Путин и США. Вашингтонский дневник - Дженсен Дональд - Страница 7

В отчете Белковского перечислены четыре основных внутриэлитных конфликта, развернувшихся за последний год. Во-первых, конфликт вокруг правительства Медведева и начало схватки за позицию потенциального преемника Путина на президентских выборах 2018 года. Отставка Сердюкова и Суркова, а также дело «Сколково» и ликвидация «РИА Новости», главным редактором которого была союзница Медведева Светлана Миронюк, были ударами, направленными против Медведева его соперниками. Сергей Иванов, которому Путин предпочел Медведева в качестве своего преемника на выборах 2008 года, также несомненно заинтересован в уходе нынешнего премьер-министра. В своем Послании Федеральному собранию Путин дал правительству дополнительные задания, таким образом дав понять, что на этот раз правительство не будет отправлено в отставку. Согласно отчету Белковского, назначение нового премьер-министра также могло бы стать ранним политическим сигналом того, что в 2018 году Путин, возможно, покинет политическую сцену. Путин не хочет, чтобы его воспринимали как «хромую утку».

Во-вторых, конфликт вокруг судьбы бывшего министра обороны РФ Анатолия Сердюкова. Будучи лицом, не входящим в сильную бюрократию Министерства обороны, Сердюков был подходящей кандидатурой для реализации планов Путина по реформированию Вооруженных сил. Однако, занимаясь этим, Сердюков нажил себе много врагов. Сергей Иванов хочет использовать обвинения в коррупции против Сердюкова в качестве подтверждения серьезности антикоррупционной кампании, а также чтобы отвлечь внимание от других примеров коррумпированности элиты.

В-третьих, попытка сместить давнего союзника Путина Владимира Якунина с поста главы «Российских железных дорог». Опубликованное прошлым летом распоряжение Медведева об увольнении Якунина было опровергнуто в тот же день. Однако в исследовании ФСБ утверждается, что за этим распоряжением стояли деловые конкуренты Якунина и борьба, скорее всего, продолжится, так как контракт Якунина истекает осенью 2014 года, а его могущественные соперники хотят получить кусок РЖД-сектора.

И наконец, разногласия вокруг фигуры Навального и выборов московского мэра. В исследовании Белковского говорится о том, что Медведев не хотел, чтобы Собянин, одержав убедительную победу над слабыми противниками, укрепил свои позиции в качестве политика федерального уровня и потенциального претендента на пост президента. Так, Медведев способствовал освобождению Навального после вынесения последнему обвинительного приговора, чтобы оппозиционер смог участвовать в гонке за пост мэра Москвы и уменьшил эффект, который принесла бы Собянину решающая победа. Авторы исследования утверждают, что причиной сумбурного ареста Навального и его быстрого освобождения послужили разногласия между Следственным комитетом и лагерем Медведева. Как бы то ни было, согласно отчету Белковского, хитрость Медведева удалась: мэр отказался от своих амбиций стать преемником Путина и сконцентрировался на проблемах Москвы.

В заключение отчета говорится, что, хотя Путин остается самым влиятельным лидером, он не всемогущ и во многом является заложником существующей системы. С каждым днем способность Путина контролировать ситуацию в стране и между элитными группами снижается. Такого мнения придерживаются не только аналитики Фонда Белковского. Так, в недавно опубликованной статье, которая, по слухам, была удалена с сайта ura.ru по требованию администрации президента, утверждалось, что Путин теряет свой статус главного посредника в соперничестве между кремлевскими кланами. Однако с лета прошлого года Путин старается укрепить свою роль арбитра для поддержания системного баланса сил. Российский президент пытается убедить системных либералов, что с тех пор, как он вернулся в Кремль, он не полностью разделяет позицию «ястребов». Так, он «сбалансировал» бескомпромиссного председателя Следственного комитета Александра Бастрыкина и освободил Михаила Ходорковского. Более того, Путин пытается укрепить легитимность системы посредством либерализации правил регистрации партий, что несколько расширяет политическую конкуренцию, и антикоррупционной кампании, при этом не выходя за пределы узких рамок, призванных сохранять баланс власти внутри режима.

С начала своего третьего президентского срока Путин находится в поиске оптимальной модели управления. Но пространство для его свободного маневрирования заметно сужается. Сегодняшняя власть подрывается не только претензиями конкурирующих кланов, но и отсутствием стратегического видения будущего страны. По мере того как один из основных инструментов влияния Путина – лояльность его подчиненных – теряет эффективность, он все больше склоняется к «ручному управлению», то есть к личному контролю за деятельностью правительства. В последнее время Путин де-факто играл роль премьер-министра, лично проводя правительственные совещания и, судя по всему, отказавшись от давней привычки бесконечно критиковать кабинет, несмотря на свою неготовность отправлять в отставку министров. Хотя этот новый подход, возможно, обеспечит более эффективную реализацию ряда указов, навряд ли он сможет компенсировать фундаментальные недостатки системы.

2014 г.

В вашингтонском Институте Кеннана прошло обсуждение новой книги профессора Карен Давиша «Клептократия Путина – кто владеет Россией». В книге рассматривается внезапный взлет российского президента во власть и исследуется группа людей, которая приобретала властные полномочия и обогащалась вместе с ним. Автор анализирует происхождение путинской «команды», судьбу «денег партии» (тайных активов КПСС) в период распада Советского Союза, а также роль Путина в мэрии Санкт-Петербурга, который в ту пору считался «гангстерским раем».

Давиша рассказывает историю грабежей, мошенничеств и незаконных обогащений в России. Не оставлен без внимания и Запад, который лишь на словах осуждал коррупцию в России, в то же время давая возможность хранить у себя незаконно полученные российские деньги, предоставлял российским олигархам возможность скупать роскошную недвижимость, а их детям – возможность учиться в элитных частных учебных заведениях.

Слабостью предыдущих исследований была недостаточная серьезность доказательств прямой связи между властью и деньгами в России. Однако Давиша крайне тщательно и придирчиво подходит к используемым фактам.

В одной из наиболее противоречивых частей книги Давиши говорится о том, что Путин и его команда с самого начала хотели установить «режим, который будет контролировать приватизацию, ограничивать демократию и вернет Россию к статусу великой державы». «Мы никогда точно не узнаем, когда нынешний режим решил сделать то, что сделал, – добавляет автор, – но сложная и умная система была построена благодаря этим намерениям Путина».

Как отмечает Давиша, Путин «с самого начала хотел установить авторитарный режим в России, возможно, не только ради самого себя, но потому что контроль над политическим и социальным развитием страны был для его команды большей целью, чем строительство любой демократии».

Это заявление автора, если оно и верно, сложно доказать. Путин, без сомнения, был заинтересован в авторитарном режиме, однако реальность более сложна. Скорее всего, он и его приспешники не решили в один момент использовать авторитарный путь правления – в большей степени они унаследовали от Бориса Ельцина систему, которая уже имела авторитарные черты и при Путине только еще больше укрепилась.

Постоянно задаваемым вопросом во время правления Путина был следующий: в какой степени принятие внешнеполитических решений зависит от коррупционных интересов? Проще говоря: кто кого контролирует – держит ли «Газпром» в своей власти российское государство или же российское государство контролирует «Газпром»?

Давиша считает, что ключевую роль в данном случае играют деньги. По ее мнению, защита интересов бизнеса российской элиты в южной и восточной Украине было главной причиной российской интервенции.