Завтра - Мюссо Гийом - Страница 13
- Предыдущая
- 13/65
- Следующая
— Я прекрасно знаю, о чем ты сейчас думаешь, Мэтт. Знаю, что тебе сейчас несладко и ты страшно жалеешь, что ввязался в эту историю. Но я тебя умоляю: пойди на эту встречу. Обязательно!
Соглашаясь, он кивнул головой, хлопнул дверцей машины и забрал сумку из багажника. На прощание помахал Эйприл рукой и вошел в здание аэропорта.
Быстрым шагом пересек холл. Регистрацию он уже прошел на домашнем компьютере, так что оставался только контроль безопасности. После него Мэтт отправился в зал ожидания. Когда настало время садиться в самолет, Мэтью внезапно стало не по себе, он засомневался, а потом почувствовал настоящий страх. На лбу выступил пот. Множество самых разных мыслей застучало в висках. Перед глазами с отчаянной ясностью возникло лицо Кейт… Но он не поддался чувству вины, быстро-быстро поморгал, и картина расплылась. Мэтью подал билет бортпроводнице.
Магазин «Бергдорф Гудман»
Пятая авеню
16 часов 15 минут
Эмма слегка растерялась, оказавшись среди витрин дорогого нью-йоркского магазина. И было от чего оробеть — огромное здание из белого мрамора подавляло, равно как и красавицы продавщицы, похожие на фотомоделей. И не хочешь, а почувствуешь себя серой мышкой. Эмма прекрасно знала, что «такой вот магазин», где не обращают внимания на цены и куда красивые, богатые и уверенные в себе женщины заходят просто, чтобы что-то примерить, совсем не ее магазин. Но сегодня она чувствовала: свою неуверенность она преодолеет.
Ночью Эмма так и не смогла заснуть. Вскочила чуть ли не на рассвете и полезла в шкаф поинтересоваться, что у нее там есть. Что можно выбрать? Что ей больше всего к лицу? Примеряла то одно, то другое и наконец остановилась на блузке шоколадного цвета, вышитой медной ниткой, и юбке-карандаше из черного шелка с высокой талией. Туалет ей шел, она выглядела эффектно. Но нужна была верхняя одежда — теплая накидка или пальто. Ее пальтецо никуда не годилось: жалкое, поношенное уродство. Едва войдя в магазин, ноги сами понесли ее к великолепной накидке из парчи. Она погладила шелковистую ткань, мерцающую переплетением золотых и серебряных нитей. Накидка была так прекрасна, что Эмма не могла решиться.
— Я могу вам чем-то помочь? — осведомилась продавщица, заметив ее нерешительность.
Эмма сказала, что хочет примерить накидку. Та сидела идеально и была сшита словно специально для нее… Но цена! Две тысячи семьсот долларов. Чистое безумие! Такую трату Эмма не могла себе позволить.
Если говорить о деньгах, то на первый взгляд Эмма зарабатывала очень даже прилично. Но жила-то она в Манхэттене, а здесь все в три раза дороже. Но и это не главное. Львиную долю своих сбережений Эмма тратила на оплату сеансов психоаналитика. Жизненно важная трата. Раз в неделю Эмма посещала Маргарет Вуд, своего психотерапевта, которая буквально спасала, когда Эмме становилось совсем худо. Маргарет учила ее защищаться, воздвигать преграду между собой и страхами, нападавшими на нее, норовя утащить в бездну безумия. Вот и сейчас тоже ей явно грозило безрассудство.
Эмма хорошенько подумала и вышла из примерочной.
— Нет, я не беру ее, — решительно и твердо сказала она.
И осталась очень довольна, что справилась с искушением.
Направляясь к выходу, она взглянула на витрину с обувью и восхищенно замерла перед лодочками Брайан Этвуд — розоватыми, матовыми… Выставленная модель была как раз ее размера. Она примерила туфельку и почувствовала себя Золушкой. Лодочки, словно змеи, меняли цвет, отливали то серым, то сиреневым. А каблук! Высокий, лакированный, умопомрачительный! Такие туфли украсят все, что ни надень! Позабыв все свои разумные рассуждения, Эмма достала кредитную карту, готовясь заплатить заоблачную цену — тысячу пятьсот долларов. Но прежде, чем отправиться к кассе, она поспешно вернулась в секцию верхней одежды и выписала себе накидку из парчи.
