Чужое тело - Орлов Антон - Страница 71
- Предыдущая
- 71/109
- Следующая
– Вспомните, когда вы впервые услышали от своего мужа о Тине Хэдис?
После десяти минут допроса Поль подавил вздох досады: ничего она толком не знает. Все то же, о чем рассказывала Люана, разве что с другой точки зрения. Так, например, Люана утверждала, что покойный господин называл своих старших жен «кошмаром, от которого невозможно спастись», а по словам Меи выходило, что кошмаром для него была младшая жена.
– Почему вы так считаете? – неожиданно заинтересовался этой внутрисемейной ерундой Стив.
– Юная нахалка! – Нарисованные на лице Меи траурные морщинки презрительно дрогнули. – Она была на тридцать два года моложе нашего господина. Я бы не назвала ее красивой – вся такая бесцветная, серенькая… Наш господин сожалел о своей четвертой женитьбе. На другой день после свадьбы с Люаной он позвал меня прогуляться по парку около дворца, и я спросила, любит ли он меня, как раньше. Он тогда остановился и долго молчал, а потом сказал: «Мея, после этой кошмарной связи я тебя недостоин!»
– Речь шла именно о Люане? – почему-то уточнил Стив.
– О ком же еще? – Мея удивилась. – Об этой невоспитанной молодой девице, которая не постыдилась приворожить нашего господина! Однажды я застала ее с инопланетным журналом в руках – то ли ниарским, то ли незийским… Стыд, да и только! Она совсем бессовестная.
– Во время той прогулки ваш господин говорил, что имеет в виду Люану? Он назвал ее имя?
– Не назвал, я сама поняла.
– А до женитьбы на Люане он жаловался на кошмары?
– Да… Жаловался. Помню, он сказал второй госпоже Элане, что проявил преступную слабость и теперь не знает, как от этого кошмара избавиться. Они секретничали вдвоем, а меня не заметили. Они с Эланой часто секретничали – о реформах, о политике… Наверное, это удивит вас, господин Баталов, но наш господин считал свою вторую жену очень умной и нередко беседовал с ней, как с мужчиной. Элана ученая до неприличия, так ведь тоже нехорошо…
«Элана Ришсем, вот кого надо найти!»
Вероятно, Стив подумал то же самое, а вслух спросил:
– Когда он сказал про слабость и про кошмар, имя Люаны было названо?
– Нет, – вздохнула Мея. – Потом уж я догадалась, о ком это он, после его четвертой женитьбы!
Настойчивый интерес Стива к президентским кошмарам вначале озадачил Поля, но постепенно кое-что начало вырисовываться: Ришсем кого-то или чего-то до чертиков боялся, из-за чего-то постоянно нервничал. Его кроткие и плодородные жены тут ни при чем. Он изъяснялся туманно, недоговаривал, поэтому женщины думали друг на друга, в то время как речь шла о некоем неизвестном компоненте. Уравнение с иксом.
После допроса Стив взял Мею за руку, и они исчезли. Поль еще не успел маску стянуть, когда Стив опять появился в салоне яхты.
– Я оставил ее в комнате Эмфиды, там никого не было. Будем искать Элану.
Мея сказала, что Элана с тремя детьми исчезла из президентского дворца еще до того, как сама она отправилась в Приют Кротких Вдов. Элана опасалась, что Стив Баталов прилетит на Манокар, чтобы отомстить за Тину Хэдис; она и другим вдовам Ришсема советовала спрятаться. К счастью, Мея припомнила, что несколько раз Элана упоминала в разговорах Маледок – город в Южном Акансе, где живут ее престарелые родители.
– Теперь в Маледок?
– Куда же еще… – пробормотал Стив. Во время допроса он казался бесстрастным – андроид с пластиковым лицом, а сейчас выглядел измученным. – Мы как крысы в лабиринте…
– Рано или поздно мы доберемся до того, кто этот лабиринт построил.
Поля до сих пор не отпустила эйфория, наступившая после того, как он снял гелевый корсет, обрезал длинные волосы и снова стал самим собой. К эйфории примешивалось постепенно угасающее мрачное возбуждение: остаточный эффект существования Поля в качестве Черной Вдовы. Он решил, что больше не будет пользоваться этой личностью.
