Bye-bye, baby!.. - Платова Виктория - Страница 72
- Предыдущая
- 72/80
- Следующая
кайя, митрагина, изоберлиния.
И конечно же язык. Она тосковала по родному языку, называвшемуся также, как и ее народность, – йоруба.
Агу – такая же бедняжка, какой была Флора, вот только их преследуют напасти разного рода. Флора ненавидела старых и немощных извращенцев, а Агу не с кем – ну просто не с кем! – поговорить. Безусловно, в Лондоне полно выходцев из Африки, среди них наверняка есть и представители народа йоруба, но… Почти все они нелегалы, маргиналы, люди дна. При виде таких типов каждая приличная девушка (а Агу, вне всякого сомнения, приличная девушка) просто обязана перейти на другую сторону улицы. Будь то Виктория-стрит, Грейт Саффолк-стрит или Вестминстер Бридж-роад.
Должно быть, Агу так и зачахла бы без подпитки, если бы не появился Джей-Джей. Он ринулся в саванны языка йоруба с такой невиданной прытью, что Агу едва поспевала за ним. Чтобы достичь сокровенной, реликтовой сути йоруба, Джей-Джею не пришлось вырубать заросли кайи и изоберлинии. Ему не пришлось распугивать стада носорогов, буйволов и карликовых антилоп дикдик, благо письменность обоих, так непохожих друг на друга йоруба и норвежского, основана на латинском алфавите.
Всякий раз, начиная новый роман, Джей-Джей был полон самых благих намерений. Он пребывал в абсолютной уверенности, что именно эта девушка и есть та самая, настоящая. И что сейчас ему уж точно не отвертеться от давно запланированной дегустации «Tokaji Aszu». Но какой бы железобетонной ни выглядела уверенность, он ни разу не изменил своим правилам.
Никогда не сообщать девушке точное место своей работы. Это раз.
Никогда не сообщать девушке домашний адрес. Это два.
Никогда не проливать свет на свою фамилию. Это три.
Джей-Джей делает это вовсе не потому, что он чудовище, бонвиван и брачный аферист. В его отношениях с девушками нет никакой корысти, напротив, он украшает их жизнь своими письмами, трогательными и нежными. Он поддерживает их, мягко советует, как поступить в том или ином случае; он незаметно направляет их по верному пути. Он – милый друг, о котором мечтает любая. И к тому же – он интеллектуал, жаждущий обучиться родному языку девушек, чтобы быть еще ближе к ним. За эти годы он перелопатил массу словарей самого разного свойства, массу вспомогательной литературы, включая статистические сводки и отчеты о коэффициенте естественного прироста населения на 1000 человек,
показателях общей грамотности,
внешнем государственном долге в расчете на душу населения,
прогнозируемой численности населения к 2050 году,
доле населения, имеющей доступ к чистой воде,
все это, разумеется, касается только тех стран, откуда родом его виртуальные возлюбленные, самые прекрасные на свете:
Элен,
Флора,
Агу.
К чести Джей-Джея, на каждую из них он потратил то же (или примерно то же) время, что потратил на Магду. А это совсем не маленький срок, учитывая, что параллельных отношений, связей и шашней он не заводил. Даже в Интернете. Полностью отдаваться одному-единственному языковому чувству – таков основополагающий принцип Джей-Джея, ничего общего не имеющий с семью основополагающими принципами его юности. Джей-Джей проверяет и трижды перепроверяет себя, высчитывает все коэффициенты, измеряет все показатели, прежде чем отправить девушке сакральное я много думал в последний месяц и решил что вам нужно приехать в Норвегию моя дорогая.
Уж в этот раз я точно не ошибся, говорит себе Джей-Джей, с самолетного трапа сойдет именно та девушка, которую я ждал всю жизнь.
Элен, Флора и Агу попеременно сходили с самолетного трапа в аэропорту Форнебю, и Джей-Джей встречал их, сгорая от нетерпения и держа в правой руке табличку с именем. В левой руке, по давно заведенной традиции, пылал букет. Менялись только цветы:
белые лилии для Элен, синие тюльпаны для Флоры, желтые нарциссы для Агу.
– Точно такая же, какой я представлял себе… – говорил Джей-Джей совершенно искренне.
