Легионы идут за Дунай - Бакиев Амур - Страница 82

• Предыдущая
• 82/115
• Следующая

– Значит, все-таки бой, – прошептал Белял. Брови его сошлись в одну черту. – Астемир, сегодня римские собаки должны узнать, что такое адыге! Цепляй оба корабля нашими крюками и поджигай все три судна! Посмотрим, как они смогут удрать! Бросайте весла! Все в бой!

Десятки сосудов с подвязанными факелами начали разбиваться о борта римских либурнов «Беллоны» и «Реи Сильвии». Нефть вспыхнула дымным чадящим пламенем. Одновременно пираты бросили зажигательные горшки на палубу собственного корабля. Римляне, поторопившиеся опустить мостики с зубьями на нос миапароны, опешили от неожиданности и ужаса.

– Ео! – скомандовал своим Белял. Зихи, как кошки, полезли на снасти и такелаж вражеских кораблей. Прикованные цепями к скамьям, истошно завопили обреченные гребцы-рабы. Завязалась рукопашная. На свежем утреннем ветру огонь разгорался удивительно быстро. Струи воды из помп не могли загасить начавшийся пожар. Посреди нестерпимого жара пираты дрались с матросами, забирая с собой души чужих воинов. Белял с бронзовым боевым топором пробился к тому месту, где в окружении римских солдат бился изменник Гермоген. Лицо предателя исказилось от страха.

– Получай, свиной хвост! – дико крикнул зих, опуская топор на голову Гермогена. Удар раскроил череп надвое. В следующее мгновение Бебий Вер пронзил мечом грудь пиратского главаря. Зих собрал последние силы и, подавшись вперед, схватил римского капитана за горло. Тщетно пытался римлянин освободиться одной рукой от железных клещей атамана. Истекая кровью, Белял оттеснил врага к борту и, навалившись, перекинул через перила. Два тела мелькнули в воздухе.

– Пскоашъ! – успел выкрикнуть имя богини вод непобежденный разбойник. Волны сомкнулись над ними.

Один за другим погибали языги. Мамутцис, ища смерти, бросился в воду. К месту боя с наветренной стороны приблизился третий римский корабль. Его команда принялась вылавливать своих солдат и матросов. Старейшина поздно понял, куда плывет. Моряки «Изиды» подцепили раздувшуюся одежду дака крючьями багров. Стонущий, сильно обожженный в нескольких местах, Мамутцис был вытащен на палубу либурна. Кашляя водой вперемешку с кровью, костобок смотрел на то место, где несколько минут назад рубился с фалькатой в руках. Остовы трех кораблей пылали. Римские матросы, те, кто уцелел в свирепом безжалостном бою, из последних сил подгребали к «Изиде», держась за обломанные брусья и детали мачт.

Афиноген – делосец на имперской службе, триерарх либурна, внимательно оглядел Мамутциса. Глаза капитана разгорелись.

– Атилий! Этот недорезанный карась вовсе не зих! Прической и одеждой он отличается от варваров Восточного Понта. Чем не шутит сумасбродная Фортуна, может, он и есть посол Децебала в Ктесифон?! Обыщите его хорошенько!

Мамутцис забился на досках. «Будь проклята моя надежда выбраться из передряги. Почему я не бросил письмо вместе с подарками?» Сильные безразличные руки шарили по телу.

– Клянусь Юпитером Величайшим, ты смотрел как в лучшее серебряное зеркало, капитан! Есть! Папирус! Сильно намок, правда. С ним какая-то побрякушка. Перстень! Ого! Да на нем печатка с волкоголовым драконом! Вне сомнения, это тот человек, которого мы ищем!

Центурион протянул триерарху находки и, присев перед дакийским послом на корточки, осмотрел его раны.

– Пустяки. Несколько ожогов, две крупные царапины. Заживет, как на собаке! Единственное, он потерял много крови и искупался в воде! Такое чревато лихорадкой! Тиберий! Аквила' Принесите целебное масло и смажьте ему ожоги! Перевяжите порезы! Аркадий! Напоите варвара красным вином и закутайте двумя-тремя плащами. Помните: он нужен живым!

Афиноген бегло просмотрел развернутый размякший папирус. Чернила растеклись, но текст хорошо читался. «Децебал, царь гетов и даков, брату своему Пакору, владыке Парфии, шлет привет и пожелание счастья!»

