Гибельный голос сирены - Володарская Ольга Геннадьевна - Страница 10

• Предыдущая
• 10/13
• Следующая

– Вы знакомы с Валентином Петровым? – спросил Левон.

Пьер не сразу понял, о ком он. Русские имена и фамилии очень плохо запоминались.

– Дизайнер, – подсказал Левон. – Или мыловар, это зависит от того, как вы его работы воспринимаете.

– Валя! – Пьер кивнул. – Да, я знаю его. Являюсь покупателем его работ уже около двух лет. Мне они нравятся. Качество отменное и дизайн интересный.

– Когда вы последний раз видели Валентина?

– Сегодня утром.

– Где?

– Я приезжал к нему. А что случилось?

Левон будто и не слышал его вопроса.

– Во сколько?

– В десять выехал, где-то около одиннадцати был.

– Опишите вашу встречу.

– Она продлилась не дольше пяти минут. Я пришел, взял товар, отдал деньги, мы перекинулись несколькими фразами, и я ушел.

– Все?

– Да.

– Прошу вспомнить все детали.

Пьер нахмурил черные брови. Они были от природы густы, но он корректировал их, не считая это чем-то недостойным мужчины.

– А, я еще автограф дал для соседки Валентина, – вспомнил он. – На журнале. Вот о ней как раз и поболтали. Валя сказал, что она мечтает со мной познакомиться, но не смогла освободиться… И я, знаете ли, обрадовался этому. Не привыкну никак к вниманию к своей персоне. Хорошо, что оно не особенно навязчиво.

– Скажите, а когда вы явились, подъездная дверь была открыта?

– Да. Ее редко днем запирают. Я только один раз, пожалуй, столкнулся с этим.

– Вы вошли в подъезд, поднялись на последний этаж… И?

– Постучал, потому что звонок у Вали не работает.

– Хозяин через какое время открыл вам?

– Быстро.

– Чем он был занят, когда вы пришли?

– Завтракал. Открыл мне дверь с чашкой в руке.

– О чем вы разговаривали, совершив акт купли-продажи? Кроме как о соседской девчонке, вашей поклоннице? Еще хоть одну тему затронули?

– Валя мог говорить только о своих работах. Он был фанатом своего дела.

– То есть как человека вы его совсем не знали?

– Нет! – Пьер докурил сигарету до фильтра. Мореля нервировал Левон, его вопросы, а еще больше – неизвестность. Не выдержав напряжения, он в сердцах воскликнул: – В конце концов, вы изволите сообщить мне, что случилось?

– Валентина Петрова убили сегодня. Застрелили в его собственной квартире.

Пьер широко распахнул глаза, выражая удивление.

– Валю? Убили? Боже, да кому он, этот чудак, помешать мог?

– Это нам и предстоит выяснить. Кстати, что вы делали сегодня с двух часов дня до четырех?

– Не помню…

– Придется напрячь память.

– Кажется, по магазинам ходил… Да, точно! Как раз в это время.

– Какие покупки делали?

– У моего друга день рождения, подарок искал. Мыло я тоже для него приобрел, но этого мало, хотелось еще что-то купить…

– А какое мыло вы для него выбрали?

– Ванильного ангелочка и кошку с кофе и корицей.

– Друг женского пола?

– Совершенно верно.

– Это не Мэри Крисмас, случайно? У нее завтра день рождения.

– Кто? – недоуменно переспросил Пьер. – Мэри? Крисмас? Что за фамилия странная? Или это псевдоним? Впрочем, неважно. У моего друга день рождения в конце недели.

– Ничего подозрительного не заметили, находясь у Валентина?

– Например?

– Может, он вел себя как-то необычно? Излишне нервничал. Был напуган. Взвинчен. Зол. Или, наоборот, был крайне возбужден, радостен.

– Ничего такого я не заметил. Да вы поймите, Валя был очень чудным человеком. Я даже думал первое время, что он дурачок. То есть умственно отсталый. А он просто чокнутый. То есть повернутый на своем деле. Знаете, кого он мне напоминал? Чарли из фильма про шоколадную фабрику. Он и внешне на Джони Деппа походил. В общем, симпатичный был мужчина. И если бы не его тараканы, девушки вокруг него вились бы роем.

Тут дверь, ведущая в кухню, приоткрылась, и в проеме показалась голова одного из поваров.

