Парк-авеню 79 - Роббинс Гарольд "Френсис Кейн" - Страница 43

• Предыдущая
• 43/67
• Следующая

— Как ты прекрасна! Прекрасна...

Мэри открыла глаза, обвила руками его шею и притянула Гордона к своей груди. До нее долетел чуть слышный шепот:

— С первого момента, когда я увидел тебя выходящей из воды, ты мне представлялась именно такой.

Мэри положила свою ладонь к нему на живот, потом опустила ее ниже, еще ниже... Он глубоко вздохнул:

— Я ждал тебя. Как долго я ждал!

С неожиданной яростью Мэри бросила:

— Замолчи! Ты слишком много говоришь!

Через два дня Гордон сделал ей предложение.

На плите закипал кофе, когда в дверь постучали. Не оборачиваясь, Мэри крикнула:

— Кто там?

Глуховатый низкий голос ответил:

— Мэри, это я. Мак.

— Входи. Дверь открыта.

Девушка поставила на стол две чашки, разлила кофе.

— Садись, Мак. Что у тебя нового? Мак развернул утреннюю газету:

— Уже видела?

Она отмахнулась:

— Нет. Некогда, дел невпроворот.

— Напрасно... Сегодня все газеты только о тебе и пишут.

Мэри удивленно подняла брови:

— Обо мне?

Мак ткнул пальцем в газетный лист:

— Сообщают, что ты собираешься замуж за Гордона Пэйнтера. Это правда?

Она пожала плечами и отхлебнула кофе.

— Тоже мне важная новость! Что в этом такого особенного? Каждый день сотни людей вступают в брак.

Он вытаращил глаза.

— Ты шутишь? Гордон Пэйнтер — один из самых богатых людей штата.

Ничего не ответив, Мэри принялась просматривать газеты. На первой странице одной из них была помещена большая фотография: Гордон Пэйнтер и Мэри Флад после подачи заявления на регистрацию брака. Она сразу вспомнила репортера с фотокамерой, внезапно выросшего перед ними, словно из-под земли. Гордон шепнул:

— Ого, начинается большая шумиха! Не обращай на все это внимания. Что бы ни написали газеты, мое отношение к тебе не изменится.

В тот момент Мэри стало страшно. Она тревожно посмотрела ему в глаза:

— Наверное, мы поспешили. Гордон. Может быть, надо немного подождать? Ведь ты меня совсем не знаешь.

Гордон ободряюще улыбнулся.

— Я знаю все, что хочу знать. Мне все равно, чем ты раньше занималась. Важно лишь то, что я чувствую к тебе. В конце концов, только это и имеет значение...

Мак поднял свою чашку:

— Так это правда, Мэри? Ты действительно выходишь за него замуж?

Она подняла глаза от газеты и медленно кивнула.

— Да.

Он присвистнул.

— Вот так сюрприз. Интересно, а он знает, что ты...

Мэри не дала ему договорить и постаралась побыстрее закрыть неприятную тему:

— Гордон говорит, что для него это не имеет никакого значения.

Мак разом выпил всю чашку и встал:

— Должно быть, он от тебя без ума. Так значит, сегодня ты съедешь отсюда.

Мэри не ответила, лишь внимательно взглянула в его лицо. Что-то в нем изменилось. Изменилось слегка, почти незаметно.

Мак преданно смотрел на девушку, и тут она поняла: в нагловатых глазах появилась непривычная услужливость.

— Нет. Мы сможем пожениться только через три дня.

Он направился к двери, открыл ее, но не вышел, а, помявшись несколько секунд, тихо сказал:

— Если тебе нужна будет помощь, только крикни. Я прибегу. В ту же секунду.

— Спасибо, Мак.

Он помедлил еще минуту, собрался с духом и выпалил:

— Я просто хочу сказать, что мы с тобой всегда были добрыми друзьями. Не забывай об этом, Мэри.

— Не забуду.

Дверь закрылась. Мэри собрала и поставила в раковину чашки. Своим подобострастием Мак показал, что деньги и имя значат очень много. Она возьмет и то, и другое. Пусть кто-нибудь попробует ей помешать! Мэри твердо сжала губы. Она сможет постоять за себя.

Гордон вылез из душа, стянул с вешалки огромное полотенце и, беззаботно насвистывая, принялся растираться.

Остался один день. Всего один.

