Белокурый циклон - Рэйтё Енё - Страница 27

• Предыдущая
• 27/36
• Следующая

Вскоре они уже знали, что легионер Мюнстер, поправляющийся после тяжелого ранения, находится совсем неподалеку — всего в двух днях пути верблюдом. Отправлен на отдых в оазис Марбук.

— Я буду вечно вам благодарна… Холлер довольно улыбнулся и ответил:

— Да ну, какая ерунда… В прошлом году мне всего за два дня удалось разыскать одного виноторговца, которого след простыл еще во время бурской войны. Что вы теперь намерены предпринять, леди Баннистер?

Господи, опять! Каждый раз при таком обращении Эвелин краснела.

— Съезжу в оазис Марбук. Я еще никогда не бывала в подобных местах.

— Сэр Генри поедет с вами?

— Не… нет. Хочу побыть самостоятельной. Да и не следует мешать его работе. Здесь ведь можно найти проводника?

— Разумеется. Вы еще никогда не бывали в пустыне?

— Нет. Потому мне и хочется…

— Но, значит, у вас нет никакого снаряжения! Как удачно, что мы с вами встретились. Я уже не раз бывал в Сахаре. Обходится это совсем недорого, хотя, конечно, за здешними торговцами нужен глаз да глаз, иначе они обдерут вас, как липку. Вы позволите мне помочь вам собраться в путь?

— Я даже не знаю, как вас благодарить…

— Для меня это будет истинным удовольствием, леди Баннистер. Прежде всего мы отправимся за снаряжением. Для пустыни ваш костюм не годится. По центральным магазинам я вас, однако, не поведу. Все купим на арабском базаре. Только у арабов. Там с уважением относятся к белой расе, а в центре обслужат вежливо, но товар продадут и плохого качества и дорого. В центре покупают только туристы… Такси!

По забитым людьми улицам такси ползло как черепаха. Высадившись на самой, похоже, узкой улочке самого грязного из арабских кварталов, они продолжили свой путь пешком.

На бородатого мужчину, сплевывавшего временами табачную жвачку и следовавшего за ними от самого форта, они внимания не обратили.

Редактор провел Эвелин в маленькую, полутемную, кишащую мухами лавочку, где их встретил крючконосый, с козлиной бородкой араб. Они выбрали здесь все необходимое. Пробковый шлем, сапоги, бриджи, термос, герметически закрывающуюся коробку для провианта и так далее.

Когда все было выбрано, редактор и лавочник начали торговаться. Такого Эвелин еще не приходилось видеть!

Араб то хохотал, то бил себя в грудь и, выбежав на улицу, потрясал кулаками перед прохожими. Закусив губу и сложив руки на груди, он устремлял полный отчаяния взгляд в потолок, чтобы тут же со слезами на глазах, словно оплакивая умершего ребенка, прижать к себе бриджи. Холлер тоже то стучал кулаком по столу, то издевательски хихикал и, доказывая что-то, засучил штанину, чтобы араб мог сам убедиться в качестве материала, из которого были изготовлены носки редактора. На торговца это произвело такое впечатление, что он тут же уступил шлем, но когда Холлер потянулся к бриджам, вновь вышел из себя, словно собака, подозревающая, что у нее хотят отнять щенка, и, взрычав, прижал брюки к груди.

Через час все было уже упаковано. Они расплатились и вышли.

— Очень удачная сделка, — проговорил Холлер, с довольным видом вытирая пот со лба.

— Вы не боялись, что этот араб убьет вас?

— Убьет? Я принадлежу к числу его постоянных покупателей. Мы добрые друзья и регулярно переписываемся, когда я уезжаю в Лондон.

С проводником все уладилось еще проще. Оказалось, что у них существует нечто вроде прекрасно организованного профессионального союза.

Невысокий, худощавый, смуглый до черноты бербер с выбритой на макушке тонзурой сказал, что если отправиться завтра на рассвете, то через два дня к утру они будут в Марбуке.

— Не опасно будет с ним ночью в пустыне? — спросила по-английски Эвелин у Холлера.

— Ничуть, мэм, — на безукоризненном английском языке заметил бербер. — Люди пустыни — настоящие джентльмены.

Эвелин почувствовала себя пристыженной.

