отдала ее мне.

– Как она?

– Постарела, но в добром здравии.

– Здесь есть экономка, которая меня обслуживает, но сегодня у нее выходной. Если хотите остаться на ужин, могу предложить разве что мясо с хлебом.

– Не нужно, Холмс. Я приехал лишь передать вам телеграмму.

– Которую было намного проще доставить почтой.

– Она показалась мне важной, – возразил я. – К тому же мне особо нечем заняться. Даже пчел нет.

– Что ж, давайте посмотрим на это срочное сообщение.

Он вскрыл конверт, и мы вместе прочитали:

Послание было подписано коротко: Ирэн.

– Что это, Холмс? – спросил я. – Вы понимаете, в чем дело?

– Даже слишком хорошо понимаю, – вздохнул он.

– Кто эта Ирэн? Наверняка не Ирэн Адлер? Она умерла лет двадцать назад.

– Об этом сообщали газеты, но я всегда сомневался в ее смерти. Ирэн родилась в Нью-Джерси, а после того, как вышла здесь замуж за Годфри Нортона, я подозревал, что они могли уехать в Америку, чтобы избежать вопросов по поводу скандала в Богемии. Если телеграмма действительно от нее, ей сейчас должно быть пятьдесят три года, на четыре года моложе меня – женщина еще не старая во всех отношениях. И у нее вполне может быть сын-студент.

– Но что вы можете сделать отсюда, Холмс?

– Отсюда – ничего. – Он несколько минут размышлял, глядя на адрес внизу телеграммы. – Я должен незамедлительно ответить, – решил он. – Эту телеграмму отправили четыре дня назад, двенадцатого числа.

– Что вы ей скажете?

– Она умоляет меня о помощи, Ватсон. Как я могу отказать?

– Следует понимать так, что вы намерены отправиться в Канаду? – спросил я растерянно.

– Да, и буду чрезвычайно благодарен, если вы составите мне компанию.

Неделю спустя мы уже приближались к устью реки Святого Лаврентия. Я долго размышлял, как Холмсу удалось заманить меня в столь длительное путешествие, и наконец понял: я должен присутствовать на его новой встрече с Ирэн Адлер и увидеть ее своими глазами – после стольких лет.

Наш корабль причалил к пристани в Монреале, и мы наняли экипаж до отеля. Меня удивило количество автомобилей на улицах и потряс вид роскошных домов в центре – в Лондоне они располагались бы далеко за городом. Возница сообщил, что это жилища финансовых и промышленных магнатов, район, известный как «Золотая миля».

Мы поселились в маленькой гостинице напротив строящегося «Риц-Карлтона» на улице Шербрук-Уэст, рядом с университетом. Позвонили Ирэн, и она сказала, что придет к нам в отель. Я заметил, что Холмс слегка нервничает в ожидании встречи.

– Уверен, что смогу помочь этой женщине, – сказал он мне по секрету. – Я помнил о ней все эти годы.

Наконец позвонил портье и сообщил, что миссис Ирэн Нортон ждет внизу. Спустившись, мы с Холмсом нашли ее в уединенном уголке вестибюля. Она сидела в одиночестве на диване, в длинной юбке, блузке в цветочек и шляпке. Я сразу узнал ее по фотографии, которую хранил мой друг. Она осталась такой же стройной и грациозной, а ее лицо по-прежнему было прекрасно. Лишь несколько седых волос говорили о прошедших годах.

– Доброго дня, мистер Шерлок Холмс. – Она практически повторила слова, сказанные ею когда-то в образе юноши, преследовавшего Холмса. – Здравствуйте, доктор Ватсон. Должна сказать, вы оба мало изменились с тех пор, как мы встречались в Лондоне.

– Весьма любезно с вашей стороны, мэм, – слегка поклонился Холмс. – Жаль, что мы не свиделись при более приятных обстоятельствах.

Она предложила нам сесть рядом на диван.

– Последние недели стали для меня настоящим кошмаром. Я была на грани безумия, когда телеграфировала вам, даже не зная, работаете ли вы еще частным консультантом.

– Я в отставке, – ответил мой друг, – но всегда доступен, если вы нуждаетесь в моей помощи.

Ирэн слегка улыбнулась.

– То, что ради меня вы пересекли океан, – большая честь.

– Вы давно живете в Монреале?

Она кивнула.

– После свадьбы Годфри решил, что нам лучше покинуть Англию. Он открыл здесь вполне успешную адвокатскую практику, и у нас родился прекрасный сын, Ральф.

– Помню, Годфри был интересным мужчиной, – сказал Холмс.

– Увы, он умер три года назад. Будь он сейчас со мной, возможно, не пришлось бы вызывать вас из-за океана.

– Но что с вашим сыном? В телеграмме вы написали, что он исчез после убийства.

– Именно так. Я должна рассказать все с самого начала. Полагаю, смерть отца серьезно повлияла на Ральфа, с тех пор он сильно изменился: начал пьянствовать по ночам и забросил учебу.

– Сколько ему лет?

– Девятнадцать, перешел на второй курс Университета Макгилла. На первом курсе познакомился с симпатичной рыжеволосой девушкой по имени Моника Старр. Она показалась мне приятной, и я не возражала против их дружбы, считая, что однокурсница поможет сыну вернуться в прежнюю колею. Однако этим летом он обнаружил, что у него появился соперник – немецкий студент по имени Франц Фабер с последнего курса. Я знаю о драке: несколько недель назад Ральф вернулся домой с разбитым носом, но не более того. Он не мог… – Ее голос сорвался.

– Что случилось, Ирэн? – мягко спросил ее Холмс.

– Две недели назад, в четверг вечером, Франца Фабера зарезали возле паба, где часто бывают студенты из Макгилла. Разразился скандал – подобного никогда не случалось.

– Университет работал в августе?

– Студентам предлагаются летние занятия. Судя по всему, Фабер занимался на языковых курсах – будучи немцем, он слабо владел английским и французским. Моего сына видели в пабе, и полицейские пришли к нам домой, чтобы его допросить. Он вернулся примерно за час до их появления и поднялся в свою комнату, даже не поговорив со мной.

– Это показалось вам странным?

– В последнее время его настроение часто менялось. Я не подумала ни о чем дурном, но когда вошла в комнату, чтобы позвать Ральфа к полицейским, его там не оказалось. Видимо, он ушел через черный ход. На следующее утро выяснилось, что Моника Старр тоже пропала. В полиции убеждены, что Фабера убил мой сын, но я не могу в это поверить. Да, он вспыльчив, как и Годфри, но никогда бы не пошел на такое преступление.