Гатчинский коршун (СИ) - Величко Андрей Феликсович - Страница 31

• Предыдущая
• 31/72
• Следующая

Еще когда я летел, австрияки все-таки устроили какую-то заварушку на боснийской границе, попытались занять деревню, у нас были раненые, один довольно тяжелый. Черногория тут же разродилась нотой, продублированной по радио, что это есть начало войны, по другому воспринять подобный акт агрессии у нее не получается. В силу чего австрийскому флоту дается два дня, чтобы сдаться, принять на борт черногорских уполномоченных и своим ходом следовать к месту утилизации, то есть в Порт-Шикотан. По истечении этого срока флот, если не сдастся, будет утоплен… Кроме того, Черногория заранее объявила о своих исключительных правах по подъему бывших австрийских судов со дна Адриатики - мол, это будет наш металлолом, всех прочих душевно просим не беспокоиться.

Так что сразу по моему прилету в Питер мы с Гошей отдали два приказа. По первому началась операция “Картахена” - “Краб” с “Раком” заминировали вход в бухту Вэйхавэй, английскую базу флота на Дальнем Востоке, и остались там сторожить вываленное в море имущество, а эскадра Одуванчика, усиленная крейсерами ТОЭ, только что проданными ему Российской империей в силу сезонного обострения общего миролюбия, в обход Японии двинулась к Гонконгу.

А по второму ранним апрельским утром началась операция “Муму”. Сто двадцать “Кошек” с полутонными бомбами вылетели к заранее разведанному месту сосредоточения австрийского флота. Цели были расписаны загодя, пилоты зазубрили силуэты “своих” кораблей со всех ракурсов, причем Михаилу даже пришлось объяснить двум экипажам, что “их” броненосец называется “Бабенберг” вовсе не потому, что там бабы…

Как несколько позже сказал Мерфи - “Жизнь далеко не так проста, как вам кажется. Она гораздо проще”… Вот у нас так примерно и получилось. На новейшие броненосцы было назначено по десять “Кошек”, на старые береговой обороны - по пять, на крейсера по три-четыре… А получилось, что только “Эрцгерцог Карл” выдержал девять атак и окончательно затонул только после десятой, остальным хватило меньшего. Крейсера в австрийском исполнении вообще выводило из строя даже близким накрытием. В общем, через полчаса после налета в воздухе оставалось еще полтора десятка “Кошек” с бомбами, для которых не было целей, в результате чего под раздачу попали два буксира, плавмастерская и земснаряд. Правда, сказать, что австрийский флот уничтожен полностью, было нельзя - куда-то пропал крейсер “Зента”. Его искали до вечера, но так и не нашли.

Разумеется, на огонек почти сразу налетели “Глисты”. Но даже встретив барражирующих “Бобиков”, они поумерили пыл, а, увидев первую пару “Ишаков”, за которой тут же появились еще две, вообще сделали вид, что они прилетели только посмотреть.

После операции одиночная “Кошка” прошла над городом Пула и сбросила листовки, где на одной стороне австрийскому правительству был выставлен счет по только что закончившемуся налету - расход жутко дорогих бомб, амортизация самолетов, бензин, премии экипажам, траты на психологическую реабилитацию летчиков, по каким-либо причинам не принимавших участия в операции и потому впавших в депрессию… Срок погашения истекал через сутки. На другой стороне листа было написано, что в случае неуплаты через сутки с минутами город Пула будет стерт с лица земли. Жителям предлагалось срочно, бросив барахло, бежать куда подальше…

Наши дальнейшие планы являлись попыткой воплотить в жизнь стратегию непрямых действий. Ведь требовалось-то нам показать Англии, что без хорошей подготовки с нынешней Россией связываться не стоит, выйдет себе дороже. Но бомбардировки какого-нибудь английского города или даже утопление части флота вполне могли вызвать волну народного возмущения - ибо население метрополии воспринимало себя именно как народ, да еще с вековыми имперскими традициями. В этом смысле показывать силу на примере Австро-Венгрии было проще, во-первых, чисто технически, а во вторых, ее население воспринимало себя как чехов, венгров, словаков и прочих хорватов, но никак не австровенгерцами.

