Маг на два часа - Крюкова Тамара Шамильевна - Страница 19

• Предыдущая
• 19/28
• Следующая

Воодушевлённый успехом, новоиспечённый волшебник немедленно превратил печь в пень, чашку в шашку, миску в маску. Но, когда мирно дремавший на шляпе у хозяйки уж вдруг превратился в ежа и, свернувшись в клубок, оторопело скатился с фетровых полей, Чур-меня строго скомандовала:

— Не хулигань!

Лисица уставилась на Митю и выразительно повертела лапой у виска, летучие мыши пронзительно запротестовали, а скорпион угрожающе изогнул хвост. Ученик понял, урок волшебства нужно заканчивать. Впрочем, это его не огорчило, ведь теперь он мог похвастаться своим умением перед друзьями. И тут Митя спохватился, что за превращениями совсем забыл про Авосю и Мефодия, которые ждали его на улице.

— Мне пора идти. Большое спасибо, что вы научили меня превращать, — поблагодарил он хозяек карточного домика.

— Спасибо потом скажешь. Во всяком случае теперь, когда полезешь на рожон и попадёшь в переделку, ты можешь превратить её во что-нибудь более приятное, — заметила Чурменя.

— А что такое рожон? — спросил Митя.

— Сам поймёшь, если по-прежнему собираешься увидеть тот свет, — передёрнула плечами Чурнея.

Откровенно говоря, Мите было любопытно посмотреть на таинственный рожон. Как-то раз мама сказала папе, что нельзя лезть на рожон. Митя ещё тогда собирался спросить, что это такое и высоко ли на него лезть, но забыл.

«Уж если папе нельзя, то, наверное, высоко», — подумал он, потому что папе мама разрешала гора-а-аздо больше, чем ему. К тому же, поскольку в Игрландии всё разрешено, грех было упустить такую возможность.

Мите не терпелось рассказать друзьям об уроке волшебства и о том, что он оказался магом. Как только Авося узнал, что Митя научился искусству превращения, он тотчас загорелся желанием проверить его мастерство. И на то были причины. Хотя Авося сам был магистром чароделия, во время колдовства у него получалось не совсем то, а точнее, совсем не то, что он хотел. Не откладывая в долгий ящик, прославленный маг предложил новичку:

— По-моему, тебе надо потренироваться. Давай совместим приятное с полезным.

— Как это? — не понял Митя.

В это время из травы на тропинку выскочила зелёная лягушка. Увидев её, Авося выпалил:

— Преврати лягушку в пирожное.

Митя посмотрел на пучеглазую попрыгунью, которая спешила по своим делам, и подумал, что дома её, наверное, ждут дети.

— Нет, по-моему, лягушке это будет не слишком приятно и совсем не полезно, — отказался он.

Авося собирался, по обыкновению, вступить в спор, но споткнулся о кочку и чуть не полетел носом вниз. Со злости он хотел пнуть её ногой, но вдруг сообразил, что ей можно найти другое применение.

— Придумал! Преврати в пирожное эту кочку, чтобы она не мешалась на дороге. Тогда получится сразу две пользы, — улыбнулся он, довольный своей находчивостью.

Митя на мгновение задумался и помотал головой.

— Не получится, потому что в пирожном восемь букв, а в кочке — всего-навсего пять.

— А ты сделай совсем малюсенькое пирожнице, как раз чтобы хватило на пять букв, — не унимался Авося.

— На пять букв от пирожного останется только рожно, — задумчиво произнёс Мефодий, который всегда умел вовремя вставить своё слово.

— Какое ещё «рожно»? — не понял Авося.

— То самое, когда всё есть, только рожна не хватает, — пояснил львёнок.

— Нет, рожна мне не надо, — отказался Авося.

— Вот и хорошо, — с облегчением вздохнул Митя. — Тем более что кочку я могу превратить или в бочку, или в кошку.

— А в конфету? — с неподдельным интересом допытывался Авося.

— Нет, из съестного могу только в корку.

— Эх, ты, а ещё друг называется. Я, как у порядочного мага, конфету попросил, а ты мне вместо этого корку, да? — надулся Авося.

