В безднах Земли - Сифр Мишель - Страница 14

• Предыдущая
• 14/45
• Следующая

Пятница, 27 июля

Сегодня утром мне сообщили, что группа спелеологов, которая должна была исследовать Ардеш, уже выступила. Но ведь эта экспедиция должна была начаться примерно 10 августа! Ничего не понимаю. Последние три дня просыпаюсь с трудом, вставать неохота. Хочу набрать для анализа просачивающуюся воду, капли которой падают с потолка. Нужно долго держать руку на весу, и причем удается заполнить лишь четверть 60-граммовой бутылочки. Определяю количество углекислого газа, оно оказывается равным 0,18 %… [12].

Воскресенье, 29 июля

В колодец упал небольшой камень. Мой страх уменьшился, но чувствую, что обвалы действуют мне на нервы. Отросшие усы щекочут мне кожу; довольно часто смотрюсь в зеркальце… Снова набираю просочившуюся воду. Рука онемела, но я держал банку, пока та не наполнилась… Часто думаю о том, что буду делать после выхода на поверхность, о предстоящей работе. Это обычная тема моих размышлений.

Понедельник, 30 июля

Сегодня занят мелкими хозяйственными делами: починяю полотнище моей раскладушки, убираю отбросы, загромоздившие вход в палатку.

Страшный грохот, вероятно, огромного обвала. Замираю от ужаса. Из глаз текут слезы, кровь приливает к лицу. Кидаюсь к телефонам, чтобы выяснить, не прервана ли связь. Проверяю и магнитофон. Еще ни разу не испытывал такого страха с тех пор, как спустился в недра земли. Никогда грохот не был таким оглушительным, и я все больше и больше начинаю понимать, как призрачна моя безопасность.

Раньше я не представлял себе, что такое большой обвал. Четко различаю огромные глыбы, оторвавшиеся от свода. Несколько успокоившись после разговора по телефону, продолжаю читать. Вышел на морену: такое впечатление, что рухнуло несколько кубических метров породы. Принял меры предосторожности: надел каску, сменил батарейки в фонаре, чтобы как можно лучше осмотреться. Возвращаюсь в палатку и ложусь. Небольшие камни падают позади палатки. Меня снова охватывает панический страх. Выбегаю из палатки, ищу упавшие камни, но не могу их найти. Звоню и сообщаю, что собираюсь завтракать, но есть не хочется. Выпиваю литр молока и съедаю два или три ломтика ананаса, затем ложусь; надеюсь, что спокойная ночь пойдет мне на пользу, ибо частые и все более грозные обвалы приводят меня в ужас. Я выстою, но мне придется туго.

Среда, 1 августа

Решаю наконец помыться. После этой не очень-то приятной процедуры весь пол палатки залит водой; приходится собирать ее тряпкой. Делаю анализ на окись углерода, но не нахожу никаких ее следов.

Надо сказать, что мне не особенно по душе вести дневник, но я вынужден это делать, так как с наступлением вечера с трудом припоминаю, чем занимался днем. Не могу привыкнуть к мысли, что еще только 1 августа. Наверное, прошло больше времени, но сколько? Позавчера, после обвала, подумал, не составить ли завещание, и представил себе, что будет, если я погибну. На основе моего дневника издадут книгу… чтобы уплатить долги, в которые я залез из-за этой экспедиции. Все, что у меня есть, перейдет к брату.

Пытаюсь осмыслить положение добровольного узника, который замуровал себя в этом склепе с рушащимся сводом над головой. Может случиться так, что мой хладный труп останется здесь: довольно одного камня, и все кончено…

Часто размышляю о том, сколько времени звучит долгоиграющая пластинка на 33 оборота? Каждый раз спрашиваю себя: неужели на прослушивание одной стороны уходит только полчаса? Как быстро!

Только что съел кусочек сыра, который очень люблю… Но этак мне его не хватит на все мое пребывание под землей. Этот сыр — жестокое испытание моей воли! Надо беречь его до последнего дня, но это будет трудновато…

Все в этой пропасти становится проблемой: холод, сырость, мрак, приготовление пищи, соблюдение гигиены (особенно последнее). Если звонить по телефону с койки, не вставая, нужно выпростать руку, чтобы снять трубку; после пятиминутного разговора пальцы уже замерзают.

