Последний Порог (ЛП) - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 36
- Предыдущая
- 36/97
- Следующая
— Это поистине незабываемая десятидневка, — сказал Кэйл Денригс. Когда Дзирт посмотрел на него, он добавил, — Полная незабываемых гостей.
Дзирт не думал об этом замечании, пока Кэйл не посмотрел на Стайлеса и закончил мысль, добавив, — Среди спутников нашего друга Дзирта, оставшихся с его повозкой, было трое, которые также показали кое-какие намеки на Царство Теней.
Дзирт с интересом посмотрел на мужчину.
— Серый человек на странном коне, — быстро пояснил Кэйл, и не угрожающе поднял руки, давая понять, что он не имел в виду оскорбления. — И дворфа с человеком на повозке. Не шадовар, конечно, но с оттенками теневой материи.
— У тебя острый глаз, — сказал Дзирт.
— На шейдов, да действительно, и не без оснований, — с явным облегчением ответил Кэйл. — Я сразил свою долю...
— Что ты имел в виду, когда сказал "также"?
Кэйл посмотрел на Стайлеса.
— Мы нашли шейда, тифлинга не меньше, на дороге всего несколько дней назад, — пояснил Стайлес. — Грозное существо, хотя он, конечно, не выглядит таковым. Некоторые мои… товарищи, допустили ошибку, подкараулив его на дороге, но вскоре он одержал верх. Он назвался сиротой общества, и стал самым неожиданным членом нашей банды, с тех пор как Тощий, полуогр и его род присоединились к нам, вскоре после вашего ухода.
— Дьяволы, огры, тифлинг-шадовар, — заметил Дзирт. — Ты должен заботиться о компании, которую держишь. — Он пытался найти способ вытянуть сведения об этом новичке, но Стайлес сам выложил все, что нужно было услышать Дзирту.
— Хорошо, что сегодня с вами не было Эффрона, — сказал Стайлес Кэйлу. — Встреча на дороге могла пройти совсем по-другому, и быть намного опасней!
Он сказал это беззаботно и широко улыбался, пока не взглянул на мрачное лицо дроу.
— Эффрон чернокнижник, — сказал Дзирт. — Прошу, будьте с ним осторожны. Для вашего же блага.
— Ты его знаешь?
— Отведите меня к нему.
Стайлес начал говорить снова, но внезапное изменение поведения дроу не вызывало сомнений, он тяжело сглотнул и велел Кэйлу найти кривого чернокнижника.
— Что ты знаешь? — спросил Стайлес Дзирта, когда они остались одни.
— Я знаю, что Эффрон Алегни беспокойный и злой молодой чернокнижник. Он носит тяжкое бремя на своих сломанных плечах.
— Его примут в Порт Лласте, тогда, мы должны принять твое щедрое предложение?
Дзирт покачал головой. — Вряд ли до этого дойдет.
Он выглянул из шатра. Дроу не хотел быть пойманным врасплох в закрытом месте, противостоя таким, как Эффрон. Однако он сразу заметил, что Кэйл стоял в недоумении, уперев руки в бока, и многие другие вокруг него качали головами, а некоторые из них указывали на лес.
— Вероятно, он увидел меня и сбежал, — сказал Дзирт, поворачиваясь к Стайлесу.
— Значит, вы заклятые враги?
Дзирт покачал головой. — Все гораздо сложнее, и поверь мне, я ничего не желаю сильнее, чем примирения с Эффроном, ради себя и ради... — он почти упомянул Далию, но решил не заходить так далеко.
Вместо этого он только вздохнул. — Для тебя и твоей банды это хорошее предложение, — сказал он. — Вы найдете общину и лучший путь.
— Некоторые могут сказать, что сейчас мы процветаем, — сказал Стайлес.
— Вы живете в шатрах в зимнем лесу на заснеженном Побережье Мечей. Конечно, дома... — Он остановился, поскольку Стайлес вскинул руку.
— Боюсь, что все не так просто, — пояснил он. — Для меня предложение заманчиво, но, вероятно, не все в моей банде будут приняты с распростертыми объятиями народом... ну, любого городка. Некоторые присоединились к нам потому, что им просто-напросто больше некуда пойти.
— Теперь есть.
— Ты предлагаешь помилование? Так просто?
— Да, — спокойно сказал Дзирт. Он не собирался позволить этой идее развалиться, когда был так близок к тому, чтобы фактически иметь здесь значение. — Просто рукопожатие, без требования разглашать неблаговидную историю. — В это мгновенье он замолчал и посмотрел Стайлесу прямо в глаза. — Пока ты можешь ручаться за своих людей в том, что они не устроят погрома в Порт Лласте. Я не допущу еще большей опасности, жизни тех приятных людей.
