Побег в Секвойю (ЛП) - Любительский перевод - Страница 37

• Предыдущая
• 37/51
• Следующая

— Ты рисуешь как-то непредметно. Во всем этом есть что-то брутальное. Почему?

— Люди видят то, что они хотят видеть, — говорит он. — Ты видишь насилие.

Я ничего не отвечаю, вместо этого нежно дотрагиваюсь до картины. Хотя кажется, что краска вот-вот начнет капать с холста на пол, она твердая и похожа на резину.

— Думаешь, мы наберем достаточно рекрутов, чтобы чего-то добиться?

Он встает рядом со мной.

— Мы должны, по крайней мере, попробовать, не так ли? — спрашивает он.

— Нет, Оскар. Выиграть, вот что мы должны. И мы это сделаем.

Оскар включает радио. В мастерской гремят басы. Все смотрят на него.

— У меня всегда включена музыка, когда я рисую, — объясняет он.

— Н-да, вы правы. Два часа назад они откачали воздух из нашей квартиры, — рассказывает Харриет. Она раскатывает свой спальный мешок рядом с Гидеона и осматривает других мятежников, которые распаковывают свои скудные пожитки. Группа девушек располагается под верхним источником света. Когда они замечают меня, то улыбаются мне. На другом конце галереи несколько мужчин и мальчиков шепотом разговаривают друг с другом.

Я нашла местечко у двери, а Венди принесла специально для меня одеяло, если вдруг мне станет холодно.

— Что теперь? Здесь внутри мы полностью парализованы, — говорит Гидеон.

— Но живы, — говорю я. В отличие от многих других.

Оскар трепет волосы.

— Олд Ватсон и я идем сегодня вечером в город, чтобы поднять еще больше претендентов в армию. Как только мы соберем достаточное количество людей и все необходимое, мы начнем бороться.

— Это может затянуться, — говорит Гидеон.

— И мы можем пождать, — отвечает Харриет. — Беа права. Сейчас уже достаточно, что мы не мертвы и не в тюрьме.

— А что, если его сестра поднимется сюда? — спрашивает Гидеон, стараясь не смотреть на Оскара. Я держу рот закрытым, хотя мне стоило бы напомнить ему о том, что Оскар только что спас ему жизнь, и он мог бы выразить большую благодарность.

— Двери открываются только отпечатком пальца, а зарегистрирован только мой.

— Отпечаток пальца. Вряд ли это надежно, — высмеивает Гидеон.

Я больше не могу это слушать.

— Оскар делает, что он может. Если ты хочешь уйти и жить в водосточном желобе, пока тебя кто-нибудь не схватит, пожалуйста. Это ни для кого не идеальное решение, — объясняю я.

Харриет мрачно смотрит на своего мужа.

— Гидеон очень благодарен Оскару. Мы все благодарны.

Оскар нервно потирает руки.

— Я буду приходить раз в день, если будет возможным, и буду приносить еду, — он выключает музыку. Все устремляю на него взгляды. — Вам нужно ходить на цыпочках и говорить только шепотом, — говорит он.

Когда он находится уже у самых дверей, я подхожу к нему. Внезапно мне хочется, чтобы он остался. Я крепко хватаюсь за кончик его рубашки.

— Ты отвечаешь за все здесь наверху, — говорит он и смотрит на мою руку, которая все еще держит его, и касается ее кончиками своих пальцев. Если бы я спросила его сейчас, взял бы он меня с собой? Но я должна держать все под контролем здесь.

Я отпускаю его.

— Спокойной ночи, — говорю я, и он проскальзывает в дверь.

Я иду к своему спальному месту и ложусь, лицом к стене. Перед моими закрытыми глазами появляется Квинн. Долгое время я верила, что никогда больше не увижу его вновь, но это было только страхом потерять его навсегда.

"Теперь я ничего больше не боюсь", — думаю я.

Каждый раз, когда распахивается дверь столовой, я надеюсь увидеть Алину, но она входит внутрь только тогда, когда я практически закончил. Она смотрит на меня ничего не выражающим лицом и садится к остальным милитерам. Обслуживающие стола ставят на стол красный десерт на другом конце стола, и академики наполняют их тарелки большими порциями, даже не думая о нас.

— Я организую для нас кое-что, — говорит Кьярис.

