Классические тексты дзэн - Маслов Алексей Александрович - Страница 30

Сунский текст полон противоречий, большинство из которых указывают, что он оказался значительно переделан относительно изначальной версии, причем переписчики уже не особо разбирались в реалиях того времени, когда жил Хуэйнэн. Так, например, одна из основных персон Сутры, наместник Вэй (Вэй Сэши), обычно идентифицируемый как Вэй Чжоу (в тексте нет прямых указаний на его имя), умер между 860–873 гг. [Синьтаншу, цз. 197, с. 15–16], и таким образом никак не мог слушать Хуйэнэна. В дунхуанском варианте речь идет просто о «наместнике» без упоминания имени.

Следуя сунской версии, Хуэйнэн получил просветление, услышав строки из «Алмазной сутры», дунхуанский вариант не содержит этого пассажа.

Парадоксальным образом, единственной центральной и неизменной частью остались те пассажи, где мысли Хуэйнэна и Шэньхуэя полностью совпадали.

Особое внимание обращает один пассаж – пророчество Хуэйнэна (49): «Через двадцать лет, после того, как я покину этот мир, придет тот, кто отделит истинное учение Будды от ложного». Речь идет о 733 г. – именно в это время Шэньсюй начал активную атаку на Пуцзи, обвинив его во всех грехах.

Одной из центральных идей сунского варианта является мысль о том, что «изначально не существовало и одной вещи» или «изначально не вещь существовала» (бэньлай у и у). Примечательно, что ее нет в дунхуанском варианте, где она заменена на «Природа Будды изначально незамутнена и чиста».

Наконец, появляется несколько вариантов, которых принято называть юаньскими (по названию эпохи Юань) – вариант 1290 и 1291 гг. Оба варианта содержат значительное количество материалов, ранее не включенных в Престольную сутру, и хотя похожи друг на друга, однако не связаны между собой. Текст Сутры в обеих юаньских вариантах разделен на десять частей.

Первый вариант 1290 г. был издан Дэи и достаточно редко встречается в Китае, однако получил значительное распространение в Корее. Именно он и приведен в этой книги. Второй вариант 1291 г. был опубликован монахом Цзунбао, подробности жизни которого не дошли до нас. Вариант появился в местности Наньхай на юге Китая. Он и стал считаться каноническим в силу того, что был включен в Трипитаку [Т.48, 347–346].

В своем предисловии Дэи утверждает, что текст сутры подвергся значительным сокращениям переписчиками, в то время как он в молодости видел какой-то «полный» вариант и потратил тридцать лет на его поиски. И вот, отыскав его, он и публикует этот полный вариант. Вполне вероятно, что Дэи видел вариант Хуэйсиня или одну из копий дунхуанского текста и счел их «сокращенными».

Дэи считает, что составителем сутры был Фахай, и помещает его предисловие первым, прямо указывая на его роль в создании сутры, под названием: «Старое предисловие составителя престольной сутры Танского монаха Фахая». В отличие от этого оба сунских варианта не заостряют внимания на роли Фахая и упоминают его имя лишь в самом тексте предисловия, не вынося в начало.

Разница между двумя юаньскими вариантами не велика и в основном касается не текста сутры, а сопутствующего материала. Так вариант Дэи включает лишь предисловие Фахая и самого Дэи, в то время как вариант 1291 содержит плюс к этим двум предисловиям, предисловия Ци Суна, восхваляющее «Сутру Помоста», и послесловие Цзунбао.

В период Мин-Цин (XIV-нач. XX вв.) отношение к тексту начинает заметным образом меняться. Прежде всего он приобретает колоссальную популярность не только среди чаньских монахов, но и среди упасак – мирян, последователей буддизма. Считалось хорошим тоном иметь копию «Сутры Помоста» у себя дома, а поэтому количество копий резко возрастает и, как следствие, множится и количество вариантов. Различия между вариантами были крайне незначительны и в отличие от предыдущих трансформаций, касались уже не самого текста Хуэйнэна, но различных сопровождающих его комментариев – предисловий, славословий сутре и т. д. В период Мин-Цин количество различных изданий (т. е. ксилографических вариантов, напечатанных с разных досок) достигало 26 штук [139, 109], всего количество копий отпечатанных с этих носителей подсчитать не представляется никакой возможности.

