Еще ужастики (ЛП) - Стайн Роберт Лоуренс - Страница 4

• Предыдущая
• 4/21
• Следующая

Опа! И все-таки не такой тяжелый, как я ожидал.

Якорь вылетел из воды — и грохнулся на днище лодки.

Лодка закачалась с боку на бок. Я присел на корточки, вцепился в борта. И ждал. Ждал, что меня поймают.

Тишина.

Я облегченно вздохнул. Потом закрепил весла в гнездах и начал грести.

Лодка шла, рассекая волны, и огни лагеря становились все меньше и меньше. Я повернулся, взглянул на противоположный берег. Сплошная чаща. Кромешный мрак. Может, зря я все это затеял?

Но я должен был добраться до другого лагеря. Мне нужна моя почта.

Я начал грести быстрее. Руки заныли. Слабый плеск весел отдавался в ушах раскатистым громом. Аж голова заболела.

Вот, наконец, и причал!

Я бросил якорь и ступил на причал. Гниющие доски с треском ломались под ногами.

Где же тропа? — подумал я, скользнув лучом фонарика по густым зарослям.

Я зашагал в темноту. Сквозь высокую, колючую траву, что нещадно царапала ноги.

Внезапно луч фонарика упал на здоровенный деревянный щит. Я сумел прочесть наполовину стершуюся надпись: ЛАГЕРЬ ТИМБЕР ЛЭЙН ХИЛЛС.

Я нашел его!

Я заглянул за щит. Прищурился, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в кромешной тьме. Ага! Вот и домики.

Но куда подевались все ребята? И почему в лагере не горит ни огонька?

Чертовщина какая-то.

Я зашагал по траве к первому домику. Худосочный паренек примерно моих лет стоял на крыльце, склонившись над перилами. Он медленно поднял голову. Ничего не выражающие глаза встретились с моими.

— Э, прошу прощения, — пробормотал я. — Тут у вас есть такой Дэвид Стивенсон?

Он поднял костлявую руку и указал на почерневшую дверь у себя за спиной.

— Э-э-э, спасибо, — сказал я. Но не сдвинулся с места. Ужасно хотелось вернуться назад, в мой веселый, нормальный лагерь.

Да заходи уже, скомандовал я себе. Зайди и получи свои письма.

Я протиснулся мимо паренька и толкнул скрипучую дверь. Фонарик дрожал в руке, когда я обводил им темное помещение. Ни души.

Все, ухожу, решил я. Уж больно место жуткое. Страшнее некуда. Но едва я повернулся, как краем глаза что-то заметил. Вернее, кого-то. Кто-то двигался во мраке.

— Кто… кто здесь? — выдавил я.

— Чего тебе надо? — прохрипел в ответ чей-то голос.

— Я, это, Дэвида Стивенсона ищу.

— Ну, ты его нашел, — ответили из темноты. Я посветил фонариком назад. И там он и стоял. Тощий мальчишка с длинными каштановыми волосами и в изодранной грязной одежде.

— Чего тебе надо? — требовательно спросил этот Дэвид Стивенсон, пронизывая меня ледяным взглядом.

Я не мог ответить. Сердце пустилось в дикий галоп.

— Я спрашиваю, чего тебе надо? — повторил он.

Я шумно сглотнул и начал:

— Я получал твою почту…

Он грозно прищурился:

— Мою что?

Я достал из кармана письма и передал ему.

— Твою почту. Письма из дому, — пояснил я. — И пришел за своими. Если они у тебя.

— Ты кто вообще такой? — спросил он и приблизился на шаг.

— Я тоже Дэвид Стивенсон, — отвечал я. — Видишь ли, я приехал в лагерь…

— Уноси ноги! — заорал он, угрожающе потрясая кулаками. — Не попадайся им на глаза!

Вот черт! Да этот малый спятил!

— Послушай, — взмолился я. — Только отдай мне мои письма, и я уйду.

— Вон! Вон! Вон! — завизжал он.

Я пулей вылетел за дверь и скатился вниз по ступенькам крыльца. Костлявый парень куда-то делся.

Я заковылял сквозь густой бурьян, огибая пни и валуны.

И тут я почуял знакомый запах. Запах лагерного костра. Я прислушался. Потрескивание. Звонкие щелчки.

Я присел на корточки позади здоровенного валуна. Увидел мерцающие отблески лагерного костра. И ребят, дюжины ребят, окруживших его. Руки сплетены. Раскачиваются взад и вперед. И стонут, и стонут.

Что ж это за лагерь такой? — подумалось мне.

Я с трудом сглотнул. Тут явно что-то не так!

