Bye-bye, baby!.. - Платова Виктория - Страница 71

• Предыдущая
• 71/80
• Следующая

– Уже мечтаю об этом, моя дорогая.

– Ингредиенты, – Магда, на мгновение ставшая бесстыдницей, сунула руку в пах Джей-Джея, – мне нужны ингредиенты для приготовления палачинта a la Гундель.

– Я схожу за всем, что необходимо, завтра утром.

Здесь неподалеку, возле трассы, есть небольшой супермаркет…

– Отлично.

– Но сначала мы немножко погуляем. Я покажу тебе прекрасные уголки, заповедные. Я хочу, чтобы ты полюбила эту страну. Потому что… Потому что тебе придется жить в ней.

– Жить в ней?

– Нуда. Ты ведь останешься здесь, со мной?

– Ты… Ты делаешь мне предложение?

– Конечно, моя дорогая. Мы так давно знаем друг друга, что просто не можем не быть вместе…

– Один год, десять месяцев и двадцать пять дней. Ты действительно этого хочешь?

– Я бы не осмелился предложить, если бы не хотел. – Джей-Джей снова изрек неправду, третью за последние полчаса. – Такты согласна?

– Согласна ли я? – Магда вскрикнула от радости и захлопала в ладоши: – Согласна! Согласна!..

…Он поступил неправильно. Смалодушничал и прошел мимо супермаркета. Он никогда не узнает, каковы на вкус палачинты а la Гундель. И множество других вещей, «специфически венгерских». Кого обвинять в этом, кроме самого себя?..

Он попытался взвалить на себя ношу, которую не в состоянии пронести и десяти шагов. Источник, родниковый ключ с венгерским, невозможно выпить до дна; вода, сочащаяся из-под земли, все прибывает и прибывает. И стена, которую выстраивала Магда, вознеслась до невиданных высот. Вот и случилось то, что должно было случиться: кирпичи венгерских слов, плотно уложенные и намертво скрепленные между собой цементным раствором, заслонили от Джей-Джея саму Магду. Он больше не видит ее иссиня-черных волос, не видит пушка над верхней губой, родинки на щеке, шрама на переносице. И до ее тела, смуглого тела с родимым пятном под грудью, ему не дотянуться, сколько ни старайся.

Он поступил неправильно, бросив ее одну в утреннем лесу. Не слишком далеко от избушки Хэгстеда, заблудиться не получится, на этот счет Джей-Джей совершенно спокоен. Интересно, когда Магда поняла, что он не вернется?

Может быть, до сих пор не поняла.

Да нет же, точно не поняла – уж слишком убедителен был Джей-Джей в своих разговорах о женитьбе и в том, как он строил планы на будущее. Их совместное будущее, разумеется. Магда может устроиться переводчиком, поскольку отлично знает английский, Магда может налаживать связи между Норвегией и Венгрией, ведь обе страны входят в Евросоюз. В Осло наверняка найдется хотя бы один филиал какой-нибудь венгерской компании, несравненную Магду встретят там с распростертыми объятиями… Так говорил Джей-Джей, и Магда согласно кивала головой, изредка целуя его сладкими марципановыми губами.

В утреннем лесу Джей-Джей окончательно понял: он выучил венгерский настолько, что (при желании) сможет даже думать на нем. Конечно, многие тонкости ускользнули, но для того, чтобы приблизиться к ним, нужно родиться венгром. А Джей-Джей не венгр, всего лишь норвежец. И он никогда не станет венгром, разве что – мужем женщины, прожившей жизнь в Венгрии, а так ли это надо самому Джей-Джею?

Совсем не надо.

На свете еще так много разных языков, и все они просто жаждут, чтобы Джей-Джей проявил в них участие.

Там, в утреннем лесу, был один момент (освещенный солнцем с одной стороны и прикрытый тенью от небольшого валуна – с другой), когда Джей-Джею показалось: вот она, истина, ему ничего не нужно, кроме этой девушки и языка, на котором она говорит,

но нет,

это временное помутнение. Мираж. Обман. Нужно успеть перехватить Хэгстеда и вернуть ему ключи. А Магда… Пусть выбирается сама. С ее энергией, с ее знанием английского и частично – норвежского много времени это не займет. Скажи он ей прямо в лицо «я погорячился, моя дорогая, мы не слишком-то подходим друг другу», – сердечная рана будет довольно обширной и заденет не только сердце, но и прилегающие органы. И потом: она отразится в самом Джей-Джее и сделает его несчастным. А Джей-Джей совершенно не хочет быть несчастным.

