Выброшенный в другой мир 2 (СИ) - Ищенко Геннадий Владимирович - Страница 100

• Предыдущая
• 100/193
• Следующая

– В империи на самом высоком уровне есть интерес к тому, чтобы развивать отношения с вашим королевством. Всем уже понятно, что война была ошибкой и не только потому, что нам нанесли поражение. Уверяю вас, что если бы в этой войне была необходимость, она бы так быстро не закончилась. Одна армия это еще не вся империя, мы могли бы выставить еще две такие же и учесть прошлые ошибки: тем более что союз королевств завяз в войне с Сотхемом и не может нам угрожать в ближайшем будущем. Я бы хотел знать ваше мнение на этот счет.

– Я, так же как и мой герцог, считаю, что развитие отношений принесет только взаимную пользу. Только к нему должны стремиться обе стороны, в противном случае ничего не получится. На односторонние уступки мы не пойдем.

– Именно на такой ответ я и рассчитывал! – довольно сказал номенклатор. – Позвольте откланяться и пожелать всего наилучшего!

– Кто и по какой надобности? – спросил старший гвардейского караула подъехавшего к воротам юношу.

Он был в дорожном дворянском костюме и сидел верхом на жеребце в боевой сбруе, держа на поводу великолепного молодого коня.

– Шевалье Лардони, – представился всадник. – Еду из армии короля Барни. К вам заехал по его приказу передать принцу этого коня. Я спешу и не воспользуюсь гостеприимством хозяев. Пусть кто-нибудь из вас отведет коня в конюшню и передаст всем конюхам, что он для принца Камила. Надеюсь, и самому принцу скажут о подарке. Держите повод, господа, и прощайте!

Один из гвардейцев взял повод и завел коня в ворота.

– Красавец! – сказал он, любуясь животным. – Принц будет рад. Пойду отведу это чудо к Димеду, он у нас лучший конюх.

Против ожидания Димед коню не обрадовался, наоборот, помрачнел, а когда узнал, что это подарок принцу, так взглянул на гвардейца, что тому стало не по себе. Гвардеец поспешил уйти, а конюх с ненавистью посмотрел на красавца-коня и завел его в денник. Слугам не разрешалось приносить оружие на территорию дворца, и этот закон неукоснительно соблюдался всеми без исключения, поэтому многие удивились бы, если бы увидели в руках Димеда небольшой узкий кинжал, который конюх спрятал в голенище сапога. Во дворе ударили в било, и все работники пошли обедать в трапезную для слуг. Все, кроме Димеда, который остался ждать и дождался.

– Они сказали, что это не конь, а сказка! – услышал он голос принца.

– Мало ли кто что сказал, – возразил ему голос молодой герцогини, услышав который, Димед сморщился, как от зубной боли. – Сейчас сами посмотрим!

Скрипнула дверь, и парочка зашла в конюшню.

– А, Димед! – увидел конюха Камил. – Почему ты не на обеде?

– Да вот, любуюсь вашим новым конем! – ответил Димед. – Для взрослого он еще малость молод, а для вас, милорд, будет в самый раз.

– Открой денник, мы тоже посмотрим, – велел принц.

– Здесь не очень чисто, – сказал конюх, открывая дверцу. – Герцогиня может замарать платье. Может быть, вы, миледи, посмотрите отсюда?

– Ничего страшного, Димед, – ответила Лани. – Я приподниму подол.

Она ухватилась руками за платье, приподняла его и первая вошла в денник.

– Какой красавец! – восхищенно произнесла она и повернула голову к остальным.

Она не могла увидеть кинжала в руке конюха, но и увиденного оказалось достаточно, чтобы руки сами собой захватили из перевязи два ножа и сделали все остальное. Схвативший Камила за волосы конюх возвышался над принцем на добрых полметра, поэтому было во что целиться, не рискуя попасть в друга. Первый нож вошел в горло, обдав всех кровью, а второй, уже лишний, вонзился в грудь.

– Он что, рехнулся? – потрясенно сказал Камил. – Он так оттянул мне голову, что чуть не сломал шею!

– Раз схватил за волосы, значит, хотел перерезать горло! – сказала Лани, которую била дрожь запоздалого страха. – Посмотри, есть рядом с ним нож?

– Ни фига себе! – сказал принц, поднимая выпавший из руки Димеда кинжал. – Точно бы голову смахнул!