– Точно такой же… – вторили ему девушки. После чего обе стороны резво, как на санях для бобслея, съезжали на греческий (в случае с Элен),
испанский (в случае с Флорой),
йоруба (в случае с Агу).
Схема, заданная когда-то венгерской кудесницей Магдой, срабатывала безотказно, но вряд ли Джей-Джей осознавал, что это – именно схема. Ведь он был так простодушен, так надеялся на чудо!.. И по мере того как они пересаживались с автобуса на автобус, совершали прогулку по лесу (недолгую, но полную очарования) и входили под сень избушки Хэгстеда, надежда становилась все более сильной. А то – и вовсе нестерпимой, когда Элен замечала:
ты прекрасен, как греческий бог!
или когда Флора констатировала:
ты такой молодой!
или когда Агу тихонько произносила, смущенно потупив глаза:
ты такой сильный, такой высокий, такой… ты похож на вечное дерево кайя, вот на что!..
Все они (кроме разве что не в меру стыдливой Агу) были роскошными любовницами, пусть и не такими излишне марципановыми, как Магда. И отличными специалистами по возведению языковой стены. Джей-Джей проводил с ними упоительный вечер и чуть менее упоительную ночь, а утром…
Утром, как обычно, наступало отрезвление.
Он владеет греческим (испанским, йоруба) с той степенью совершенства, с какой ими вообще может владеть иностранец. Но большего ему не добиться – какая-нибудь языковая тонкость или чудачество обязательно ускользнут. Так стоит ли останавливаться на достигнутом?
Не стоит. Нужно идти вперед.
Как и в случае с Магдой, Джей-Джей малодушно сбегал на следующий же день, оставляя красавиц в лесу. Заблудиться не получится, все они вернутся домой, как возвращаются в порт приписки корабли, пусть и со слегка разбитым сердцем. Но сердце и без того ненадежный предмет.
Оно так и норовит упасть со стола и брызнуть во все стороны осколками. По любому поводу. Нужно успеть перехватить Хэгстеда и вернуть ему ключи.
И немного прийти в себя после еще одной, благополучно завершившейся главы в его жизни. А в том, что она благополучно и без всяких негативных последствий завершена, у Джей-Джея нет никаких сомнений.
Все его девушки похожи на первенца-Магду: такие же гордые, такие же независимые. Выдолбленные из вечного дерева кайя. Они никогда не унизятся до выяснения отношений с милым другом, Джей-Джей же, со своей стороны, никогда не забудет их.
Ведь он – самый благодарный ученик на свете.
Кроме того, на память о каждой из трех возлюбленных у Джей-Джея остался маленький сувенир, пустячок, безделица, по-детски украденные в отсутствие хозяек:
браслет с серебряным напылением и силуэтами резвящихся дельфинов – от Элен,
кожаный браслет со вшитыми в него ракушками – от Флоры,
брелок с фигуркой карликовой антилопы дикдик – от Агу.
Все эти вещицы прекрасно уживаются с «Tokaji Aszu», и в минуты неясной грусти, прямо посередине зимы, Джей-Джей изредка рассматривает греческую, испанскую и йоруба безделицы сквозь венгерское бутылочное стекло.
ты подарил много радости, и ты прощен – нашептывают ему дельфины,
ты подарил много радости, и ты прощен – нашептывают ему ракушки,
ты подарил много радости, и ты прощен – нашептывает ему карликовая антилопа дикдик.
Ты прощен, прощен, прощен, звенит бутылочное стекло, а это значит, что Джей-Джей свободен от прежних обязательств и наступает благословенное время нового языка.
Какого на этот раз?..
…Русский.
Следующим языком оказался русский.
Кое-что о русском Джей-Джей слышал и раньше.
Что он огромен и совершенно непредсказуем, как и сама вся покрытая ледяной коркой Россия. Это раз.
Что он невероятно сложен, и каждый, кто пытался сунуться в него, не запасшись продуктами и теплыми вещами, пропадал бесследно. Это два.
Что он прекрасен и ослепителен, как айсберг, как огни пароходов на межатлантических рейсах, как диковинный цветок луковичная калипсо, как диковинная птица красноклювый токо, как вулканическая лава, выбивающаяся из-под земли. Это три.
- Предыдущая
- 72/80
- Следующая