— Настоящие дети, — засмеялся Холлер. — Я знал одного бербера-проводника, который год прожил в Филадельфии, а потом из-за какого-то любовного разочарования вернулся назад, в пустыню.

Шоколадного цвета девчушка выбежала из дома и, остановившись поблизости, начала любоваться красивой европейской дамой.

— Какая симпатичная малышка, — заметила Эвелин, подошла к девочке и, вытерев ее замурзанную мордашку, подарила ей свою брошку. Вещичка была недорогой и служила Эвелин для того, чтобы скалывать шаль.

— Амулет… амулет… — восторженно залепетала девчушка, робко приняв блестящую брошку.

— Ну, теперь они за вас пойдут в огонь и в воду, — сказал Холлер. — Желаю счастливого пути, леди Баннистер. Только будьте на назначенном месте вовремя, потому что здешние проводники ждать не любят и способны просто вернуться домой.

Эвелин явилась вовремя, уже переодетая в дорожный костюм. Прежде чем отправиться в путь, она наспех набросала несколько строчек и, поручив посыльному передать записку лорду Баннистеру, взобралась на спину опустившегося на колени верблюда.

Арзим, проводник-бербер, выкрикнул что-то странным горловым голосом. Верблюды поднялись. На мгновенье Эвелин показалось, что она вот-вот вылетит из седла, но все обошлось благополучно — она вполне устойчиво сидела на внушительной высоте над землей.

— Рег-лакк! Рег-лакк!

Верблюды послушно побежали вперед.

На полдня раньше по той же дороге в путь тронулся гораздо более крупный караван. В нем было тридцать арабов из числа отборных подонков, а впереди ехали успевшие подружиться Адамс и Гордон.

Из Лиона бандиты прибыли самолетом. Начиная поиски девушки, они разделили весь город на отдельные сектора, оставив лишь Райнера как связного в холле отеля «Маммуния». Старый бандит немедленно познакомился с директором одной из европейских железных дорог и вскоре увлеченно играл с ним в шахматы.

Счастье в поисках улыбнулось бородатому Жоко. Исходя из предпосылки, что, разыскивая военного, девушка рано или поздно обратится в комендатуру, он затаился возле форта Гелиз. Увидев Эвелин, он не терял ее из виду вплоть до того момента, когда она вернулась в гостиницу, чтобы наконец выспаться.

После этого он отправился к тому берберу, с которым, как он видел, разговаривала девушка. Надо выведать у него, куда собирается Эвелин Вестон.

— Салам, — поздоровался бородач.

— Bon jour, — откликнулся араб.

— Я собираюсь отправиться в долгую поездку по Сахаре. Выехать я должен немедленно и мне нужен надежный проводник.

— Сожалею, господин, но я уже занят на пять дней вперед, — ответил бербер и, вспомнив симпатичную английскую даму, с улыбкой поглядел на игравшую «амулетом», раскрасневшуюся от счастья дочку.

— Может быть, я смогу присоединиться к вам, — сказал Жоко. — Мне нужно в Аин-Сефра, и если вы…

— Нет, мы пойдем в совсем другом направлении, — ответил ничего не заподозривший проводник. — В оазис Марбук.

— Жаль. Салам алейкум.

— Аu revoir.

Теперь бородач знал все, что ему было нужно. Девушка направляется в оазис Марбук и, стало быть, раненый Мюнстер, скорее всего, находится именно там. Теперь оставалось лишь связаться с Райнером и поручить ему оповестить всех остальных. Через час они уже собрались на совещание.

— Дело простое, — пришел к выводу Адамс. — Мы отправимся в путь еще сегодня. — Он ткнул пальцем в карту. — К тому времени, когда выедет Эвелин Вестон, мы уже будем возле вот этого колодца и подождем ее там. Отберем у нее конверт, а потом разыщем в оазисе Мюнстера.

— А как охраняется оазис? — низким, чуть сонным голосом спросил, постукивая пальцами по столу, доктор Курнье. — Это я спрашиваю на тот случай, если наш легионер не поддастся на нормальные уговоры.

— В любом случае придется нанять здесь человек тридцать-сорок арабов, — сказал бородач. — У меня есть тут знакомый трактирщик, он нам поможет. В пустыне возможны любые неожиданности, так что лучше перестраховаться, чем рисковать.

• Предыдущая
• 27/36
• Следующая