Белокурый циклон - Рэйтё Енё - Страница 28

• Предыдущая
• 28/36
• Следующая

Немного позже Окорок, познакомившись с каким-то офицером, выяснил, что, поскольку на оазис Марбук с незапамятных времен никто еще не нападал, гарнизон его состоит всего-навсего из нескольких солдат.

— Думаю, — сказал под вечер Адамс, — что через час можно будет трогаться. Все уже готово.

— Не совсем, — заметил Райнер. — Надо еще захватить несколько термосов с чаем. Нет ничего лучше от жары.

Возражать никто не стал.

«Уезжая, я с глубокой благодарностью думаю о вас, сэр. Да благословит вас Бог за проявленную вами доброту. Больше мы не увидимся и, надеюсь, со временем вы забудете о тех неприятностях, которые доставила вам несчастная Эвелин Вестон». Профессор оторвал глаза от письма и посмотрел в окно. Какая-то тяжесть сжимала ему грудь. Похоже, что вопреки всему он успел привязаться к этой легкомысленной, неловкой, но чертовски симпатичной девушке с ее вечными страхами, спешкой и вспыльчивостью. Настоящий белокурый циклон. Все вокруг переворачивает вверх ногами, очертя голову кидается навстречу смертельной опасности — не потому, что так уж смела, а просто не думая о ней…

С другой стороны, теперь можно будет наконец-то выспаться, не опасаясь, что ни с того, ни с сего его покой будет нарушен этой самой Эвелин Вестон.

— Здравствуйте. Я разыскиваю мисс Эвелин Вестон.

Лорд оторопел, вернее сказать, чуть не упал в обморок.

В дверях стоял довольно красивый молодой человек в хромовых сапогах, белых бриджах и с огромным пробковым шлемом в руке, одним словом, в таком тропическом костюме, каким его изображают в кинофильмах и какие на деле носят исключительно туристы. Где-нибудь на Ривьере или в Венеции аналогично одетых молодых людей можно встретить на каждом шагу, но в тропиках такой наряд мог вызвать лишь насмешливые улыбки старожилов.

— С кем… с кем имею честь? — пролепетал, предчувствуя дурное, профессор.

— Мое имя Эдди Рансинг. Лорд Баннистер?

— Вроде… Да… А что?

— Я разыскиваю мисс Эвелин Вестон. Мне надо поговорить с нею.

Лорд неуверенно осмотрелся вокруг, словно он только что куда-то спрятал эту самую мисс, но никак не может вспомнить, куда именно. Тут же он наконец овладел собой и выпрямился.

— Не понимаю, что вам от меня угодно, мистер Рансинг.

— По-моему, я выразился вполне ясно. Я разыскиваю мисс Эвелин Вестон. На сделанном недавно фотоснимке ее можно видеть рядом с вами, сэр.

Лорд вновь сгорбился, став меньше ростом, а Эдди извлек из кармана фотокарточку.

— Полагаю, что этот снимок не фальшивка. А поскольку мне известно, что изображенная на нем женщина выступала в роли вашей супруги, мне кажется, что со своим вопросом я обратился в правильное место.

— Вы детектив? — спросил профессор, озабоченным тоном скрывающегося от полиции карманника.

— Нет. Я старый знакомый мисс Эвелин. Вот уже несколько лет я живу на Кингс-роуд — по соседству с нею.

— Сомневаюсь, что только добрососедские отношения заставили вас последовать за ней в Африку, — хмуро заметил профессор.

— Совершенно верно. Мне нужно обсудить с ней кое-какие дела.

— А вы на какую разведку работаете?

— Я? На лапландскую.

— Сэр! Вы явились в Африку в этом опереточном костюме ради того, чтобы развлекать меня глупыми шутками?

— Каков вопрос, таков ответ, милорд.

— Судя по тому, что пишут газеты…

— Я сказал уже, что несколько лет был ее соседом. Она живет со своей вдовой-матерью и живет очень бедно. Это честная, трудолюбивая девушка и наверняка она абсолютно неповинна в том, что ей приписывают.

Услышанное было полной новостью для лорда. Значит, все-таки не шпионка?

— Все это прекрасно, — приговорил он наконец, — но я понятия не имею, куда отправилась мисс Эвелин. Могу лишь сказать, что сюда она больше не вернется.

Эдди насмешливо усмехнулся.

— Я лично убежден, что все-таки вернется, а до тех пор я шагу отсюда не сделаю.

