Второй атт - Измайлова Кира Алиевна - Страница 34
- Предыдущая
- 34/93
- Следующая
– Как?.. – пролепетала миссис Вашингтон, прижав ладони к щекам.
– Они все-таки отпустили его, – с заметным удовольствием произнес Лайонел. – Но перед этим ослепили на один глаз, сказав, что предатель и трус не может быть воином и недостоин смотреть на мир обоими глазами… И добавили, что даже не прикоснутся к его мясу, чтобы не заразиться этой трусостью…
– Боже! Они что, людоеды?!
– Да-да! Вот тело бедного Генри они съели целиком, сказав, что это был настоящий воин и он достоин посмертных почестей…
– А вы? Как же вам удалось выбраться?
– Ну… – Палмер притворно засмущался. – Меня тоже сочли храбрецом и не стали убивать сразу же. Я прожил там довольно долго, а потом дочь вождя помогла мне бежать… Бедная девушка, я так надеялся вывести ее к цивилизованным людям, но она наступила на змею и умерла с моим именем на устах!
– Какой ужас!..
«Точно убью», – сказал я себе, надеясь, что эта мысль не слишком явственно читается у меня на лице.
Местные не были людоедами, а если и практиковали каннибализм, то исключительно в ритуальных целях. Не было никакого поедания трупов…
Нас с Ларри привели в поселок к старому-престарому дикарю, увешанному какими-то бусами и амулетами. К нему все обращались с огромным почтением и, как мне показалось, со страхом.
– Наверно, шаман, – шепнул мне Ларри, и я кивнул. Должно быть, тот, с перьями на копье – что-то вроде военного вождя, но и он слушает советы шамана…
Старик тем временем подошел к нам. Чтобы смотреть в лицо даже невысокому Ларри, ему приходилось задирать голову, и крепкие воины живо поставили нас на колени.
Шаман внимательно посмотрел в глаза сперва Ларри, потом мне, подумал, кивнул каким-то своим мыслям и указал на меня.
«Ну вот и все», – подумал я, и в тот же момент стоявший позади воин одним отточенным движением перерезал Ларри горло. Я до сих пор помню, как горячая кровь брызнула мне на щеку, помню удивленный взгляд широко распахнутых глаз… И думаю о том, что, если бы я не настоял на этом треклятом походе, он остался бы в живых…
А потом… Ну, это уже совсем другая история.
– Мистер Кин! – окликнул меня Палмер. – Как вам?
– А? Что? – Я открыл глаза и огляделся. – О чем вы?
– Понравился вам мой рассказ?
– Э-э-э… Боюсь, я большую часть прослушал, – сказал я. – Задремал, видите ли.
– Должно быть, выпили лишку за ужином, – ухмыльнулся он, и мне очень захотелось сломать ему нос.
– Наверно, так-то я не большой любитель, – мирно сказал я. – Вот с непривычки и сомлел…
А что я мог сделать? Заявить, что Палмер лжет и на самом деле все было не так? Увы, доказательств у меня не было. Оставалось только смириться и терпеть…
– Да ведь и поздно уже, – заметила тетушка Мейбл. Они уже доиграли последнюю партию.
– Пожалуй, – поддержала миссис Таусенд, а ее супруг кивнул, не сводя с меня взгляда. – Это был замечательный вечер, миссис Стивенсон! Но, право, я немного устала…
– Да, я тоже, – кивнула миссис Вашингтон. – О, миссис Стивенсон, такого великолепного Рождества я и не упомню!
Дамы начали шумно благодарить тетушку и полковника, потом миссис Вашингтон направилась к двери, но тут ее ловко перехватил Палмер.
– Секундочку! – весело сказал он, подняв над головой веточку омелы, выдернутую, должно быть, из рождественского украшения. – Как же традиционный поцелуй?
То ли миссис Вашингтон не успела уклониться, то ли не особенно пыталась это сделать, но поцелуй получился… хм… не слишком целомудренным.
– Я вас не обидел? – тут же встревожился Палмер. – Я ведь только что из Америки, а у нас нравы куда проще… Впрочем, вы ведь сами родом из Нового Света…
– Ничего-ничего, – улыбнулась она, поправляя прическу.
Дамы переглядывались с явным негодованием.
Я перевел взгляд на Сирила. Белый как мел кузен хотел было что-то сказать, но удержался, обогнул эту парочку и, не прощаясь, вышел за дверь.
Я догнал его уже на лестнице и спросил:
– Ты в порядке?
