Игра королев - Даннет Дороти - Страница 27

• Предыдущая
• 27/82
• Следующая

То, как она это произнесла, поразило Скотта в самое сердце; Бокклю присвистнул сквозь| зубы, вокруг уже раздавались удивленные шепотки — тут Лаймонд впервые посмотрел Скотту прямо в глаза. Юноша выскочил вперед и положил руку на плечо Кристиан.

Он громко заявил:

— Это Лаймонд, младший брат лорда Калтера. Мы поймали его. Пойдемте в дом. Не беспокойтесь, мы о нем позаботимся.

— Я знаю, кто это, болван: я слышала твоего отца. Эти невозможные, глупые цепи все еще на нем? Сим, сними их. Фрэнсис Кроуфрод, вы тоже глупец, изображающий святого мученика. Я ведь говорила вам, что мой мир состоит из звуков, а ваш голос я знаю с двенадцати лет. Вы собрались, я полагаю, умереть здесь на потеху толпе…

Слезы навернулись ей на глаза.

Сим взялся крепкими руками за последнюю цепь, кольца которой впечатались в пропитанную кровью одежду. Лаймонд, которым владела одна-единственная мысль, раскрыл наконец плотно сомкнутые губы и торопливо заговорил:

— Вас слушают двести человек. Бокклю, черт возьми, заберите ее отсюда.

— Мне все равно, — вскрикнула Кристиан, — пусть даже две тысячи! Я не привыкла публично отрекаться от друзей.

— Леди Кристиан, стало быть, знает пленника? — оживился комендант, который, как и все остальные, почуял скандал в высших сферах.

Скотт кинулся девушке на помощь:

— Этот человек вкрался к леди в доверие, не сказав ей, кто он.

Слова эти вызвали целую бурю: не обращая внимания на взявшего ее за локоть Бокклю, Кристиан накинулась на его сына:

— Я знала, кто он. Если знаешь, не обязательно предавать, как поступают некоторые.

— Но он-то считал, что не знаете, правда? Отсюда и пантомима.

Комендант был поражен.

— Господи, недурно задумано. Он молчал до последнего, чтобы девчонка не узнала его по голосу… а значит, эта парочка…

— Да говорят же вам! — в ярости закричал Скотт. — Он пользовался ею как прикрытием. Как вы смеете предполагать…

Но его голос потонул в гоготе толпы и гнусных шуточках.

Когда Бокклю возвысил голос, рев ослабел, но не прекратился. Он снова попытался схватить Кристиан за руку, но та вырвалась.

— Я не уйду, пока он не будет в безопасности!

Копна рыжих волос ярко оттеняла ее смертельно бледное лицо; Кристиан оставалась непреклонной.

— Давно пора объясниться в открытую: мы же люди, а не кроты, чтобы прятаться под землей! На этот раз я помешаю безумцу, который своей же рукой накидывает себе петлю на шею. Господин Кроуфорд…

Голос Лаймонда, прозвучавший в полную силу, заглушил ее слова. Для своей же безопасности ему следовало остановить ее, что он и сделал в присущей ему манере, пустив в ход насмешку. Пресловутая дерзость Лаймонда оказалась сильнее боли, напряжения и позора.

— Наступил торжественный момент! Кульминация спектакля! Я достал жемчужину со дна морского, пролез в игольное ушко, и все впустую: мои иллюзии разбиты, хитрости разоблачены, а слова осмеяны гнусной толпой гиен. Но я не жалуюсь. Должны же и вы повеселиться. Я настаиваю только на одном. Я не хочу, чтобы мое имя связывали с рыжеволосой женщиной. Рыжие кобылы всегда лягаются. Рыжие коровы так и норовят забодать. Ягоды рябины бывают ядовитыми. Так и рыжеволосые, только позволь им встрять… Все понятно?

Сим отшатнулся. Лаймонд устремил на него холодный взгляд своих синих глаз.

— Что такое? Что еще? Она же сказала, что не двинется с места, пока меня не отвяжут.

Он потерял последнего доброжелателя. Комендант кивнул, и Сим неуверенно двинулся, чтобы расковать запястья Лаймонда. Комендант смущенно кашлянул. Камера в замке была готова, и отряд солдат ждал пленника: чем быстрее его теперь посадят под замок, тем лучше.

Комендант огляделся по сторонам. Несмотря на то что все они только что услышали, девушка совсем не казалась рассерженной. А ведь у нее есть высокопоставленные друзья. Когда оковы сняли, комендант обратился к Кристиан:

— Его отведут в хороший сухой подвал, миледи, и не причинят вреда. Боже упаси, мы к нему и пальцем не притронемся.