Он хочет изучать языки, слушать их музыку и познавать их суть.

С другой стороны, сама судьба отводила Джей-Джея от печальных последствий произошедшего.

За все время их знакомства (сначала виртуального, а потом реального) он ни разу не упомянул издательство, в котором работает. Это раз.

Он не повез Магду к себе домой и не указал адреса, он не озвучил даже свою фамилию, следовательно, его квартира не подвергнется внезапному нападению преподавательницы из Будапешта. Это два.

Магда слишком гордая девушка, чтобы выяснять отношения и устраивать скандалы с битьем окон. Это три.

Нет, Джей-Джей не чудовище. Он благодарен Магде и никогда не забудет ее. Она так и останется его первой большой любовью, пронзительной и утонченной, разве этого мало?

Вполне достаточно.

К тому же на память о Магде у него остался «Tokaji Aszu», одно из тех токайских вин, что знамениты на весь свет. И Джей-Джей сразу дал себе клятву, что откупорит его только в тот день, когда встретит девушку своей жизни. Самую настоящую, без оговорок и последующего охлаждения, он уже это проходил и впредь будет осмотрителен. А тот чудесный день… День встречи с девушкой…

Он будет наполнен солнцем и немного – легким ветерком, и в нем обязательно найдется местечко для тайного тоста за Магду, его первую учительницу; как же это прекрасно, черт возьми!..

…В последующие годы Джей-Джей сменил три сайта знакомств и три почтовых ящика. И троих возлюбленных соответственно.

Сначала была Элен, гречанка из Афин. Она работала в туристическом агентстве и тоже искала мужчину с душой поэта: это совсем неудивительно для женщин, в чьих жилах течет кровь древних эллинов. Кроме того, с Афинами было связано какое-то мимолетное воспоминание Джей-Джея, ах да!.. Багаж с афинского рейса, на ленту с которым по ошибке попал саквояж Магды. В случае с Элен та давняя ошибка в аэропорту обернулась знаком судьбы, связав воедино учительницу-мадьярку и учительницу-гречанку. И их прилежного ученика норвежца Джей-Джея.

За Элен последовала Флора из испанского города Альхесирас, что стоит как раз напротив надменной британской колонии Гибралтар и весьма близок к марокканскому Танжеру. Флора – студентка, уставшая от жары (как она сама о себе написала). Летом она подрабатывает на одном из местных бальнеологических курортов, обеспечивая безоблачный отдых вздорным богатым старикам и мечтает… о, как она мечтает! -

отдохнуть сама.

В том месте, где солнце не такое беспощадное, а вода – не такая соленая, и где нет такого количества вздорных богатых стариков, они так и норовят ущипнуть тебя за задницу, а это не просто неприятно – это вызывает отвращение, вы верите мне, Джей-Джей?

Конечно же, Джей-Джей верил бедняжке Флоре, веселил ее своими письмами и утешал как мог, не забывая при этом выуживать все новые и новые сведения об испанском языке, который, как известно, hermoso, bonito, Undo16.

Еще одна девушка, Агу, неожиданно обнаружилась в Лондоне. Лучшим в Агу было то, что она не имела никакого отношения к англичанам, а представляла довольно многочисленную африканскую народность йоруба. Отца Агу, когда-то высокопоставленного нигерийского чиновника (кажется, даже дипломата), убили в межэтнических столкновениях. Та же участь постигла всю семью, и девушке пришлось бежать – сначала в Гану, а затем в Великобританию. Друзья покойного чинуши (находятся же где-то такие благородные люди!) помогли Агу получить британское гражданство и место секретаря в одной инвестиционной компании. И все в жизни чернокожей Агу было бы просто расчудесно, если бы она так сильно не скучала по своей беспокойной Нигерии. И по саваннам, и по муссонам, и по беспощадному солнцу, и по соленой воде в Бискайском заливе, и по деревьям со странными и довольно непривычными для уха среднестатистического европейца названиями -

• Предыдущая
• 71/80
• Следующая