В свою очередь это приводит к определенной десакрализации отношения к тексту. Напомним – Сутра замышлялась как знак передачи истинного учения, в связи с чем была доступна лишь кругу избранных посвященных, передавалась исключительно внутри школы последователей Хуэйнэна, причем по прямой линии преемствования. Но с XIV–XV в. она фактически становится общедоступным текстом и теряет ореол тайности.

Огромное количество копий начинает привозиться в Корею и в Японию. Юаньский вариант Сутры появляется в Корее уже в 1316 г., то есть всего через 26 лет после его выхода в Китае, и приобретает колоссальную популярность среди чаньских проповедников. Не меньший интерес к Сутре проявили японские дзэн-буддисты. Однако здесь долгое время были известны лишь сунские варианты Престольной сутры, а юаньский вариант Цзунбао появляется впервые в Киото значительно позже – в 1634 г.

Несмотря на то, что популярность сутры в Японии оказалось значительно меньше, чем в Китае, тем не менее Хуэйнэн здесь также безоговорочно признавался Шестым чаньским (дзэнским) патриархом. Однако его высказывания были представлены в основном не в виде «Сутры Помоста», а оказались включены в сборники коанов.

«Сутре Помоста» отведена особая роль в чань-буддизме: хотя ее авторство и приписывает конкретному человеку, она носит универсальный характер, рассказывая буквально обо всех ключевых постулатах чань. На фоне биографии Хуэйнэна здесь рассказывается об основных ритуалах, описываются молитвенные формулы, трактуются трудные места классических индийских сутр, излагаются гносеологические основы чань.

Все это указывает, что объем сутры рос не столько из-за желания «дописать» биографию Хуэйнэна, сколько необходимости дать разъяснение по еще одному или нескольким постулатам чань. Таким образом постепенно сутра превратилась в универсальный текст чань-буддизма, в своеобразный компендиум чаньского знания.

Ранний вариант сутры может быть разделен на две части: проповедь, состоявшаяся в монастыре Дафаньсы (секции 1-31, 34–37, следуя классификации Ф. Ямпольского) и другие, в основном разрозненные пассажи текста, касающиеся бесед Хуэйнэна с учениками.

Канонический. вариант XIII в более сложен и логичен по своей структуре. Лишь первые две главы можно отнести к проповеди в монастыре Дафаньсы – именно они и содержат костяк старого текста, хотя и несколько измененный. В остальных проповедях Хуэйнэна нет прямых указаний, что они состоялись в монастыре Дафаньсы, хотя по ряду косвенных указаний можно считать, что действие третьей главы также происходит в Дафаньсы. В частности, именно там проходит некое «вегетарианское собрание» (чжай хуэй), под которым обычно подразумевается прием вегетарианской пищи внутри монастыря с приглашением гостей, после чего можно было обратиться с вопросами к учителю. Примечательно, что инициатором этого «вегетарианского собрания» выступает все тот же наместник Вэй Чжоу, что и встречи с патриархом в монастыре Дафаньсы. Все это указывает, что столь важные для теории и практике чань-буддизма вопросы 3-й главы задавались именно в Дафаньсы.

Примечательно, что неоднократно упоминаемый в тексте рукописи монастырь Дафаньсы, как считает Ф. Ямпольский, «так никогда и не был идентифицирован» [139, 93]. Однако большинство буддийских изданий достаточно точно локализуют его в провинции Гуандун, в области Шаочжоу на территории современного уезда Цюйцзян, недалеко от знаменитого места Цаоси [22, 4]. Ряд японских ученых, в частности Уи, не сомневаются что монастырь находился именно в области Шаочжоу [157, т. 2, 214]

Первые две главы канонического издания XIII в. представляют запись проповеди Хуэйнэна в монастыре Дафаньсы. Четвертая глава включает изложение базовой теории о трансцендентной мудрости (праджни) и самадхи, а также концепции «отсутствия мыслей (у нянь). Пятая глава рассказывает о дхиане, о трех прибежищах (просветление, истина, чистота). Шестая глава посвящена проповеди покаяния и излагает теорию «пяти ароматов» (заповеди, самадхи, мудрость-праждня, освобождения от пут незнания и познания). Седьмая глава передает беседы Хуэйнэна с учениками и содержит неупорядоченные эпизоды из разных периодов его жизни. Вероятно, эта глава составлялась в разное время и разными людьми. В частности, по сравнению с дунхуанским вариантом сутры седьмая глава увеличилась более чем в два раза за счет новых эпизодов. Примечательно, что ряд из них представляют собой развернутую проповедь, другая же часть – короткие заметки в виде классических китайских исторических анекдотов.