Армагеддон - Злотников Роман Валерьевич - Страница 56

• Предыдущая
• 56/75
• Следующая

— А почему за четыре секунды? — спросил кто-то. Дэймонд повернулся в ту сторону, откуда послышался вопрос.

— Понимаете, корпус моего танка был изготовлен году этак в семьдесят пятом прошлого века, но все, что внутри и снаружи, давно уже другое. На наших танках стоят системы подавления, способные снизить вероятность поражения танка снарядом или противотанковой ракетой минимум до сорока пяти процентов. А это означает, что для того, чтобы попасть в мой танк, противнику, — Дэймонд развел руками, — кто бы он ни был, потребуется как минимум два снаряда. А минимальное время между выстрелами, с учетом быстродействия автоматов заряжания и рефлексов человека, как раз и составляет четыре секунды.

— Значит, ты должен успеть выстрелить раньше, чем в тебя выстрелят второй раз?

— Не только выстрелить. Первое время на имитаторах действительно были обозначены силуэты только боевых машин. Потом ты мог подбежать и обнаружить, что прицельный маркер наложился на мирный гражданский автомобиль, неведомо как оказавшийся на поле боя, а танк-противник торчит где-то за бугром и в ста э-э… ярдах подальше. Потом показывалось несколько целей, и ты должен был определить, по какой стрелять первой. Иногда надо было успеть поменять тип снаряда, иногда вид оружия, поскольку лупить из орудия калибром сто двадцать пять миллиметров по легкому бронетранспортеру — глупо, достаточно спаренной двадцатипятимиллиметровой пушки. Каждую неделю задачи все усложнялись и усложнялись, так что к итоговому учению мы уже насобачились так, что за двадцать секунд умудрялись «положить» шесть-восемь целей в порядке уменьшения опасности, при этом пару раз за серию поменяв вид оружия и умудрившись оставить невредимыми пару «мешалок» э-э… небоевых целей.

— А вы стреляли настоящими снарядами?

Дэмонд кивнул:

— Конечно. На полигонах. И на итоговом учении. Но там мы стреляли по большей части без автоматов наведения.

Флай хмыкнул:

— Мазали?

Дэймонд утвердительно качнул подбородком:

— Сначала жутко. А к весне… — Он прищурился. — Вон тот джип видишь? — Деймонд показал рукой на небольшой старенький японский «Мицубиси паджеро пинин», маячивший на опушке леса где-то в паре миль от них. — Так вот, любой башнер моего призыва, используя только простой оптический прицел и стандартные ручные приводы, на спор попадет ему из танковой пушки точно в стекло боковой двери, причем передней или задней, на твой выбор.

Флай некоторое время напряженно раздумывал над его словами.

— Так у вас обязательно служит каждый?

— Да.

— И как давно это у вас?

Дэймонд пожал плечами:

— В России так было всегда. На протяжении тысячелетий. Каждый мужчина — воин.

— То есть все ваши сто восемьдесят миллионов…

Дэймонд рассмеялся:

— Ну, не сто восемьдесят, поскольку женщины служат только по желанию, к тому же часть мужчин уже не подходит по возрасту, состоянию здоровья и иным показателям, но подготовленных резервов у Императорских вооруженных сил достаточно…

В тот вечер они засиделись за полночь. Флай быстро набрался и ушел спать, а они с Линдой расположились на лужайке под тентом. Она долго расспрашивала его о жизни в Империи, а потом проводила до калитки…

На следующий день Дэймонда разбудил отец. Сам Дэймонд еще не совсем адаптировался к смене часовых поясов и потому начинал отчаянно зевать задолго до темноты, а вот просыпался не в пример позже других, ближе к полудню.

— Дэйм, проснись, Дэйм… у меня плохие новости.

Дэймонд открыл глаза и сел на кровати.

— Что такое, папа?

Отец держал в руках очки, и по колебанию их дужек Дэймонд понял, что у него дрожат руки.

— Беда, сынок. Вчера вечером русские запустили огромный спутник. Сто пятьдесят тонн весом. А сегодня утром Президент в радиообращении к стране заявил, что подобные действия Императора представляют собой прямую угрозу Америке. И что он отдал приказ начать переброску американских вооруженных сил в Европу.

Дэймонд потер ладонью лицо, шумно вздохнул и отбросил одеяло.