– Дурак он! – сказала Лани. – Пырнул бы тебя сзади без всяких затей, я бы тогда точно ничего не увидела и не смогла помочь! И прекрати ругаться, принцу нельзя.

– Ты меня уже второй раз спасаешь! – сказал Камил. – А у меня пока не было повода.

– Лучше пусть его и дальше не будет. Давай оттянем отсюда этого борова, а то конь нервничает.

– Пусть лежит. Кровь уже все равно натекла. Лучше я выведу отсюда коня. И нужно будет позвать людей Джока. Необходимо срочно об этом покушении предупредить отца!

– А стоит ли? – спросила Лани. – Он только будет переживать.

– Ничего ты не понимаешь!

– А ты объясни!

– У меня нет врагов, и сам по себе я никому не нужен, чтобы на меня покушались. А раз покушаются на наследника, значит, готовят смену династии, а это прямая угроза жизни отца! И маму в этом случае не пощадят! Давай я отведу коня, а ты беги за подмогой.

– Держи! – Лани сунула другу в руки перевязь с четырьмя ножами. – А еще меня высмеивал, что повсюду с собой таскаю железо!

– Как такое могло случиться, что покушение на принца произошло в обед, а курьер эстафеты прибыл только вечером? – спросил Лишней. – Я совершенно уверен, что вначале убили Ива, а потом занялись его наследником. У заговорщиков что, выросли крылья? Или они протянули из Сотхема свою эстафету?

– Мне приходит в голову только одна мысль, – сказал Сатарди. – Гонца могли пустить через гарь. Прошло уже немало времени, поэтому наверняка проехать можно, хоть удовольствия такая поездка не доставит. Путь в таком случае сокращается чуть ли не втрое. Если ехать одвуконь и не спать, вполне можно уложиться в пару дней.

– Надо будет послать кого-нибудь с проверкой, – сказал Джолин. – Если там уже более или менее нормальная дорога, это можно использовать самим. Мы можем узнать в общих чертах содержание письма герцога? Что он думает делать?

– Он просил пока не говорить принцу о смерти отца. Сюда выехала герцогиня, она ему скажет сама. Людей он в столицу Барни не отправлял. С заговорщиками уехала треть армии, и тракт оказался блокирован. Скорее всего, Камил потерял и мать, а в Барни уже новый король. Герцог прислал список основных заговорщиков. Это семь графов, все они главы родов, и все из южных провинций.

– Семь графств, – задумчиво сказал Сатарди. – Немало, но это только десятая часть королевства. Что пишет герцог об окончании войны?

– По его мнению, до дождей союз должен уйти.

– Значит, победа, – продолжил свою мысль Сатарди. – Дворяне Барни много потеряли на этой войне, и, несомненно, известие о ее победоносном окончании добавит среди них популярности Аликсану и, наоборот, уменьшит поддержку мятежникам. Но если срочно ничего не предпринять, все равно придется воевать и делать это по уши в грязи. Что думает делать герцог?

– В письме об этом прямо не сказано, – ответил Джок. – Из намеков я понял, что он хотел бы избежать войны, для чего задействовать людей Пармана. У него есть неплохие специалисты, но у нас они еще лучше. Аликсан оставил за мной право решать, поэтому я хочу сделать следующее. Пока еще мятежники не слишком укрепили свои позиции, и мы должны сделать все возможное, чтобы этого не произошло. Я думаю послать туда Салана и дать ему в помощь несколько волчар. Нужно убить как можно больше главарей мятежников, а если удастся, то и выбранного ими короля. Есть предположения, кто это может быть?

– Кто-нибудь из герцогов или их сыновей, – сказал Джолин. – Вряд ли у кого-то из графов хватит наглости надеть корону на себя. Могут выбрать  Ингара Ронгарна. Он двоюродный брат короля, и он достаточно стар, чтобы попытаться им вертеть.

– Как себя чувствует принц? – спросил Сатарди.

– А как он может себя чувствовать? – сказал Джок. – Он умный парень и прекрасно понимает, какой опасности подвергаются его родители. А тут еще мы его заперли в комнатах. Хорошо еще рядом с ним Лани.

– А они не наделают глупостей? – Спросил Джолин. – Вроде бы уже могут.

• Предыдущая
• 100/193
• Следующая