Он подошел к зеркалу, тщательно причесался. Волосы спереди немного поредели, но, зачесанные назад, все еще оставляли впечатление пышной шевелюры. Интересно, когда наследственность лишит его этого украшения? Отец стал лысым к тридцати. Еще раз оглядев себя. Гордон удовлетворенно хмыкнул: не слишком худой, но и не ожиревший. Вот только Мэри считает, что ему нужно бросить пить. Она права. Гордон и сам это давно понял, но до сих пор не находил смысла отказываться от любимого «Мартини», поскольку делать было решительно нечего.

Он прошел в спальню и взял с подушки отглаженную Томом сорочку. От постели слабо пахло ее духами. Этот запах напомнил ему Мэри — дикую, требовательную, неуправляемую. Гордон снова почувствовал впившиеся в его кожу острые ногти, услышал приглушенный голос: «Заполни меня глубже... Кончай...»

Она была так хороша в постели, что ни одна из женщин, что Гордон знал раньше, не могла с ней сравниться. Снизу послышался голос Тома:

— Мистер Пэйнтер!

Гордон с трудом оторвался от воспоминаний:

— Что случилось?

— Вас хочет видеть какой-то джентльмен.

Он подавил досаду: сколько раз просил Тома спрашивать имя посетителя.

— Как его зовут?

— Он отказался называть себя. Хочет побеседовать с вами с глазу на глаз. Относительно мисс Флад.

Гордон нахмурился. Интересно, что ему нужно? Может быть, это какой-нибудь не в меру ретивый репортер?

— Попроси его подождать. Я сейчас спущусь.

Через пару минут он вошел в гостиную. С кресла поднялся краснолицый верзила:

— Мистер Пэйнтер?

Гордон молча кивнул. Мужчина нервничал. Он сбивчиво заговорил:

— Меня зовут Джо. Фамилия не имеет значения. Я хочу оказать вам услугу. Вы хорошо знаете эту девушку, Мэри Флад?

Гордона бросило в жар. Он гневно бросил:

— Вон!

Мужчина не двинулся с места.

— Не кричите. Вы должны знать все о своей будущей жене. Не так ли?

Гордон угрожающе двинулся к Джо:

— Я знаю все, что мне нужно. Вон!

Тот отступил на два шага, вытащил из кармана какую-то бумагу и сунул ее в руку Гордона.

— Взгляните... Может быть, это вас заинтересует.

Гордон взглянул на бумагу. То была фотография. С нее смотрели две обнаженные девушки, и одной из них была Мэри. Он бросил быстрый взгляд на краснолицего и дрогнувшим голосом спросил:

— Откуда у вас это?

Вместо ответа Джо выпалил:

— Ее настоящее имя Мария Фладжински. Около года назад она вышла из исправительной колонии в Нью-Йорке. Если вы мне не верите, я могу достать негативы этих фотографий.

Гордон стиснул зубы. Шантаж. Он подошел к телефону, снял трубку и сказал телефонистке:

— Дайте, пожалуйста, полицейский участок.

Человек смерил его насмешливым взглядом.

— Положите трубку. О звонке в полицию могут узнать газетчики, и тогда вы станете всеобщим посмешищем. Если хотите, я оставлю вам эту фотографию. В подарок.

Гордон уронил трубку и рухнул на стул. Боже, что это? Мэри должна была все ему рассказать сама. Разве можно обманывать так... так чудовищно?

Он растерянно смотрел на Джо, а когда заговорил, в голосе слышалась слабая надежда:

— Чем вы докажете, что это — не фальшивка?

Мужчина подошел к двери, распахнул ее и позвал:

— Эвелина, зайди сюда.

Потом повернулся к Гордону.

— Вот мое доказательство.

В комнату вошла высокая девушка с коротко остриженными темными волосами, и Гордон сразу узнал в ней вторую с фотографии.

Джо приказал:

— Ну-ка, расскажи ему все о своей подружке.

Девушка тревожно взглянула на мужчину:

— Но, Джо...

— Я кому сказал, рассказывай! Не для того мы всю ночь перлись из Нью-Орлеана, чтобы уйти отсюда ни с чем.

Девушка немного помялась, потом все же заговорила:

— Я познакомилась с Марией в колонии для несовершеннолетних преступниц. Перед выходом оттуда мы придумали один номер и приехали с ним сюда. Здесь нас приглашали в порнографические шоу, на вечеринки, в закрытые клубы. Потом нас выследили фараоны, и мы с Джо смылись из города, а Мария осталась. Мы слышали, что...

• Предыдущая
• 43/67
• Следующая