— Мне ничего не надо, — говорю я и отодвигаю наполненную зеленью тарелку. Оперевшись подбородком на руки, я просто пережидаю, пока кончится обед. Я чувствую, что Кьярис смотрит на меня, но поддерживать с ней разговор у меня нет никакого желания.

Трапеза тянется до того долго, что уже становится невыносимо. Наконец пронзительный звук колокольчика избавляет меня от мучительного ожидания. Я устремляюсь к двери и Алине, как вдруг чувствую, как кто-то дергает меня за руку.

— Пытаешься от меня отделаться? — подтрунивает Кьярис.

— Да брось ты, конечно, нет, — говорю я. Еще не хватало, чтобы она пошла к Ване и донесла ей на меня за невнимание.

Выйдя, я натягиваю на голову маску. Алина уже ждет.

— Эй, — говорит она, не обращая никакого внимания на Кьярис.

— Я тебя сейчас догоню, ладно Кьярис? — говорю я.

— Конечно, — улыбаясь, отвечает она и идет дальше.

— Выглядит очень милой, — говорит Алина.

Я закатываю глаза.

— Я бы хотел, чтобы она такой не была. — Теперь, когда я не веду себя как полный идиот в ее присутствии, между нами возникает непринужденность.

— Сегодня ночью мы убежим, — шепчет Алина.

— Хорошо, — говорю я. У нас не было времени подготовиться, но если Алина считает это правильным, то я доверяю ей. Рядом с главным зданием мы скрываемся из поля зрения. — Перед побегом мы должны забрать Мод, Брюса и парочку остальных. Место встречи в полночь, на третьем этаже западного крыла, на лестничной площадке. Будь пунктуальным и предупреди также Дориана и Зонга. Не знаю, получится ли это у меня самой. Макс держит меня на коротком поводке. — Без дальнейших дискуссий она уходит прочь.

Я бегу следом за ней.

— А Купол?

— Расслабься, мы будем бороться на стороне Беа и моих тети с дядей. Но это останется только между мной, тобой и Сайласом. Больше никто не должен ломать себе над этим голову.

— Я думаю, мы должны как можно скорее добраться до Купола. Напрямик.

Внезапно сзади нас появляется Кьярис.

— Серьезно? Ты с милицией идешь? — спрашивает она.

Алина смотрит на меня так, как будто нечеловеческий слух Кьярис - моя вина. Я уже собираюсь придумать какую-нибудь отговорку, как вдруг мне приходит на ум наш сегодняшний утренний разговор. Кьярис говорила, что рада тому, что вырвалась из Купола, из-за мятежей, как я думал. Неужели я что-то неправильно понял?

— Почти никто не знает, что мы возвращаемся, — говорю я осторожно.

— Ох, — Кьярис быстро оглядывается через плечо. — Макс сказал тебе, когда все начнется?

Алина снова смотрит на меня, но в этот раз потому, что Кьярис знает больше, чем мы, и я должен заставить ее говорить.

— Уже сегодня ночью, — я убираю Кьярис волосы с лица и ухмыляюсь. Я всегда так флиртовал с девушками. Но видимо Кьярис это не очень привлекает. Она уклоняется.

— Но ведь никто из академиков не уходит, — говорит она. Я пожимаю плечами, и Кьярис кидает камень в стену.

— Почему именно я должна потерять партнера? Это не честно. Макс говорил, что только милиция уходит, поэтому они и тренировались с полной отдачей. Это потому, что ты хорошо ориентируешься в Куполе? У тебя есть там какие-нибудь источники информации?

Она замолкает и ждет, потому что кто-то сзади нас проходит мимо.

— Мой отец главнокомандующий армией, — нехотя признаюсь я.

— И тебе нравятся планы Макса? — спрашивает она. — Я тоже хочу нового жизненного пространства, мы все этого хотим. Но просто взять и обрезать трубопровод в системе регенерации воздуха? Неужели нет другого способа избавиться от министерства?

Алина и я замираем. Может ли это быть правдой? Действительно ли Макс и Ваня смогут пожертвовать столькими невинными человеческими жизнями? Во мне распространяется паника, и я подкручиваю регулятор кислорода. Я думаю о Беа, о моих братьях, о моей матери. О моем отце, который, в конечном счете, спас меня. Я даже думаю о Райли и Феррисе, самых больших трепателей нервов всех времен, и в прошлой жизни моих друзьях. Даже они не заслужили умереть от удушья.

• Предыдущая
• 37/51
• Следующая