Маленькая частная война - Робертс Нора - Страница 52

• Предыдущая
• 52/91
• Следующая

Как только они вышли из комнатки со стеклянными стенами и за ними закрылась дверь, Ева набросилась на него:

— Какого черта ты там делаешь?! Треплешься с ней, кофе дуешь, выслушиваешь рассказы о ее уличных подвигах…

— Я ее разогреваю.

— Она спала, ела и развлекалась за счет Нью-йоркского полицейского департамента. Хочешь знать мое мнение? Она уже так разогрелась, что от нее аж пар валит. Мне нужны результаты, детектив, а не забавные анекдоты для ваших личных архивов!

— Я знаю, что делаю! Будешь меня учить? Хочешь устроить мне новую выволочку? Подожди, пока я закончу.

— И сколько мне еще ждать? Меня, между прочим, тоже время поджимает!

— Если у меня не будет чего-то стоящего через час, то не будет уже никогда.

— Ну так работай. Дай мне это «стоящее». Принеси в конференц-зал С.

Она повернулась и пошла к выходу, не обращая внимания на любопытные взгляды, бросаемые на нее из-за столов и из стеклянных кабинок.

Когда Ева вошла в конференц-зал, Пибоди уже была там и готовилась к брифингу. Хорошо, хоть она не забыла о своих обязанностях.

— У меня для вас три имени, Даллас. Вписываются в параметры нашего психологического портрета.

— Хоть кто-то сегодня занят делом, а не болтовней!

Пибоди гордо выпрямилась, раскладывая на столе надписанные диски.

— Один вышел в отставку и живет в городе, другой все еще проходит службу, но размещен в Форт-Драме в Бруклине. Последний является совладельцем клуба боевых искусств в Квинсе. Живет там же.

— Значит, все трое в Нью-Йорке. Удобно. А в чем связь со Свитером?

— Первый, вышедший в отставку сержант, был его клиентом. Разведен, есть дети. Свишер добился для него вполне приличных условий — особенно если смотреть со стороны. Разумное разделение совместно нажитой собственности и активов, свободное посещение несовершеннолетних детей.

— А где живет миссис?

— В Уэстчестере. Снова вышла замуж. У второго клиенткой была жена. Спор об опеке. Обвиняла мужа в эмоциональной и физической жестокости, и Свишер припер его к стенке. Жена получила эксклюзивную опеку над детьми и солидный процент его месячного заработка в качестве алиментов. Она переехала в Филадельфию. Статус матери-одиночки.

— Потерял жену и детей да еще и вынужден платить за это? Есть на что разозлиться. А последний?

— Примерно та же история, что и со вторым, только еще хуже. Жена — клиентка Свишера — давала показания в условиях секретности. Систематические избиения в течение двенадцати лет. Двое несовершеннолетних детей. Доказательная база с ее стороны вызывала сомнения, но Свишеру удалось пробить решение в ее пользу. А потом она растворилась в воздухе.

Ева нахмурилась:

— Она пропала?

— Никаких записей о ней или детях с того дня, как суд вынес решение в ее пользу. У меня еще нет всех деталей, но, похоже, она сбежала. Или…

— Или он до нее добрался. И что же, ее искали?

— Сестра подала заявление о пропаже. Дело расследуется. Сестра с семьей живет в Небраске.

— В Небраске? Да разве можно жить в Небраске?

— Очевидно. Кто-то же там живет.

— Ну да. Вместе с коровами и овцами. Господи, хоть бы мне не пришлось ехать в Небраску!

— А я однажды была в Небраске. Вообще-то там довольно мило. Есть хорошие города, и за городом очень красиво. Все эти бескрайние кукурузные поля…

— Кукурузные поля?! А знаешь, что может скрываться в кукурузном поле? Ты об этом подумала?

— Нет, но теперь буду думать.

— Нет уж, по мне, лучше темный переулок! Ну ладно, давай к делу. — Ева стряхнула с себя страшные мысли о Небраске и взглянула на доску с данными об убийстве, которую Пибоди установила в конференц-зале для брифинга. — Допросим всех троих, которых ты нашла. Заглянем к следователям по делам Дьюберри и судьи Мосса, пересмотрим дела о пропавших без вести и протоколы судебных слушаний. Потом сами опросим всех свидетелей по этим делам и проведем новый поиск. А если мы когда-нибудь получим от Янси этот чертов фоторобот…

— Рисунки Янси — это чистое золото, — напомнила ей Пибоди. — Если он вытащит из нашей Офелии приличное описание, мы прогоним его через систему и получим имя.

