Гатчинский коршун (СИ) - Величко Андрей Феликсович - Страница 30

• Предыдущая
• 30/72
• Следующая

Действительно, помогло - вот один пытавшийся атаковать паразит закувыркался вниз, за ним еще один… Теперь “Глисты” оторвались от “Бобиков” и тянули туда, где “Кошки” общались с тральщиками. Пора, пожалуй, и “Ишакам” вмешаться!

Они вмешались. Причем радикально - снаряды их двадцатимиллиметровых пушек буквально рвали противника на куски, а скорость за счет снижения тоже была выше, чем у тощих паразитов. “Глисты”, растеряв строй, кинулись врассыпную.

- Бить только тех, кто летит к “Кошкам”! - приказал я, - остальные пусть у….вают.

- Так никто же к ним не летит, однако! - раздался обиженный голос “Худайбердыева”, - они все хотят назад!

- Вот и пусть летят, раз хотят. Лучше слетайте к берегу, посмотрите, чего там “Варям” надо.

- А их можно? - обеспокоено спросил капитан-полковник.

- Хоть всех, - утешил я воинственного чукчу.

Перед возвращением мы с Мишкой залетели посмотреть, как там наше минное поле. Оно было в порядке, тральщиков не наблюдалось, чуть мористее на воде догорало какое-то масляное пятно, а километрах в пяти ближе к Италии дымила английская эскадра. Мы развернулись домой. Блин, но что это?

- “Глист”! - раздался в наушниках восхищенный Мишкин голос. - Смотрите, прямо к берегу чешет!

- А почему, интересно, к нашему? - офигел я.

- Так перепутал небось, я к ним летал, ихний берег похожий.

- Но солнце же вон где!

- Георгий Андреевич, это нам с вами солнце. А он и землю-то с трудом видит, вы посмотрите, как летит. Разрешите, я его?

- Живодер ты, Миша, - грустно сообщил я ведомому, - увидел диковинную зверюшку, и сразу руки к гашетке тянутся. Вот нет чтоб поймать! КДП, я Дядя! Передайте зенитчикам, чтобы не стреляли по одиночному “Глисту”, он мне еще пригодится.

Мы разошлись в стороны и пристроились по бокам и чуть сзади “Глиста”. Да, похоже, это действительно весьма не ас - так нас и не видит, летит куда летел - кстати, почти точно к нашему аэродрому. Впрочем, из такой кабины действительно сложно что-нибудь разглядеть, кроме своего же капота… Наконец пейзаж под крылом показался слишком уж незнакомым даже этому недоумку, и он попытался повернуть налево. Однако трасса Мишкиной очереди ясно показала, что это он зря… Вот тут бедный пилот и увидел нас. Ему настолько поплохело, что он чуть не свалился в штопор! Мне это совершенно не понравилось - ведь уже почти прилетели! - и я дал очередь поверх кабины, англичанин инстинктивно двинул ручку от себя, самолет выровнялся. Теперь лайми летел между нами, качаясь во всех плоскостях и судорожно вертя головой. Вот и наш аэродром…

Я подлетел почти вплотную и начал показывать жестами - садись давай! Садись, а то у меня там обед стынет!

Ох, какое облегчение отразилось на юношеском лице англичанина! Похоже, наш случайный попутчик только сейчас понял, что его вели не к месту расстрела, а всего лишь в плен. Он без всякого захода ломанулся вниз, кое-как выровнял машину где-то ближе к концу полосы и плюхнулся, от восторга забыв выпустить шасси. Впрочем, самолет не скапотировал - слишком длинный у него был нос - а проюзил метров сто, теряя по дороге какие-то куски, и встал. Вот ведь урод - мой самолет сломал, англов же не заставишь ремонт оплатить, - огорченно подумал я и пошел на посадку.

Глава 18

Я пробыл в Черногории десять дней.

После первого столкновения в воздухе, когда мы потеряли пять машин и трех летчиков, а противник - раз в десять больше, англичане больше не устраивали массированных атак ни в небе, ни на море.