Пятница, 3 августа (двадцатые физиологические сутки) Сегодня сильный ледопад. Наверное, сейчас солнечный день, поэтому наблюдается значительное таяние… Пишу статью о гидрогеологических явлениях Маргуарейса, работа долгая и нелегкая, но я доволен собой…

Упал, сильно ушиб руку. На левой — фурункул, который я только что вскрыл. У меня никогда не бывало таких прыщей; должно быть, причина в питании.

Суббота, 4 августа

Пол палатки насквозь промок; на нем лужицы глубиной несколько сантиметров и длиной от двадцати до тридцати сантиметров. Меня снова привел в ужас огромный обвал. Он продолжался секунд десять, может быть чуть меньше, но я успел различить звуки падения отдельных льдин, разбившихся на морене друг о друга.

Утром я "опоражнивался" нервничая, пульс учащенный. Это один из тех моментов, когда понимаешь всю свою никчемность. Родиться, жить, умереть… и это все! Нет: родиться, создать что-нибудь и умереть — вот предопределение человека… Гляжусь в зеркальце: щеки одутловатые, глаза впалые, влажные. Вяло продолжаю бороться с накапливающейся водой.

Понедельник, 6 августа

Спал плохо; болит грудь, и по-прежнему острые боли в нижней части спины. Похоже, становлюсь все более зябким. Звоню наверх; мне отвечает заспанный голос. По-моему, они еще дрыхнут.

Четверг, 9 августа

Не знаю, какое сегодня на самом деле число. Любопытно констатировать, что это меня не слишком волнует. Встаю, ем, ложусь, получается замкнутый цикл, и время не играет никакой роли. Дни кажутся мне короткими.

Суббота, 11 августа

Вот уже несколько дней, как у меня хорошее настроение: обвалы практически прекратились. Уже меньше мерзну и хорошо приспособился к своему положению. Так как давно ничего не готовил, то в приливе энергии решил поджарить яичницу с луком — она мне по вкусу — и с помидорами, а то они уже начинают покрываться плесенью.

Воскресенье, 12 августа

Понял, что передвижение воздушных пузырьков в толще льда к ее скалистому подножию — результат таяния. Решен серьезный вопрос, особенно важный для теории… Сидя, чувствую острую, парализующую боль в нижней части спины… Свет слишком слаб и быстро меня утомляет; это, без сомнения, один из факторов, сокращающих время бодрствования… Ощущаю гораздо меньшую потребность в музыке, чем в течение первых двух недель. Сегодня вечером, прежде чем лечь, затыкаю все отдушины, чтобы измерить завтра утром содержание окиси углерода в воздухе. Это опасно, но стоит труда.

Понедельник, 13 августа

Утром подскочил от удара в потолок палатки куска льда или камня. Начинаю все больше и больше нервничать, но скорее умру, чем попрошу прийти мне на выручку. Хочу во что бы то ни стало добиться успеха.

Вторник, 14 августа (сорок восьмые физиологические сутки)

Труднее всего, по-моему, под землей приспособиться к постоянной температуре при постоянной влажности. Никаких колебаний, это ужасно!.. Чувствую себя очень хорошо, и только что происшедший новый обвал не повлиял на мою психику отрицательно. Интересно, что на этот раз обрушились не глыбы со свода или из сорокаметрового колодца, а часть самой морены… Я в отличной форме и могу утверждать, что сегодня не буду зябнуть целый день. Давно я так хорошо себя не чувствовал… Если исходить из количества физиологических суток, то я уже второй месяц под землей…

У меня есть теперь товарищ — паук. Живется ему неплохо. Сидя на ломтике размоченного хлеба, он почти не двигается. Вчера угостил его кусочком сыра. Зачерпнув ложечкой воды, даю ему пить.

• Предыдущая
• 14/45
• Следующая