В лабиринте тайн - Соловьева Алла Александровна - Страница 17

• Предыдущая
• 17/100
• Следующая

Ответ прогнозируемый и ожидаемый, я всего лишь убедилась в своей правоте, но вздрогнула. Наверное, где-то в глубине сознания теплилась надежда на другие слова. Плечи опустились словно под тяжестью непосильного груза. «Фомин никогда не ошибается», – подумала я. Хранители в зале ждут распределения патрулей. Кто из них будет следующим? Кто-то из близких, знакомых или друзей? Ботинки, отсчитывающие ступени, будто прибавили в весе. Пальцы, едва касающиеся перил, мелко дрожали. На несколько секунд повисло напряженное молчание. Слышны только шаги.

– Я попросил бы никому не говорить о моем даре. – Неестественно кашлянув, Фомин покосился на меня. – К тому же моя способность отнюдь не указывает на то, что нечто произойдет в ближайшее время. Учитывая, что Коншин проявил к нам интерес, она может не засыпать годами.

«Лучше бы уснула навечно», – мысленно отметила я, а вслух пообещала:

– Я никому не скажу.

– Кстати, Злата, – не замедляя шага, обратился Фомин, – вы не поведали о своем новом умении.

– О чем вы? – Обернувшись, я недоуменно посмотрела на него. Сосредоточиться после его слов было довольно сложно.

– Умение видеть уязвимые места в телекинетических щитах мракауров, – уточнил Юрий Петрович. – Я ведь говорил, что должен знать о своих Хранителях все, но почему-то узнал о вас от другого Хранителя. Во время нападения он видел, что вы уничтожили защиту так, как будто ее не существовало.

Я нахмурилась. Совсем забыла о девушке-Охотнице, появившейся на моем пути, когда я спешила в лабораторию. Увидеть ее защиту не составило труда, и уничтожила я ее в считаные секунды, как досадную помеху, посмевшую стать на моем пути. А вот Хранителя я не видела.

– В этом клане невозможно что-то скрыть, – буркнула я. – Да, я могу видеть уязвимые места в защите мракауров, но только когда боюсь за чью-то жизнь, – поспешила с ответом я.

– Это неправда, – вмешался Елизар. – Злата способна видеть защиту мракауров в любое время. Сегодня на тренировке она преодолела мой щит, даже не придав этому значения.

Раскрыв рот, я повернулась к Тагашеву. Неужели, когда я набросилась на него, он защищался, а я свободно преодолела щит? По лицу наставника поняла, что да. Елизар подмигнул, давая понять, что об остальной части тренировки и о моей ярости Фомину знать необязательно.

– Я не видела защиту Чернова и других Охотников на поляне, – осторожно произнесла я.

– Это говорит лишь о том, что твоя способность не была раскрыта полностью, – мягко пояснил Тагашев. – Сейчас ты контролируешь ее подсознательно.

– В тот момент она была мне нужнее, чем сегодня. – Покусывая губу, я покосилась на Фомина, дожидаясь его реакции.

– Я не удивлен. – Он едва заметно улыбнулся. – Интересно, чем вы еще удивите меня, Злата, – словно про себя добавил директор.

– Надеюсь, ничем! – поспешно выдохнула я, чем вызвала усмешки обоих спутников.

– В любом случае не ждите легких патрулей, – предупредил директор, обращаясь и ко мне, и к моему наставнику одновременно. – Я предпочел бы разделить вашу группу и распределить силы равномерно, но Николай был неумолим. – Фомин оглядел холл первого этажа. – А вот и еще один член вашей группы. – Юрий Петрович тепло посмотрел на Фадеева. – Очень сильной группы.

Спустившись в холл, я ласково взглянула на Макса, ждущего меня возле двери в зал Хранителей света. Лениво привалившись к стене, он подбрасывал вверх ключи от машины. При нашем появлении связка исчезла в кармане джинсов. Ультрамариновые глаза задержались на Тагашеве. Не взор, а огнестрельное оружие с точным прицелом. Наверное, гадает, как Елизар оказался рядом со мной. Отлепившись от точки опоры, Фадеев подошел ко мне; большая рука обвила талию.

– Девушка превыше всего. – Глядя на нас, директор улыбнулся.

Естественно, для грозного ока академии личные отношения и студентов, и Хранителей никогда не являлись тайной. Поздоровавшись с Фадеевым, он, распахнув дверь, первым вошел в зал. Многоголосый гул, вырвавшийся изнутри, мгновенно смолк.