Фермер Стайлес думал об этом в течение нескольких мгновений, поскольку Кэйл вошел в шатер.
— Я могу, — сказал он, жестом показав Кэйлу пока придержать свои новости. — Во всяком случае, почти за всех. Одному или двоим, возможно, потребуется некоторый допрос, но я оставлю это тебе.
Дзирт кивнул и они со Стайлесом посмотрели на Кэйла.
— Ушел, — сообщил им мужчина. — Кажется, Эффрон исчез. Я отправил лазутчиков.
— Отзови их, — сказал Дзирт. — Вероятно, он вернулся в Царство Теней. И я хотел бы попросить вас обоих, как друг, пожалуйста, ничего не говорите об Эффроне моим спутникам.
— Даже Леди Далии? — спросил Стайлес.
— Особенно Леди Далии, — сказал Дзирт.
Одинокая повозка вышла из Порт Лласта двумя днями ранее, но теперь грохотала вниз по дороге возвращаясь в городок, хотя большинство седоков в последние месяцы грабило вдоль дороги. Банда Стайлеса неплохо устроилась, ибо не было недостатка людей в области, не вошедшей в замыслы верховных капитанов Лускана, забытой лордами Глубоководья и вытесненной суматохой в Невервинтере. Банда разбойников насчитывала больше сотни, ибо они присоединились к другой подобной группе беженцев цивилизации.
Стайлесу не пришлось никого особо убеждать, почти все с готовностью приняли приглашение Дзирта: обещание новой жизни и снова настоящие дома, как было у них в лучшие времена.
Во главе каравана ехал Фермер Стайлес, управляя повозкой рядом с Дзиртом и Андахаром. Они не спешили на последнем участке дороги, длинном спуске между скал к охраняемым городским воротам, и к тому времени, когда они прибыли, в Порт Лласте уже знали о них, и большая часть городка вышла их поприветствовать.
Дорвиллан вышел из-за ворот и встал перед Дзиртом и Стайлесом.
— Беженцы, — пояснил Дзирт. — Народ, брошенный уменьшающимися областями цивилизации.
— Разбойники, — с усмешкой ответил Дорвиллан.
Фермер Стайлес обеспокоенно посмотрел на Дзирта.
— Фермеры-разбойники, — поправил Дзирт.
— Значит, горожане Порт Лласта, — согласился эльф, и с широкой улыбкой протянул руку Фермеру Стайлесу. — Открыть врата! — крикнул Дорвиллан, оглядываясь через плечо. — И скажите миньонам Умберли, что без боя они не получат землю Порту Лласта!
Из-за стены послышалось громкое приветствие, а затем ответное приветствие от видавшего виды и осажденного народа банды отступников Стайлеса.
— К нам присоединится больше народу, — объяснил Стайлес эльфу. — Из всех деревень.
— В основном из угодий за пределами Лускана, — объяснил кивающему Дорвиллану Дзирт.
— Я послал бегунов, — пояснил Стайлес.
— У нас много пустых домов и море дает обильный урожай, — ответил Дорвиллан. Добро пожаловать.
Дзирт всегда подозревал, а теперь окончательно уверился, что “добро пожаловать” его любимые слова в Общем Языке, а также он понял, что у этих слов нет эквивалента на языке дроу.
Часть II
Семейные отношения
Свобода. Я часто говорю об этом понятии, и так часто, оглядываясь назад, я пришел к выводу, что запутался в значении этого слова. Запутался или сам себя запутал.
— Теперь я один, я свободен! — провозгласил я, когда мертвого Бренора положили под камни его пирамиды в Гонтлгриме.
И таким образом, я поверил тем словам, потому что не понимал, что похоронил в своей растерянности поверх борьбы теней и солнечного света нового мира вокруг меня, на самом деле, я был сильно скован своими собственными безответными чувствами. Возможно, я был свободен быть несчастным, но оглядываясь назад, на первые шаги из Гонтлгрима, который будет казаться мерой этого.
Я пришел к пониманию этой скрытой истины, и поэтому отправился на север, в Порт Лласт.
Я обрел надежду, что был прав в своей оценке и планах, когда эта миссия близится к завершению, и мы покидаем Порт Лласт.
Но из-за всех моих надежд и подозрений, только когда караван во главе со мной и Фермером Стайлесом приблизился к воротам Порт Лласта, я пришел к полному осознанию истины того тихого раздражения, что вело меня вперед. Я спросил себя, какой я выберу путь, но этот вопрос был совершенно не важен.
