Сорвать заговор Сионских мудрецов - Шамир Исраэль - Страница 25

• Предыдущая
• 25/67
• Следующая

Роман представляет собой пародийное описание последних лет советской власти с точки зрения валютного диссидента образца 1986 года с пропуском в ЦДЛ, нечто вроде Войновича или Тополя. Действие обозначено далеким будущим, после атомной войны, в запущенной Москве, где жители едят мышей, потому что на деньги ничего не купишь, разве что их (денег, не мышей) очень много. Самиздат запрещен, равно как и старые книги. Герой любит книгу, а книга, как и еда, да и все прочее, есть у КГБ. Наш герой женится на дочке генерала КГБ.

Дальше талантливая писательница вольно пересказывает песню Галича, что вот, мол, дом — чаша полная, и брюки на молнии, а счастья нету. И дочка генерала толстеет безобразно. Отсюда — следующий диссидентский сюжет. Продавший душу за КГБшный паек герой приходит к власти и оказывается такой же гнидой, и даже с самиздатом так же борется. Наконец, он губит доброго диссидента, друга своей покойной матери. Но умирающий диссидент возвращает героя к добру.

Если бы «Кысь» была написана и напечатана (на Западе ли, в самиздате ли) в свое время, в 1986 году, когда «Дети Арбата» считались высшим шедевром, она несомненно прозвучала бы. Ее выход в свет в наши дни — анахронизм, да и только. Набоков фантазировал: как прозвучал бы роман «Что делать», если бы он залежался в столе и вышел в свет двадцатью годами позднее? А никак бы не прозвучал, утверждал автор «Дара». Выход в свет романа «Кысь» — лишнее подтверждение правоты Набокова. В романе нет художественности, присутствующей в чудесных рассказах Татьяны Толстой. Он так и остался затянутым памфлетом из давно минувшей эпохи. Рукописи, конечно, не горят, но стареют.

Подобный казус произошел и с талантливым Леонидом Гиршовичем. Он написал своего «Прайса» еще в преддверье (и в предсказание) перестройки, а издал 15 лет спустя. В этом романе 5 марта 1953 года советская власть ссылает всех евреев в далекую Фижму, где они и остаются до наших дней, оторванные от внешнего мира. Россия же проходит период реформ, ослабевает, возвращается к национально-патриотической символике, но продолжает скрывать от мира свою фижменскую тайну. Этот роман — более глубокий, чем «Кысь» Толстой — прозвучал бы в 1985 году, а в наше время, когда хозяева российских недр проживают в Савьоне под Тель-Авивом, его предпосылка вызывает лишь глумливую ухмылку.

Другое важное произведение альтернативной истории, «Евразийская Симфония» ^[26] Хольма ван Зайчика, возникло, видимо, как «стеб», — авторы сперва отнеслись к своему замыслу, как творцы Козьмы Пруткова к своему титульному герою, с кампанейским весельем. Это и хорошо — напыщенная серьезность губительна для фэнтези. Названия отдельных книг цикла — «Дело о полку Игореве», «Незалежные дервиши», «Жадный варвар» — подчеркивали постмодернистскую вторичность, готовность использовать существующие модели в своих пародийных целях. Однако результат оказался значительнее ожидаемого.

Имя автора и название цикла требуют короткого объяснения. Голландец ван Гулик, поклонник дальневосточной культуры, написал несколько «детективов для мыслящих людей», действие которых происходит в Китае эпохи Тан (современнике империи Шарлеманя и Хазарского каганата). Главный герой этого цикла — Судья Ди, реальное историческое лицо, упоминаемое в летописях. Создатели «Симфонии» выбрали себе (обыграв ван Гулика) милый псевдоним «ван Зайчик», придумали своему «автору» сложную биографию, со следами России, Китая, Японии и Голландии. Этим, собственно, исчерпывается связь с ван Гуликом, да еще «Судьей Ди» у ван Зайчика зовут серьезного рыжего кота. Текст стал «переводом с китайского», а местом действия избрана альтернативная Ордусь (Орда + Русь), великая держава, включающая в свои пределы Китай, все республики СССР, Монголию, видимо, и Малую Азию и Ближний Восток, всё, что завоевывали тумены Чингиз-Хана и его внуков. Один из стольных городов Ордуси — альтернативный С.-Петербург, Александрия Невская. Время действия — наши дни, но как они отличны от тех, что за окном!