— Не обижайся. Ты ведь должен знать, что превращать просто так нельзя. Это делается по специальным законам волшебства, — пытался урезонить его Митя, который чувствовал себя большим знатоком по части магии. Но Авося был слишком огорчён, чтобы с этим согласиться.

— От такого волшебства нет никакого прока, — ещё пуще насупился он.

— Прок от него будет позже, когда мы полезем на рожон, — объявил Митя.

— На какой ещё «рожон»? — рассердился Авося.

Митя хотел было сказать, что и сам не знает, но тут увидел воткнутый в землю кол, на котором, как в музее, висела табличка:

Ниже корявым почерком было нацарапано:

Авосю эта надпись не вдохновила.

— Нет уж, я на рожон не полезу. Может, там людоед или шайка разбойников, — наотрез отказался он.

— Подумаешь, разбойники, — презрительно фыркнул Мефодий, всегда готовый к подвигам.

— Между прочим, об этом стоит подумать, — возразил Авося.

Митя подумал и сразу же понял, что так думать не стоило, потому что неожиданно рядом раздался молодецкий посвист и с дерева на тропинку спрыгнул разбойник свирепого вида. Один глаз у него, как и полагается, был закрыт чёрной повязкой, в ухе висела серьга, усы топорщились в разные стороны, а подбородок покрывала щетина. Весь он, точно ёлка, был обвешан целым арсеналом оружия: на боку висела сабля, за спиной — лук со стрелами, под мышкой — пистолет, а из-за пояса торчал настоящий кривой разбойничий нож.

Недолго думая, Митя подхватил Мефодия и рысью побежал прочь, следом за Авосей, который рванул так, что олимпийские чемпионы поумирали бы от зависти. Уйти далеко беглецам не удалось, потому что они попали в хитроумную ловушку и завязли в разлитой на дороге смоле.

— Кажется, влипли, — мрачно пробормотал Митя, с трудом пытаясь высвободить ботинки.

Друзья с ужасом увидели, что их окружает шайка головорезов.

— Попались, голубчики! Что вы здесь делаете? — взревел одноглазый атаман.

— Пу-путешествуем, — заикаясь проговорил Митя.

Он изо всех сил старался, чтобы его голос звучал твёрдо, но, к сожалению, это не слишком удалось.

Атаман кивком подозвал помощника: тощего сутулого детину в потрёпанной широкополой шляпе, с большим пистолетом на боку, и распорядился:

— Эй, Казначей. Вытряхни из них всё до последней монеты. Если они надумали путешествовать в нашем лесу, то наша обязанность помочь им пойти по миру.

Атаман раскатисто захохотал над своей шуткой, и остальные разбойники, хватаясь за бока, последовали его примеру.

Митя вспомнил про две копейки, которые они с таким трудом выманили у вороватой Сороки, и со страхом подумал, что если разбойники отнимут монету, то назад её уже не получить. Между тем Казначей, поигрывая пистолетом, подступил к пленникам и противно прогнусавил:

— А ну выворачивай карманы!

Мефодий, не желая терпеть такой грубости, заворочался у Мити на руках, пытаясь высвободиться. Зная бесстрашный нрав своего плюшевого друга, Митя сразу же понял, что тот рвётся в бой. Сам он не хотел нарываться на неприятности, поэтому покрепче прижал львёнка к себе и знаком приказал ему сидеть тихо.

К этому времени Авося успел вывернуть карманы. В них, на удивление, оказалось пусто.

В отличие от магистра чароделия, Митя такого фокуса проделать не мог, и ему не оставалось ничего другого, как по очереди доставать из кармана свои сокровища. При виде использованной батарейки разбойник насторожился.

— Патрон? — не без опаски спросил он.

— Нет, батарейка. Только она незаряженная, — добавил Митя, чтобы оттянуть время и придумать, как утаить две копейки.

Казначей осторожно взял батарейку у Мити из рук, оглядел, понюхал и просипел:

• Предыдущая
• 19/28
• Следующая