— Не гони картину!

В комнату вошли Фини и Макнаб. Ева перехватила красноречивый взгляд, брошенный Макнабом на Пибоди, но попыталась его проигнорировать. Эти двое переживали своего рода медовый месяц: только что поселились вместе. Еве было немного стыдно, но в глубине души она почувствовала бы облегчение, если бы они вновь начали грызться друг с другом.

— Не вздумай лапать мою напарницу или слюнявить ее своими губищами в этой комнате, Макнаб. Только посмей, и я оторву у тебя эти дурацкие кольца вместе с ушами!

Макнаб машинально схватился за ухо, с которого в этот день свисали четыре ярко-голубых колечка. А Фини покачал головой и тихо сказал, наклонившись к Еве:

— Совсем оборзели! Хуже, чем до того, как съехались. Хочешь знать мое мнение? Уж лучше бы они опять начали цапаться. Эти телячьи нежности на меня тоску нагоняют.

«Слава богу, хоть кто-то из членов команды проявляет здравый смысл», — подумала Ева. В знак солидарности она хлопнула его по сутулой спине.

Когда прибыли Бакстер и Трухарт, они получили кофе и самые последние данные.

— Детектив Янси должен вскоре присоединиться к нам, — начала Ева. — Если свидетельница поможет, у нас будут лица. А пока мы установили связи. — Используя и доску, и экран, она ввела команду в курс дела по поводу связей между Свитерами и другими жертвами. — Если одни и те же люди убили или организовали убийство Мосса, Дьюберри и семьи Свишер, мы можем утверждать, что временные интервалы между этими убийствами тщательно рассчитаны. Ясно, что люди, стоящие за этими убийствами, необычайно хладнокровны, терпеливы и осторожны. Каждый из них — не сорвавшийся с цепи психопат, а решительный человек, выполняющий миссию. Человек, обладающий связями, наделенный определенными навыками — или деньгами и ресурсами, чтобы нанять тех, кто наделен навыками. Он не работает в одиночку. Он является членом хорошо слаженной команды.

— Эти люди убили двух полицейских, — заметил Бакстер без своего обычного юмора.

— Да, но, думаю, для убийц тот факт, что они были полицейскими, не имел значения. Они были лишь препятствием.

— Но это не просто побочный ущерб. — Трухарт как будто удивился, даже испугался, что произнес это вслух. — Я хочу сказать, лейтенант, что, с точки зрения убийц, детективы Найт и Престон не были случайными свидетелями или невинными жертвами. Убийцы скорее назвали бы их… часовыми противника.

— Согласна. Это маленькая частная война. С весьма специфичными целями. Одну из этих целей им не удалось поразить: Никси Свишер. — Ева вывела на экран фотографию Никси. — С учетом того, что нам известно, мы можем прийти к выводу, что эта непораженная цель не представляет для них угрозы. Она ребенок, она ничего такого не видела, что может привести к опознанию лиц, уничтоживших ее семью. В любом случае все, что она видела, все, что она знала, уже известно полиции. Ее смерть ничего им не дает. Похитив Мередит Ньюман и допросив ее с пристрастием, они должны были окончательно убедиться, что уцелевшая ничего такого не знала, что могло бы привести к установлению их личности.

— Но тем не менее они не ставят на этом крест. — Бакстер не сводил глаз с лица девочки. — Не подводят черту, посчитав дело сделанным. Они составляют план новой операции, чтобы обнаружить и уничтожить Никси Свишер. И при этом кладут двух копов.

— Миссия не завершена, и они не могут этого так оставить. Что, по-вашему, им было нужно от Свишеров? — спросила Ева.

— Их жизни, — ответил Бакстер.

— Их семья. Уничтожение их семьи. Ты отнял мою — я возьму твою. Вот они и продолжают охотиться за последним оставшимся членом семьи, тем самым демонстрируя свою потребность в завершении, в безупречном выполнении работы. Убив Найта и Престона, они послали нам сообщение. Они вступят в бой с любым врагом, они уничтожат все препятствия. Но они завершат свою миссию.

• Предыдущая
• 52/91
• Следующая