– Атилий! Передай всем на «Изиде», нас ждет императорская награда! Мы схватили гонца Децебала!

– Ave!!! – заорали моряки и солдаты.

– Слушать приказ! Подобрать экипажи «Беллоны» и «Реи Сильвии». Затем поставить паруса. Курс – Гиерон и Византии! Передать на «Капитолийскую волчицу» сигнал: «Продолжайте плавание».

...За четыре дня до ноябрьских ид (10 ноября) 104 года император Нерва Траян Август потребовал от сената объявить войну Децебалу. Он привел различные и многочисленные доказательства подготовки царем даков вероломного нападения на владения Рима в Обеих Мезиях и Задунайской Дакии. Цезарь представил также подлинное письмо коварного варвара к парфянскому царю с предложением военного союза и посла, которому это письмо поручено было доставить. Гнев отцов-сенаторов был единодушным и искренним. Принятый собранием сенатусконсульт предписывал Траяну начать немедленные военные действия против даков и их союзников не позднее декабрьских календ (1 декабря) и продолжать их до полной победы над ненавистным врагом.

Сопровождаемый негодующей толпой нобилитета и городского плебса, цезарь вновь открыл двери храма Януса на Палатине и, торжественно вынесши Копье Войны, метнул его в направлении северо-востока.

Сервилий в сопровождении Денци ехал по улицам Сармизагетузы. Заблаговременно предупрежденный товарищем о провале, агент Цезарниев торопливо продал все имущество и бесследно исчез. Префект Рациарии не знал, куда девать себя, когда прибывший центурион вместе с доносчиком-киликийцем сообщили ему, что человек, у которого он день назад купил дом и рабов, – шпион Децебала. По всем легионам Мезии и Задунайской Дакии был объявлен розыск.

На бывшем торговом посреднике белела новая баранья шуба. Лицо Сервилия неузнаваемо изменилось. Он до верхней кромки скул зарос густой русой бородой. Отпущенные по-дакийскому обыкновению волосы перехвачены кожаным ремешком с сердоликовыми бусами. Из-за спин всадников торчали ушки небольших луков из рога оленя и концы оперенных стрел. На круглом кавалерийском щите, прицепленном у левого бедра Денци, черной краской нарисованы две рыбы – отличительный знак даков-альбокензиев, перешедших на сторону Траяна. Попадавшиеся на пути легионеры с интересом посматривали на варваров. На римских солдатах красовались непривычные штаны и шерстяные подшлемники или меховые шапки. Многие надевали под плащи короткие безрукавки из звериных шкур. «Быстро наша зима приучила вас к гетской одежде», – подумал лазутчик, насмешливо рассматривая крякающих от холода завоевателей.

Они проехали ряд проулков и направились в северо-западную часть города. В квартал, заселенный даками, не покинувшими Сармизагетузу с Децебалом и оставшимися под римлянами. Сервилий не узнавал столицу. Во многих местах новые хозяева возвели типичные итальянские дома с глухим забором стен по периметру, с атрием, таблином и каморками для рабов. Кое-где высились недостроенные здания. В одном из распорядителей строительства Сервилий признал дака. Денци сплюнул от презрения. Слышался дробный перестук молотков. Приятели увидели с сотню пленных соотечественников, несмотря на зиму, работающих на укладке камней в полотно дороги. Римляне охраны покалывали рабов копьями, смеялись. Работники безучастно таскали тесаные булыжники и трамбовали кладку битами из дубовых чурбаков. «Великий Замолксис! И это даки? Как же быстро человек привыкает к рабскому состоянию». Сервилий взорвался от гнева и бессилия. Денци только сопел.

Возле забора и ворот, плетенных из ореховых жердей, приехавшие остановились. Лохматый дворовый песик залился тявкающим служебным лаем. Хлопнула дверь, на пороге появился владелец дома.

– Кто такие? Что надо?

– Ты Пурирус, кузнец дворцовых мастерских презренного Децебала?

– Я! – голос кузнеца зазвенел от ярости. Эти альбокензийские твари посмели назвать Децебала Дадесида презренным.

– Говорят, ты продолжаешь работу. Нам надо два медных щита, но только с узором Священного Дерева и Луны!

• Предыдущая
• 82/115
• Следующая