Несанкционированное применение полицейского шокера (четверо пострадавших), один труп… Генерального инспектора-попечителя Приюта Кротких Вдов убил Стив (остановил сердце – он пользовался этой способностью крайне редко и неохотно), в то время как Поль всего лишь разыграл пантомиму, но решение они приняли вместе. Генеральный инспектор-попечитель Сепинал формально не был убийцей, однако за годы своей службы на прежних должностях прикончил несколько десятков человек: по его приказам провинившихся насмерть забивали электроплетью, как отца Ивены. Поль считал, что они со Стивом убили Сепинала за дело, и не чувствовал угрызений, и все-таки быть Черной Вдовой ему не понравилось.
Если все созданные им производные личности – частицы его самого, то получается, что эта жестокая бестия с хвостом и клыками тоже находится в нем, и всегда была в нем, просто до сих пор он об этом не знал? Хвост и клыки – это реквизит, а как насчет остального? Жестокость Вдовы, ее холодная инфернальная радость по поводу всеобщей паники в зале… И это был он, Поль Лагайм?
«Ладно, Вдову я заархивирую… Жалко, что стереть нельзя».
Он уже усвоил, что однажды созданные личности не стираются. Они могут находиться в пассивном состоянии и никак на тебя не влиять, но заставить их без остатка исчезнуть невозможно – во всяком случае, Поль не знал, как это делается.
«Хорошо, что я не стал учиться у Стива. Пока у меня нет полного контроля над собой – включая Томека, Полину Вердал и Черную Вдову, – об этом лучше даже не мечтать. Правда, с Томеком и Полиной проблем никаких, зато Вдова – ей только дай волю! Больше я ее наружу не выпущу. Погуляла разок, и хватит».
– Поль, – окликнул Стив, – собирайся на экскурсию. В Маледок.
– Мы до вечера вернемся?
– До какого вечера? Здесь, в Змеином океане?
– В Оржиме. Я должен попрощаться с Ивеной.
Никаких перемен. После Стайсина дежурил Фелад, потом Ури, которому Фелад строго-настрого запретил подходить к пленникам. Тот и не подходил, даже не смотрел в их сторону, чтобы не соблазняться. Под сумрачными сводами рахады день и ночь ничем не отличались друг от друга. По расчетам Тины, время близилось к полудню. Фелад и Стайсин проснулись, опять началось богослужение: длинные экспрессивные речитативы с припевами-восклицаниями на три голоса.
– Ты связана?
Тина вздрогнула от неожиданности. Лиргисо очнулся, да еще и заговорил по-манокарски! Хотя к черту Манокар, у нее сейчас более насущная проблема: как бы уцелеть.
– Вроде того. – Она тоже ответила по-манокарски. – Неужели не помнишь?
– Нет. – Лиргисо попытался принять сидячее положение, но не смог, мышцы затекли. – Они связали нас, пока я спал?
– Не совсем так. Тебя связали эти ребята, а на меня надел наручники один мерзавец, который после сверхдозы боевых стимуляторов ничего не соображал.
– Хочешь сказать, я? – уточнил Лиргисо, осмыслив информацию. – Фласс… Помню, как мы ушли от погони, помню посадку. Помню, как я утопил машину… Дальше – провал. Если после сверхдозы принять еще, это чересчур большая нагрузка для мозга. Ты знаешь, что это за сброд?
Тина заметила, что он то напрягает, то расслабляет мышцы – тоже гимнастика, за неимением лучшего.
– Какие-то здешние сектанты с криминальным уклоном.
– Ростки рахады, так они себя называют. Они что-нибудь говорили о своих планах?
– Они идут в Вакану и сильно обрадовались – вместе с нами они смогут пройти через Обаг, сэкономить время. Подозреваю, что там какая-то дрянь.
– Правильно подозреваешь, – вздохнул Лиргисо. – Для одного из нас это смерть. Скормят симпатичному местному хищнику. Того, кто останется в живых, приберегут для следующего раза.
– Если бы ты не додумался надеть на меня наручники, я бы эти ростки уже перестреляла. Да, ты ведь не просто валял дурака, ты спасал меня от попытки самоубийства!
– Ты хотела покончить с собой? – Он прекратил свою гимнастику и уставился ей в глаза – пристально, с оттенком тревоги.
– Вообще-то не хотела, но ты решил, что профилактика не помешает. Вспомнил какого-то своего знакомого из Живущих-в-Прохладе, который ушел во Фласс, а ты не успел его остановить. Наверное, ты сам же его и довел.
- Предыдущая
- 71/109
- Следующая