Так что Гоша, начитавшись всякого в Интернете, предложил устроить огненное торнадо, как в Гернике. Пришлось слегка подготовиться и пригласить его в гости.

- Во-первых, - сообщил я ему еще за десертом, - не было в Гернике торнадо, была хорошая работа пропагандистской машины республиканцев. А во вторых… доел? Тогда смотри сюда.

Я быстро водрузил на стол заранее сделанные железки. Одна представляла собой просто подставку для таблетки сухого спирта. Другая, кроме подставки, имела четыре маленьких жестяных конуса, вроде рупоров, сходящихся узкими концами к центру.

Я положил на обе площадки по таблетке, бросил сверху несколько кусочков каменного угля и поджег. Поначалу они горели одинаково, но потом окруженная рупорами разошлась, зашипела, пламя вскинулось выше, кусочки угля на ней тоже потихоньку начинали гореть…

- Видишь? Для торнадо нужна не мощность сгорающего топлива, а особые условия - чтобы захватываемому воздуху было где разогнаться, тогда получается наддув. То есть в случае города - как минимум узкие прямые улицы с высокими домами. В идеале - город с радиальной планировкой, где сходящиеся к центру улицы застроены зданиями от восьми этажей и выше. Вот найди мне такой, и я тебе там устрою образцовое огненное торнадо! А в Пуле мы можем только военно-морскую базу разнести и испытать на припортовом районе наши вакуумные бомбы, вроде начало что-то путное получаться.

- А зачем же ты про весь город писал в с своей листовке?

- Чтоб ногами перебирали интенсивнее и в нужную сторону! Я тебе что, американец, ничего не подозревающих гражданских бомбить? Скажешь им - будем бомбить порт, так они отбегут метров на сто в сторону и приготовятся мародерничать. А самые шустрые и с другого конца города подтянутся, с мешками.

Для операции у нас были зажигательные бомбы с напалмом в самой разной таре - от десяти до двухсот литров. Ну и обычные фугасы, понятно…

На этот раз в операции участвовали вообще все наши силы, кроме “Ишаков” и эскадрильи “Бобиков”. Напади англы сейчас всей оравой - и у них были шансы разнести все наши аэродромы. Но кроме шансов, для такой операции нужна и решимость, а вот с ней у противника уже возникли определенные трудности…

“Бобики” штурмовали разведанные районы сосредоточения австрийских войск, благо о маскировке там никто не думал. “Кошки” полетели на север, в Пулу…

Появившаяся первой тройка двухсоткилограммовыми напалмовыми зажигалками запалила угольные склады. Потом полтора десятка “Кошек” сбросили на припортовый район наконец-то получившиеся у нас боеприпасы объемного взрыва, а остальные фугасами и зажигалками обрабатывали военно-морскую базу. Вот один экипаж доложил, что в разнесенном им ангаре явно были бочки с чем-то горючим, и пригласил кого-нибудь помочь, потому что чуть дальше, у складов, есть еще один такой же, а у него бомбы кончились… Дальше доклады шли по возрастающей - горит! Хорошо горит! Ух ты, как полыхает! Ё……….ь! Ну, б….

В общем, и без всякого торнадо к вечеру на месте базы и большей части порта бушевал огромный пожар, пламя которого поднималось чуть ли не на полкилометра.

Операции по уничтожения флота и портового района Пулы обошлись нам в тринадцать “Кошек”. Это были не боевые потери, а вынужденные посадки - операция проводилась на пределе дальности. Девять экипажей подобрали спасательные команды, один погиб, три пропало без вести.

Теперь оставалось ждать реакции.

Она последовала, но не совсем та, к которой мы готовились… А началось все с полной неожиданности.

- Ты хоть ставь в известность, когда серьезные дезы запускаешь, - позвонил мне Гоша, - чтобы я дураком не выглядел!

- Про что это я тебе не сказал?

- Про Турцию!

- А она-то тут каким боком?

- Так это, значит, не ты запустил слух, что мы на днях Стамбул спалим?!

• Предыдущая
• 31/72
• Следующая