– Поговорила? – Макс наклонился к моему уху. – Вид у тебя странный.

– Фомин пообещал, что расслабиться нашей группе не даст, – вздохнула я и, не став распространяться о других темах разговора, вошла вслед за директором.

Огромный зал, как всегда, переполнен Хранителями света. Но, несмотря на яркое пламя, пылающее в волчьей, оскаленной пасти камина, здесь не душно. Держась за локоть Макса, я пошла к громадному, блестящему столу с отполированной дубовой столешницей. Наши места почти в центре, не заняты. По выжидательному взгляду Фомина стало понятно, что мы пришли последними и нам неплохо бы поторопиться. Ноги задвигались резвее.

Стараясь отвлечься, я огляделась по сторонам. Бронзовые часы со сражающимися вампирами зажглись языками пламени, но они больше никого не удивляют. Теперь учащиеся не теснятся плотными группками – смешались с Хранителями, почувствовав себя неотъемлемой частью этого зала. Да и на лицах опытных Хранителей больше не видно насмешек или выражения превосходства. Старшекурсников приняли в свои ряды. Все перемешались, сидят на роскошных (времен Ренессанса) диванах, установленных вдоль серых каменных стен. Некоторые расположились в глубоких креслах за столом: разглядывают карты местности с точками патрулей и изображения с видеокамер на многочисленных плазменных панелях.

Справа от камина, рядом с Инессой Анохиной, светловолосой девушкой с круглым личиком, я увидела Елену. Ого, здесь еще один убивающий взгляд, но теперь он направлен не только на Тагашева, но и на меня. Ну и пусть – лишь бы ей в радость. Плохо, что она все еще входит в нашу группу. Подозреваю, и без того напряженные отношения между Максом и Елизаром станут невыносимо сложными, а теперь еще и она.

Чуть левее я увидела брата-близнеца Елены. Ничего не изменилось: в карих глазах Рината прежнее обожание по отношению ко мне, даже присутствие Макса его не смущает. Назойливый, как репей, поклонник не желает смириться с мыслью, что в длинном списке его избранниц числиться я не желаю. Будто отвечая на мои мысли, Размаев улыбнулся. Не удостоив его вниманием, я села в отодвинутое Максом кресло. Кивнула Роману и Павлу, затем сосредоточилась на Фомине. Юрий Петрович, двигаясь вдоль стола, уже раздавал листочки с местами патрулей. Наконец белый листик опустился напротив меня. Елизар и Макс, сидящие по обе стороны, едва не задевая плечами, наклонились одновременно.

«Галкино» – четким, угловатым почерком выведено на листе место нашего патрулирования. «Тагашев, Фадеев, Демина, Самохин, Размаева», – прочла я фамилии нашей группы, покачивая ногой в ботинке для трансформации. Посмотрела на Елизара. Глядя на список, он поморщился. Оно и понятно: находиться в обществе этой девушки, похоже, будет сложно не только мне.

– Что за район? – Я повернулась к Максу. Убеждена, что он дежурил там не раз. Мегаполис и всю территорию, контролируемую Хранителями из нашего городка, парень знает лучше всех нас.

Елизар ничего не спросил у Фадеева, но, откинувшись на спинку стула, ожидал пояснений. Ответил Павел Самохин. Парень уже подошел к нам и заглянул в лист распределения.

– Небольшой поселок в ста двадцати километрах от мегаполиса. Граничит с нейтральной территорией. Фомин предполагает, что именно оттуда в ночь нападения Охотники пришли в лабораторию, – как вызубренный урок, на одном дыхании выпалил подросток и, ожидая реакции своего наставника, повернулся к Максу.

Кончики губ Фадеева поползли вверх: он улыбнулся, давая понять, что Павел запомнил правильно. Скорее всего, на тренировке не только отрабатывали боевые приемы, но и опять штудировали расположение наиболее опасных территорий. Тагашев сдержанно кивнул. Вероятно, после слов Фомина легкого патруля он и не ожидал. А я забеспокоилась. Упоминание об Охотниках вызвало озноб.

– Чем порадовал Юрий Петрович? – раздалось за спиной. Брат Елизара вынырнул из толпы Хранителей и, лукаво улыбаясь, подошел к нам.

• Предыдущая
• 17/100
• Следующая