— Поскольку я не намерен провести с вами всю оставшуюся жизнь, мне придется…

— Обратиться в полицию? Пожалуйста. Для меня это будет означать сто тысяч франков, а для вас, вероятнее всего, тюрьму.

Тюрьма!

Лорд устало откинулся на спинку кресла. Вот и конец всему. Можно было догадаться, что эта девушка доведет его все-таки до тюрьмы.

— Я вовсе не хочу причинять вам какие бы то ни было неприятности, сэр. Я лишь прошу вас смириться с моим присутствием.

— Ничего не поделаешь. Постараюсь. Садитесь!

— Спасибо.

Эдди, сев, немедленно налил себе виски из стоявшей на столе бутылки, а затем небрежно проговорил:

— Вы и впрямь женились на мисс Вестон?

— Нет. Как выяснилось, я только все время защищал ее. Бедняжку непрерывно кто-то преследует, а в результате мне приходится бодрствовать, чтобы она могла спать. А вы, стало быть, не сообщник мисс Вестон?

— Еще раз повторяю, что мисс Вестон — вполне нормальная девушка с несколько даже консервативными взглядами!

— Образ жизни, тем не менее, у нее достаточно беспокойный.

— Она борется за свое законное наследство.

— Знаю. А также за честь какого-то джентльмена. Если это вас интересует, могу заверить, что в обоих направлениях она развила довольно-таки бурную деятельность. А вы, значит, всерьез решили остаться и ждать ее здесь?

— Да, но ненадолго. Я свято убежден, что Эвелин вскоре появится тут.

— Вы говорите как прорицатель, прямо-таки новый Нострадамус. История свидетельствует, однако, что даже эта выдающаяся личность иногда ошибалась.

— В отличие от меня. Мои предсказания сбываются — вы в этом сами убедитесь.

— Боюсь только, что мне ваше ясновидение обойдется несколько дороговато, — угрюмо заметил Баннистер.

— Не беда. Уж если я Нострадамус, то вы можете чувствовать себя Екатериной Медичи, готовой пойти на любые жертвы, лишь бы узнать будущее.

— Сэр! Я даю слово, что сказал вам чистую правду. Можете обозвать меня лгуном и подлым обманщиком, если Эвелин Вестон когда-нибудь вернется сюда.

— Сэр! — со вздохом ответил Рансинг, — при всем глубоком к вам уважении должен констатировать, что вы лгун и подлый обманщик.

Эвелин Вестон стояла на пороге комнаты.

Они ехали по пустыне вот уже несколько часов. На востоке показались ряды выветренных колонн и повалившихся статуй, остатки древнего города времен римского владычества. Зацепившись за пряжку упряжи, Эвелин разорвала куртку и, решив сразу же зашить прореху, открыла черную сумочку.

— Боже мой, где же конверт?!

В сумке лежало полотенце, справа от него платяная щетка, слева — мыльница.

Это мог быть только несессер лорда! Старый, смертельный враг Эвелин!

Она вновь обменялась сумками с Баннистером. Оранжевый конверт находится сейчас у лорда. Что же делать?

Надо возвращаться! Баннистеру грозит смертельная опасность. Что будет, если он, ни о чем не подозревая, откроет несессер в чьем-то присутствии и обнаружит конверт? А если даже никого и не будет? Все равно он, скорее всего, обратится в полицию.

Ох, с каким удовольствием она выбросила бы эту проклятую сумку с бритвенным прибором профессора! Но сейчас надо вернуться, возвратить ее и получить в обмен свою сумочку.

— Азрим! Остановитесь! Быстрее! Мы возвращаемся!

…Она стояла на пороге, не в силах слово выговорить от удивления. Как оказался здесь Эдди Рансинг? Что означает вся эта загадочная, фантастическая история? Голова у нее кружилась, словно от выпивки.

— Мистер Рансинг!

— Мисс Вестон, — улыбнулся Эдди, — рад снова видеть вас.

Лорд пока еще не решался заговорить. Удивление медленно переходило у него в тревогу. Появление девушки было для него равносильно далеким раскатам грома. Хотя стоит еще полное безветрие, но она уже появилась здесь, чтобы все смять, перевернуть вверх дном, разрушить, а потом так же неожиданно исчезнуть снова.

В мозгу лорда зазвучал тревожный вой сирены.

Циклон!

Вне всяких сомнений, за ней снова гонятся какие-нибудь бандиты, так что надо готовиться к новой — долгой и не слишком приятной — поездке. Профессор поспешно сунул в карман сигареты и вынул из шкафа теплый шерстяной плед. Готовым надо быть ко всему!

• Предыдущая
• 28/36
• Следующая