Я вскочил на ноги, намереваясь броситься наутек. Но длинная костлявая рука метнулась вниз и схватила меня за запястье.

Тот парень с крыльца! Его глаза полыхали свирепым красным огнем, когда он тащил меня к костру.

Я отчаянно вырывался. Но высвободиться из мертвой хватки костлявого не мог.

Продолжая раскачиваться, обитатели лагеря повернулись к нам. Стеная.

Их запавшие, остекленевшие глаза уставились прямо в мои. Неужели они в каком-то странном трансе?

Они опустили руки. И двинулись к нам.

Мое лицо покраснело, когда его коснулся жар пляшущего пламени.

И внезапно я со всей ясностью понял, что произойдет дальше. Они собирались затолкать меня прямо в огонь.

— Нееееет! — завопил я.

Отчаянно дернувшись, я вырвался на свободу. И дал стрекача. Еще никогда в жизни я так не бегал.

Я запрыгнул в лодку. Лихорадочно гребя, пересек озеро. А потом бросился к своему домику.

А там, на крылечке, меня уже поджидал Сэм, прохаживаясь взад и вперед. Взад и вперед.

— Сэм! Сэм! — выкрикнул я, задыхаясь.

— Стивенсон! Где тебя черти носят?! Тебя всем лагерем ищут! И мать твоя звонила. Говорит, они уже выехали за…

— Сэм! Послушай! — и я выложил ему все, как на духу. И про лагерь. И про другого Дэвида Стивенсона. И про печальных, стонущих ребят. И про костлявого, что пытался затащить меня в пламя.

Сэм сурово уставился на меня.

— Дэвид, ты вообще о чем? На этом озере есть только один лагерь.

— Нет! Ошибаешься, Сэм. Я видел его. И на табличке было написано — «Лагерь Тимбер Лэйн Хиллс»!

Сэм задумчиво потер подбородок.

— Ну, когда-то на той стороне озера действительно находился лагерь, — произнес он. — Но как-то летом, тридцать годков назад, если точнее, он сгорел дотла.

— Нет! — взвизгнул я. — Он здесь. Я покажу!

Сэм проводил меня до двери домика.

— Никуда мы не пойдем, на ночь глядя. Подождет до утра.

— Но…

— До утра! — оборвал меня Сэм. — А теперь марш в домик и на боковую!

В полной растерянности доковылял я до койки.

— Я же знаю, что я видел, — пробормотал я, забираясь в постель.

Я схватил фонарик и снова достал письма. Включил его и посветил на один из конвертов.

— Видишь, я не сумасшедший. Вот, почитай. Дэвид Стивенсон. Лагерь Тимбер Лэйн Хиллс.

Тут я посмотрел на уголок конверта. И ахнул.

Почтовая марка.

Она была датирована 10 июля…

…1964 года.

Как рыба в воде

— То есть, сидеть мне в этой гадкой квартире-душегубке ВСЕ ЛЕТО! Ну мам, тут же такая скукотень!

Мы всегда ездили отдыхать на озеро. Каждое лето. И тут мама заявляет, что в этом году не выгорит.

— Все дело в деньгах, — сказала мама. — Домик на берегу арендовать дорого, а мы нынче на мели.

В плане денег, этот год был сплошной катастрофой. Год родительского развода. Год, когда все полетело к чертям.

Мама стояла в углу возле моей кровати и смотрела на меня. Боялась, наверное, что я зареву, или еще что-нибудь выкину. Но я не заревел. Я улыбнулся ей и сказал, что все путем — хотя все было хуже некуда.

Когда она ушла, я растянулся на кровати. Я закрыл глаза и попытался вообразить озеро. Вода там наверняка синевато-стального цвета. И прозрачная…

Я покрепче зажмурился и попытался ощутить ее. Холодная. Чудесная. Я практически чувствовал под пальцами ног прохладное песчаное дно озера.

— Эрик? — это была моя сестренка, Сара. Ее голос вернул меня обратно в душную комнату.

— Стучаться не учили?! — рявкнул я.

Сара никогда не стучится. Ей девять. На три года моложе меня. Но это не дает ей права врываться без стука.

Мы с Сарой во многом различаемся. У меня, например, волосы каштановые, а глаза карие. А у нее волосы рыжие, а глаза зеленые. Я послушный, а она — нет. Я приучен стучаться, а она — нет.

— Ну? — спросил я со вздохом, скатился с кровати и подошел к аквариуму с рыбками.

— Мы не едем на озеро, — сообщила Сара.

— Сара, я в курсе, — простонал я.

• Предыдущая
• 4/21
• Следующая