И вот итог магазинных безумств: полтора месяца работы улетели, как дым, в одну минуту.
Оказавшись снова на Пятой авеню в новой накидке и туфлях, Эмма почувствовала леденящий холод. Она закуталась потеплее в шарф и наклонила голову, спасаясь от пронзительного ветра. Но лицо у нее мгновенно застыло, руки и ноги окоченели. Из глаз потекли слезы, щеки обжигало. Идти пешком при таком сумасшедшем ветре она не решилась, подошла к краю тротуара и остановила такси. Шоферу она дала адрес парикмахерского салона, но попросила сделать крюк и заехать в Рокфеллер-центр. Поднялась в «Император» и оставила у портье сумку со старым пальто и туфлями.
Парикмахерский салон Акахико Имамуры располагался в самом центре Верхнего Ист-Сайда. Просторный, ярко освещенный, с бежевыми стенами, мебелью светлого дерева, кожаными диванами и прозрачными консолями с орхидеями.
Эмма назвала свою фамилию администратору, и та проверила назначенное время. Все в порядке, записана на пять. Компьютерные манипуляции Ромуальда сработали.
Помощница мэтра принялась мыть Эмме голову, массажируя кожу головы и осторожно перебирая медные пряди. Умелые пальцы принесли расслабление, Эмма успокоилась, забыла о своих тратах, неуверенности, заботах и с наслаждением отдалась ласкающим утонченным ощущениям. Вскоре появился Имамура, очень сдержанный и прямой. Он смотрел в пол и церемонно поздоровался с ней. Эмма достала из сумочки вырезанную из журнала фотографию Кейт Бекинсэйл.
— Можно мне сделать такую же прическу? — спросила она.
Имамура даже не взглянул на фото. Зато он долго вглядывался в лицо своей клиентки, потом тихо сказал несколько слов по-японски своей помощнице, которая занималась окраской. Взял ножницы и начал стричь. Он работал минут двадцать, а потом передал Эмму своей помощнице, которая очень быстро сменила оттенок волос клиентки с медного на горький шоколад. Как только процедура окрашивания была закончена, Имамура сам прополоскал волосы Эммы и продолжил свою работу. Прядь за прядью он накручивал волосы на большие бигуди, сушил их, а затем занялся прической.
Результат превзошел все ожидания! Приподнятые на затылке волосы струились каскадом. Изысканная, неожиданная прическа подчеркнула природную женственность Эммы, придала ее лицу особое сияние. Светлые глаза стали ярче. Эмма придвинулась к зеркалу, зачарованная своим новым обликом. Несколько непокорных прядей выбивались из шиньона, так что законченный образ смотрелся очень органично. Ни намека на искусственность! А цвет? Он был великолепен! Лучше, чем у Кейт Бекинсэйл. Никогда еще Эмма не была такой красивой.
С легким сердцем она села в такси и поехала в Ист-Виллидж. В машине достала косметичку и немного подкрасилась — чуть-чуть розовых румян, золотистая тень на веки, коралловый блеск на губы.
Стрелки часов показывали восемь часов одну минуту, когда она толкнула дверь маленького итальянского ресторанчика «Номер 5», на юге от Томпкинс-сквер-парк…
«Дельта 1816» приземлился в аэропорту Кеннеди с небольшим опозданием. Мэтью, сидя в салоне в хвостовой части, нервничал и поглядывал на часы. Уже семь часов восемнадцать минут. Едва ступив на землю, он ринулся к очереди, выстроившейся на стоянке такси, и простоял в ней еще двенадцать минут, прежде чем сел в машину. Назвал шоферу адрес ресторана и, как часто показывают в фильмах, пообещал хорошие чаевые, если они приедут в восемь. Оказалось, что и в Нью-Йорке невероятно тепло для декабря. Машин было немало, но гораздо меньше, чем ожидал Мэтью. «Желтому такси» удалось очень быстро миновать Квинс, промчаться по Вильямсбургскому мосту и удачно пробраться по улочкам Ист-Сайда. В восемь часов три минуты такси остановилось у дверей «Номера 5».
Мэтью облегченно вздохнул. Он приехал вовремя. Можно даже надеяться, что приехал первым. Он расплатился с шофером и вышел из машины. Странное ощущение — возбуждение и нервозность одновременно. Он еще раз глубоко вздохнул, стараясь успокоиться, и толкнул дверь итальянского ресторанчика.
- Предыдущая
- 13/65
- Следующая