– Шеф, у нас беда! – выпалил он и посмотрел на Пьера глазами котика из «Шрека». Это означало одно – накосячили (слово Морелю нравилось невероятно, и он употреблял его с удовольствием) так сильно, что без шефа ничего нельзя исправить. Иначе скрыли бы от него – персонал Пьера побаивался.

– Что там у вас?

– Просто… катастрофа!

– Испортили трюфели?

– Хуже!

– Что может быть?..

– Разбился стакан. Вдребезги. Осколки собрали, но один, как оказалось, попал в кастрюлю с супом…

– И-и-и-и? – угрожающе протянул Пьер.

– Его выловил клиент, когда кушал, – услышал он ответ.

Да, это была точно катастрофа! Пьер сразу позабыл о полицейском.

– Не поранился?

– Нет. Но он в бешенстве.

Пьер зарычал. Этим он обычно выражал крайнюю степень возмущения.

– Менеджер уже послал ему бутылку шардоне 1987 года, но клиент продолжает бушевать!

– Надо думать, – проворчал Пьер. Он был вспыльчивым, но быстро отходил. Негативные эмоции выплескивались из него в мгновение (с тем же рыком), потом наступал покой. А порой раскаяние, если под его горячую руку кто-то попадал и тому здорово доставалось. Пьер ругал себя за несдержанность, но никогда не просил прощения. – Иди уже, я сейчас буду, – махнул он повару. Затем обратился к полицейскому: – У вас больше нет ко мне вопросов?

– Пока нет. Но вскоре мы вас вызовем повесткой.

– Значит, я могу идти?

– Да.

Пьер тут же заспешил к двери, за которой скрылся его коллега, но его остановил возглас Саркисяна:

– Вы хороший стрелок, не так ли?

– Да… – Пьер обернулся. – А откуда вы знаете? – Но тут же сам на свой вопрос ответил: – А, из журнала. Да, я отлично стреляю.

– Личное оружие имеете?

– Увы, нет. Не смог получить разрешение. Хожу в тир. Пользуюсь оружием, что выдают там. Теперь я могу идти?

– До свидания.

Пьер быстро нырнул за дверь. Настроение стало еще паршивее. Он не любил врать, а за последние десять минут он солгал дважды. Днем он не ездил по магазинам, а был занят одним крайне важным для себя делом, это раз. Два: у него имелось оружие. Он купил на черном рынке отличнейший «глок 17», но теперь его уже нет…

Придя домой, Левон первым делом, конечно же, помыл руки. Потом разделся: снял с себя джинсы, свитер, облачился в спортивные штаны и футболку с надписью «Сочи-2014» – адлерские родственники подарили, когда приезжали в гости. И быстрее пошел к компьютеру, чтобы проверить почту. Иногда он даже одежду не менял, только мыл руки – и сразу же в Сеть. Но сегодня он не торопился. А все потому, что не ждал хороших новостей. Но и оттягивать момент, чтобы узнать плохие, не хотелось.

Левон включил ноутбук, плюхнулся в кресло. «Интересно, какова будет формулировка отказа? – думал он, пока грузился Виндоус. – Проблемы с чем? Работой, здоровьем, родственниками… котом, который вот уже пятнадцать лет как член семьи?..»

Человек, из-за которого Левон вместо того, чтобы после трудного рабочего дня идти на кухню и погреть себе ужин, бежал к компьютеру, появился в его жизни два месяца назад. Естественно, это была женщина. И звали ее Вита.

Левон тогда болел. Сидел дома, сотрясая стены страшным кашлем. От нечего делать торчал в Интернете. И на одном из соцсайтов увидел ее фото. На нем она ела клубнику. Рот перемазан соком, за щекой ягода, глаза сияют. Левон не мог оторваться от снимка. Столько в девушке, на нем запечатленной, было задора, веселья, огня, жажды жизни. Он поставил снимку «лайк» и начал смотреть другие фото. Живые, непосредственные, зачастую смешные, не такие, как у остальных. Симпатичные девушки, а Вита, бесспорно, была симпатичной, обычно выкладывают в Сеть снимки, на которых они сногсшибательны. Позируют для них все примерно одинаково: губки надуты, спинка изогнута, ножка отставлена. Левон такие пролистывал, не рассматривая. А уж если они были сделаны самостоятельно (привет зеркалам в лифтах и примерочных), так еще чертыхался про себя. Не понимал он этой моды.

Он написал Вите. Сделал ей комплимент. Она ответила. У них завязалась переписка.

• Предыдущая
• 10/13
• Следующая