Ночью к минам подкрадывался тральщик и успевал подорвать две-три штуки, пока его обнаруживали и отгоняли (а пару раз и топили). “Варриоры” после разгрома, учиненного им японским оленеводом, вообще перестали появляться в воздухе. В основном летали одиночные “Фантомы”-разведчики. С одной стороны, это было правильно - потому что у нас не было самолетов, способных догнать удирающего на полном газу “Глиста”, так что полеты обходились без потерь. Но и почти без результатов, потому что обзор вниз у “Глиста” был практически никакой…

В общем, через неделю после начала боевых действий мы отошли от берега километров на пять. Английская корабельная артиллерия начала методично разносить порт Бар в мелкий щебень… Жалко, я все-таки надеялся, что они будут использовать его в качестве операционной базы. Но, видно, дошедшие до них слухи о том, что где-то тут база подводных лодок, да к тому же, возможно, и летающих, были восприняты серьезно.

На сухопутной границе с Боснией было тихо, австрийцы наращивали силы. Правда, с их применением явно должны были возникнуть трудности - потому что вглубь Черногории было всего три пути, и только один из них с очень большой натяжкой можно было назвать дорогой. А к нам наконец-то прилетел немецкий цеппелин (с маленькой буквы, то есть без графа на борту) и привез пять тонн маузеровских патронов. И его экипаж обещал повторить рейс через пару-тройку дней, так что мы начали смотреть в будущее с оптимизмом - пулемет в горах, он и есть пулемет в горах.

Английской пехоты в пределах радиуса действия нашей авиаразведки пока не наблюдалось, но по данным агентуры, к месту конфликта было направлено два полка из метрополии и колониальная дивизия. Кроме того, по Албании, которая была турецким протекторатом, шныряли какие-то подозрительные личности и вербовали наемников. Такие же личности, только от нас, занимались тем же самым в Македонии, причем с большим успехом - просто потому, что обстановка была более подходящей. В Македонии шла непрерывная грызня всех со всеми - недаром пороховые бомбы, столь любимые анархистами, назывались “македонками”, да и термин “стрельба по-македонски” произошел именно из этих мест и примерно этого времени.

По данным нашей агентуры, все это время англичане пытались сподвигнуть австрийцев на высадку в Албании, но пока безрезультатно, хотя предварительная договоренность вроде была. Однако тут сыграло свою роль своеобразное устройство власти в двуединой империи… Казалось бы, конституционная монархия - это когда имеется монарх, парламент и четкий документ, регламентирующий взаимоотношения между ними. Так вот, в Австрии все было не так. Франц-Иосиф на монарха не тянул совершенно, ибо не имел своего мнения вообще ни по какому вопросу. Зато парламентов было сразу два - австрийский и венгерский! В данный момент они увлеченно собачились между собой, а англичане помаленьку зверели.

Кстати, еще толком не зная о хитросплетениях австрийских ветвей власти, я обратил внимание на герб этой державы… М-да. Такого количества мелких деталей, фигур и фигурок, орлов с яйцами и без таковых, корон с крестами, без крестов и даже с одним покосившимся, как там, хватило бы на полсотни гербов нормальным странам. А этот лучше было рассматривать не на листочке бумаги, а в панораме наподобие Бородинской…

Наконец англы прекратили пальбу и высадили в развалинах Бара что-то вроде десанта. Тут же налетели “Бобики” и показали, что операция имеет элементы преждевременности… Цели им показывали наши разведчики, ракетами (для англичан, понятно, на самом деле по радио). После чего разведчики отошли, а англичане еще день утюжили берег из всех калибров. Блин, заставить бы их так пострелять хотя бы год - сами сдадутся в результате финансового кризиса! Но все равно, на ветер уже было выкинуто больше сотни тысяч ихних фунтов.

Но, как бы ни было интересно тут, дела звали меня обратно в Питер. Так что, когда “Кондор” в очередной раз привез нам снаряды для авиапушек, обратно он полетел, имея в составе экипажа на одного подполковника больше. И не пустой, а с разобранным “Фантомом” в фюзеляже, машина подлежала внимательному изучению. Перед отлетом я попросил летчиков зря “Глистов” не обижать, сбивать только в случае крайней необходимости. Хотелось создать у англов впечатление, что это хороший самолет, вот только мелкие недоделки устранить, и он вообще станет замечательным. А своим конструкторам я хотел показать, как надо проектировать истребитель, чтобы по результатам гарантированно получить не меньше червонца без права переписки.

• Предыдущая
• 30/72
• Следующая