— Да, папа, ты прав, надо вставать. — Он спрыгнул с постели, с хрустом потянулся и попросил: — Папа, позвони, пожалуйста, в аэропорт и закажи мне билет на ближайший рейс до Москвы.

Отец несколько мгновений стоял, молча сверля взглядом спину своего уже совершенно взрослого сына, потом тихо произнес:

— Этого-то я и боялся, — и вышел из комнаты.

— Все, парни, приехали, выгружайсь!

Дэймонд, сидевший у заднего борта, откинул полог, без которого они задохнулись бы от пыли, высунулся из кузова и с интересом осмотрел окрестности. Полевая база… Да-а-а, наверное, когда-то это было тихое и безлюдное местечко, но сейчас оно напоминало гигантский муравейник. Тут его пихнули в спину.

— Ну че застыл, вылезай… — И он поспешно перекинул ногу через борт…

Дэймонд прилетел из Нью-Йорка (добираться пришлось на перекладных, поскольку, как ему объяснили, часть самолетов гражданских авиакомпаний была задействована для переброски войск в Европу) четыре дня назад. В аэропорту было на удивление пустынно. Впрочем, какое уж тут удивление? Из-за угрозы военного столкновения большинство рейсов в обреченную Империю было отменено. Скучавший за столиком таможенник слегка оживился, увидев Дэймонда, но, поймав взглядом катившийся за ним, будто собачка за хозяином, чемодан (сестра и родители напрочь отказались его брать) и добротный, но без особых изысков костюм явно ивановского покроя, тут же потерял к нему всякий интерес. Граждане Империи всегда шли по «зеленому коридору». Однако Дэймонд сам остановился у стойки.

— Добрый день.

— Добрый, коли не шутишь, — встрепенулся таможенник. А что, какое-никакое, а все развлечение.

— Ну как тут у нас?

Таможенник пожал плечами:

— У нас? У нас тихо. Это там, — он кивнул в сторону летного поля, как бы указывая на весь словно сорвавшийся с цепи «цивилизованный» мир, — шуму много. А у нас все нормально. Вчера выступал Император. Оказывается, МЫ готовы к любому развитию событий, но более всего хотели бы избежать войны, — таможенник шутовски развел руками, — да вот не дают.

— Мобилизация?

Таможенник прищурился:

— Ну-у-у, тебе это пока не грозит. Пока что объявили мобилизацию резервов первой очереди, то есть тех, кто закончил службу не более трех лет тому назад.

Дэймонд стиснул челюсти и глухо произнес:

— Касается. Я служил не со своим годом.

— А-а-а, — протянул таможенник, — ну тогда другое дело. Домой доберешься, загляни в почтовый ящик и не забудь позвонить в военкомат…

Дэймонд кивнул.

— Я уже…

Таможенника окончательно покинуло шутливое настроение Он серьезно посмотрел на Дэймонда, затем, вдруг поднявшись и одернув форму, вытянулся, будто перед ним стоял как минимум генерал, и протянул ему руку.

— Тогда удачи, солдат. У меня шестая очередь, но, скорее всего, призовут раньше. Кому во время войны нужны таможенники?

Домой Дэймонд заскочил всего на полчаса — переложить чемодан, принять душ и переодеться. Олегу он позвонил еще из самолета, так что тот ждал его в студии. Перед тем как покинуть свою небольшую, уютную квартирку, Дэймонд прошелся по комнатам, вытащил из розеток штепсели всех электроприборов, выключил свет и тщательно закрыл краны. Уже выходя, он остановился на пороге, бросил последний взгляд на свое уютное гнездышко и решительным движением закрыл дверь.

В студии Дэймонда ожидал сюрприз Олег был не один. Кульман Дэймонда был сдвинут в угол, большой пятидесятипятидюймовый экран компьютерного комплекса автоматического проектирования виднелся в дальней нише, а весь центр комнаты занимал кульман Олега, развернутый параллельно полу Он был накрыт одноразовой скатертью, а на ней были расставлены тарелки с салом, селедкой, картошкой в мундире, колбасой и солеными огурцами. Венчали все это великолепие две запотевшие бутылки хорошей калужской «Никиты» У стола помимо Олега сидели двое молодых ребят, одного из которых Дэймонд немного знал — тот работал водителем на фирме, торгующей бумагой и канцелярскими принадлежностями, и регулярно снабжал их всем этим, а второго, в руках у которого была гитара, видел впервые. Дэймонд поморщился:

• Предыдущая
• 56/75
• Следующая