Путь, который я нахожу перед собой, определяет мои действия, а не наоборот.
Если бы я не отправился в Порт Лласт, чтобы попытаться помочь, если бы не вспомнил о тяжелом положении Фермера Стайлеса и многих других, то я бы отказался от того, чем так полно мое сердце. Нет худших кандалов, чем самообман. Человек, отрицающий свое сердце, из-за страха перед личным последствием — или физической опасностью, неуверенности в себе, или просто боязни остракизма — не свободен. Действия вразрез с вашими ценностями и принципами, вразрез того, что вы считаете, правильным и верным, создают острог, крепче адамантиновой решетки и массивных каменных стен. При каждом случае, когда вы ставите выгоду превыше криков совести, вы оставляете позади тяжелую цепь, якорь, который всегда будет за вами тянуться.
Возможно, я не был неправ, когда провозгласил о своей свободе, после того, как последний из моих спутников покинул этот мир, но я, конечно, проделал лишь часть пути к ней. Теперь у меня нет обязательств ни перед кем, кроме себя, но это обязательство следовать за тем, что находится в моем сердце, является самым важным из всех.
Поэтому, теперь я повторяю, я свободен, и говорю это с убеждением, потому что теперь я снова принимаю и признаю то, что находится в моем сердце, и понимаю, что эти принципы будут самым верным ориентиром на этом пути. Мир может быть раскрашен различными оттенками серого, но понятие добра и зла для меня не настолько тонкое и никогда таковым не было. И когда это понятие сталкивается с установленным законом, установленный закон осуждает.
Я никогда не был целеустремленней, чем во время путешествия, с целью найти и спасти Фермера Стайлеса и его банду. Никакие сомнению не замедляли мои шаги.
Это было правильно.
Мой путь предоставил мне эту возможность, и если бы я отвернулся от этих требований моего сердца, то это было бы обманом.
Я понял все это, когда спустился со Стайлесом к гостеприимным вратам Порт Лласта. Возгласы из-за стены и с каравана, все подтвердили, простое решение проблем всех этих людей было правильным, справедливым и самым лучшим.
Дорога привела меня сюда. Мое сердце показало мне шаги Дзирта До’Урдена по этой дороге. К следующей, продиктованной совестью тропе, я уже с уверенностью смогу утверждать, что я свободен.
Мне удивительно, что предыдущее подтверждение моей тропы пришло не с возгласами горожан Порт Лласта, и ни от облегчения, которое я так часто замечал среди банды беженцев Стайлеса, ибо они, наконец, найдут место, которое назовут домом, но от легкого кивка, и одобрения Артемиса Энтрери!
Он понял мою затею, и когда Далия публично ее осудила, он предложил свою безмолвную поддержку — я не знаю почему — взгляд и кивок.
Я был бы лжецом, если бы заявил, что не был взволнован тем, что Артемис Энтрери отправится со мной в это путешествие. Он искупленный человек? Маловероятно. И я по-прежнему с ним осторожен, чтобы быть уверенным. Но в этом случае, он показал мне, что в его разбитом, покрытом рубцами сердце действительно есть нечто большее. Он, конечно, никогда не признает своего волнения при нахождении этого решения, не больше, чем, когда он вернулся из нашего первого набега на сахуагинов с довольной ухмылкой на его вечно угрюмом лице.
Но этот кивок мне кое-что сказал.
И это кое-что делает это мое решение — нет, делает эти мои решения верными. Поскольку я принудил Энтрери отправиться со мной на север, но прежде принял его предложение о помощи с Херцго Алегни, и даже доверял его советам в коллекторах Невервинтера, что еще более важно.
Я принимаю верные решения, потому что следую за своей совестью превыше всего остального, потому что мои страхи больше не могут меня поколебать.
Поэтому я свободен.
И, что не менее важно, я доволен, ибо вернулась моя вера, большой цикл цивилизации непреклонно движет расы Фаэруна к лучшему предназначению. Всегда будут препятствия — Магическая Чума, падение Лускана к пиратам, появление империи Нетерил, нацеленный на Невервинтер катаклизм, — но больший рассказ, один из тянущихся вперед, сдержанного решения и определения, маленьких и больших героев. Давление, воины, и мир становится культурней, свободней и удобней для большего количества людей.
Такова вера, что направляет мои шаги.
Там, где прежде я видел неопределенность и шел с неуверенностью, теперь я вижу возможности и приключения. Мир разрушен — я могу все исправить?
Я не знаю, но полагаю, что попытка сделать это будет самым великим приключением.
- Предыдущая
- 36/97
- Следующая