– Нет, – честно ответил он. – Виктор, твое предложение насчет коньяка еще в силе?
– Да, – коротко сказал я. – Заходи. Мне, к слову говоря, тоже нужно выпить. Как следует!
Чем мы с ним и занимались до глубокой ночи. Сроду бы не подумал, что буду пить в компании Сирила, но… никогда не знаешь, как повернется жизнь!
Если меня кто-то и пытался разбудить утром, я все равно этого не услышал. Может, полковник даже пел гимны, как грозился мне когда-то Сирил, но опять-таки я спал мертвым сном и пропустил эти вокальные экзерсисы… Хотя, наверно, он все-таки сжалился над гостями в утро после Рождества!
У меня совершенно закономерно трещала голова, а когда я спустился в столовую, оказалось, что все давно позавтракали остатками вчерашних яств – у слуг-то был законный выходной. (Тут я позавидовал Ларримеру, встречавшему Рождество с племянницей и ее мужем.)
После пары чашек крепкого чая мне стало заметно лучше, и, накинув пальто, я вышел на улицу, чтобы немного прогуляться. Как выяснилось, почти все уже были там – утро выдалось прекрасным, солнечным и не слишком морозным, грех в такую погоду сидеть взаперти. Миссис Таусенд с тетушкой и полковником прогуливались по саду, старший инспектор задумчиво курил у заснеженной живой изгороди.
У крыльца Палмер трогательно прощался с миссис Вашингтон – ему, как выяснилось, пора было отправляться в дорогу. Он обещал написать, как только приедет в Лондон, целовал вдове ручки и выглядел настолько сногсшибательно, что не устояла бы и святая… Наконец они разошлись: дама поднялась по ступеням, а Лайонел направился к своей машине.
– Мистер Палмер! – услышал я вдруг голос кузена. – Разрешите вас на два слова!
Сирил, набычившись, стоял неподалеку, сунув руки в карманы.
– Да, мистер Кертис? – повернулся к нему тот.
– Мистер Палмер, вам не кажется, что это не слишком порядочно – оказывать настолько откровенные знаки внимания даме, за которой ухаживает другой джентльмен?
– Гхм… Это очень похвально, мистер Кертис, что вы вступаетесь за своего кузена, – произнес Палмер, и я сдержал смешок, поняв, что разгадал его игру, – раз уж он не может позаботиться о себе сам! Однако…
– При чем тут Виктор? – опешил Сирил. – Я вообще-то говорил о себе!
– Да? Но у меня сложилось полное впечатление, будто миссис Вашингтон свободна от каких бы то ни было обязательств, – быстро сориентировался тот. – Да и вы, как мне помнится, предпочли играть в бридж со своей почтенной матушкой, а не… хм… оказывать знаки внимания даме, как вы изволили выразиться!
Сама вдова, стоя на крыльце, внимательно прислушивалась к спору. Сирилу не было ее видно за толстой балясиной, а я вот мог наблюдать картину во всей красе. Выглядела миссис Вашингтон встревоженной.
– Знаете, кто вы, мистер Палмер? – прошипел кузен. – Неотесанный мужлан и грубиян!
– За такие слова, молодой человек, в некоторых местах приходится расплачиваться немедленно!
– Вижу, вы там завсегдатай, – фыркнул Сирил, а я с тревогой подумал, что, наверно, не надо было вчера запивать коньяк кактусовой водкой. Я-то привычный, а вот кузена, кажется, еще не отпустило. – Судя по вашим манерам, иначе и не скажешь!
– Щенок!
– Хам и невежа!
– Мое терпение лопнуло, – сообщил Палмер, подходя ближе. Я двинулся было вперед, но старший инспектор, тоже наблюдавший эту сцену, придержал меня за рукав и покачал головой. Мол, сами разберутся. – Извинитесь, мистер Кертис, иначе…
– Иначе что? – задорно спросил Сирил. – Отшлепаете меня или пожалуетесь моей маме?
– Пожалуй, шлепка будет довольно, – хмыкнул Лайонел и начал медленно поднимать руку.
И вот тут кузен допустил критическую ошибку: он попытался опередить Палмера и перехватить его кисть, и даже почти преуспел в этом. Очень зря: спроси он меня, я бы ответил: у Лайонела отменная реакция, и с обеих рук он бьет точно и сильно, как паровой молот. Наверно, тут сработал выработанный годами рефлекс, но кузену этого хватило…
- Предыдущая
- 34/93
- Следующая