Ордусь — значительно улучшенный Советский Союз нашей мечты, сохранивший знакомые милые русские черты. Гимн Ордуси что-то напоминает: «Союз нерушимый улусов культурных сплотили навек Александр и Сартак». В Ордусь не проникает безумное влияние культа наживы. Есть богатые, но нет очень бедных. В Ордуси не было революции, и поэтому сохранились старые феодальные элиты, вписавшиеся в новый порядок. Уцелели и китайский император, и бек Ургенча, и русская аристократия. В Ордуси никто не тянет одеяло на себя, потому что гармония — выше всего. Само название «Ордусь» расшифровывается по-китайски, как «работаем вместе, а эгоизм смиряем».

Есть в этом сермяжная правда. Современный американский философ Иммануил Валлерштейн считает, что в XVI веке в Европе возникла чудовищная аномалия неуемного стяжательства. Все дополнительные соображения — сохранение природы, благосостояние общества, честь, мораль, вера в Бога — считаются недопустимыми. Аномалия эта — летальна, по мнению Валлерштейна. Того же мнения придерживались учителя ван Зайчика, братья Стругацкие. В романе «Понедельник начинается в субботу», «гений-потребитель» профессора Выбегалло хватал все, что мог и закукливал вокруг себя пространство, действуя как гибрид пылесоса и бомбы. После 1991 года новая официальная религия, пришедшая в Россию с Запада, утвердила пылесос в качестве нравственного императива.

Сотворенная ван Зайчиком Ордусь — альтернативный вариант развития нашей планеты, и в этом смысле книга сродни великим утопиям прошлого, от Платона до Кампанеллы. Это и книга религиозного поиска: жители Ордуси — синкретисты, православные, мусульмане, буддисты, а империю держат воедино идеи Конфуция: почитание старших, стремление к законопорядку, предпочтение общего интереса личному, государство как одна большая семья. Строгую иерархичность конфуцианства умеряет принцип гармонии: все допустимо, пока это не противоречит общей целостности.

Только одной религии нет в Ордуси — манихейства. Там не верят в противостояние сынов света и сынов тьмы, в догму «кто не с нами — тот против нас», в противопоставление добра и зла. Президенту Бушу не удалось бы припахать Ордусь к своему крестовому походу. В Ордуси никого не сравнивают с нацистами, хотя бы потому, что в альтернативной истории не было мировых войн. «Симфония» носит подзаголовок: «Плохих людей нет». Люди разных взглядов, традиций, верований могут жить вместе в атмосфере общей религиозности и общего дела.

«Симфония» ван Зайчика — добрая книга. Она добра, как диккенсовские «Записки Пиквикского клуба», как эпопея Толкиена «Властелин колец». Чтение трех вышедших томов «Симфонии» не оставляет дурного осадка в памяти. Вам не захочется схватить бластер и уничтожить гада. Я завидую семнадцатилетним мальчишкам и девчонкам, которые сейчас читают этот цикл: он наверняка поможет им стать хорошими людьми. Сравнение с Толкиеном не случайно: в конце шестидесятых годов, молодые радикалы в Беркли писали на стенках «Frodo rules», «Вся власть Фродо». Сейчас, читатели «Симфонии» пишут «Хочу в Ордусь». Я верю во влияние текста на реальность мира. Как роман Сорокина отозвался катаклизмом Нью-Йорка, так и ван Зайчик может повлиять на судьбы человечества. Когда на каждой второй машине появится стикер «Хочу в Ордусь», мы, несомненно, окажемся в Александрии с ее пагодами и церквами на берегах Нева-хэ.

Добрая — не значит «скучная». По жанру «Симфония» — policier, то есть детективный роман. Время от времени в Ордуси появляются люди, желающие потянуть одеяло на себя. С ними борются, как и у нас, спецслужбы и прокуратура, а точнее, два главных героя: потомок степняков, буддист, мастер восточных единоборств Багатур Лобо (спецслужбы) и русский православный законник Богдан Оуянцев-Сю (прокуратура). Эта необычная пара справляется с разнообразными и колоритными супостатами. Так, в «Деле незалежных дервишей» действие происходит в забавной смеси Чечни и Западной Украины, где люди приветствуют друг друга «Здоровеньки салям». В «Деле жадного варвара» появляются Дзержин Ландсбергис и американский миллиардер Цорес, сказочная китайская принцесса и очаровательная ордославистка из Сорбонны Жанна. И повсюду враги не то чтобы разбиты по-джеймс-бондовски — они, скорее, кротко, похристиански образумлены.

• Предыдущая
• 25/67
• Следующая