— Все благодаря вам, мой драгоценный страж, все благодаря вам… Вот уже одна рука свободна. А вот и вторая. Славно сработано. Все кости целы: локтевая, лучевая, запястье…

Последовала продолжительная пауза.

— Не совсем… Да, пожалуй, кое-что все-таки повредили.

Он медленно опустил руки. Собираясь заговорить, состроил гримасу, но с жестом шутливого смирения вдруг выскользнул из рук Сима.

Когда Скотт с усмешкой нагнулся над ним, то с изумлением обнаружил, что Лаймонд действительно потерял сознание.

У них было разрешение Максвелла переночевать в замке, чтобы отправиться в столицу на следующее утро.

Внутри замка Трив, когда пленник был заточен в подвал под неусыпный надзор выставленного у дверей тройного караула, остальные действующие лица принялись изливать друг на друга свой гнев и досаду. Кристиан, которой не разрешили навестить Лаймонда, вынуждена была выслушивать проклятия Бокклю по поводу манеры этого джентльмена действовать инкогнито. В результате она вконец вышла из себя и, обессилев, отправилась спать. Скотту тоже досталось.

Дело было в том, что он не хотел выдавать бывших товарищей. Уилл услыхал, что он пытается сидеть между двух стульев; что хочет оставить страну на разграбление никем не управляемой банды головорезов; что он сам не ведает, что творит; что голова его набита опилками вместо мозгов. Скотт не оставался в долгу, и они с отцом продолжали орать друг на друга еще долго после того, как отряд Хантера уехал. В конце концов Бокклю взревел:

— Уж раз ты так привязан к своим драгоценным дружкам, отчего не остался с ними?

Уилл вскочил и схватил плащ.

— Хорошо: я возвращаюсь!

— Ты, безмозглая козявка! Они же изрубят тебя в куски, как только увидят, после того, что ты натворил.

— Тогда я отправлюсь в другое место!

— О да, ты отправишься в другое место! — прошипел Бокклю и позвонил в колокольчик с такой силой, как будто сворачивал голову цыпленку. — Ты проведешь ночь там, где от тебя не будет мороки и где тебе представится возможность сравнить твоих старых добрых друзей с нынешними. Позвать коменданта!

Скотт вскочил, но Бокклю властно положил руку ему на плечо. Когда комендант вошел, сэр Уот к недоверчивому изумлению юноши закричал во все горло:

— Вот вам еще один пленник! Посадите-ка его под замок на всю ночь: может, в голове у него прояснится!

Комендант страстно желал угодить, но не был готов к такому повороту событий.

— У нас нет комнаты с крепким затвором, сэр Уот. Башня закрыта, остается только подвал.

— Я это и имею в виду, — свирепо проговорил сэр Уот. — Заприте его в подвал.

Капитан колебался:

— Но там же Хозяин Калтера.

— Я знаю это, болван! — закричал Бокклю. — Посадите его с Лаймондом — и пусть мальчишка покажет, кто он есть на самом деле: гончая или кролик.

Всю дорогу на кухню Уилл Скотт цеплялся за каждую дощечку: он сопротивлялся, когда открывали люк, отчаянно брыкался, когда его туда заталкивали, и героически отстаивал каждую ступеньку в подвал. Затем люк захлопнулся над его головой, звякнул засов — и Скотт остался наедине с началом мудрости и Хозяином Калтера.

Невеселое это дело — быть запертым с человеком, которому, как ни посмотри, ты нанес удар в спину. Когда Уилл Скотт скатился по лестнице и дверь наверху заперли, все у него внутри сжалось от дурных предчувствий.

Подвал прежде использовался как кладовка. Сквозь два оконца под потолком виднелся кусочек ночного неба. Справа в полутьме можно было разглядеть колодец, рядом были навалены мешки, ящики и бочонки. На двух бочонках и улегся Лаймонд, поставив рядом с собой единственную свечу.

В этом пронзительном свете цвета и формы проявились неожиданно резко: блестящие золотистые волосы Лаймонда без всякого следа пыли, свежие бинты из мешковины, серебряный блеск разорванных кружев, голубой шелк на плече и согнутом колене, тонкое белое полотно у шеи и на запястьях. Все, что было неприглядно, скрывалось в тени.

• Предыдущая
• 27/82
• Следующая