Выбери любимый жанр

Сарафанное радио и другие рассказы от первого лица - Нестерова Наталья Владимировна - Страница 20

Изменить размер шрифта:

Думаете, он тут же распахнул объятия? Ничего подобного! Принялся говорить, что я молода, у меня все впереди, а он стар, что он -друг моих родителей, как он им в глаза посмотрит… и прочую чепуху. Я даже немного обиделась. Ведь справедливо считала себя подарком для него, а он мямлил и юлил. Проявлял идиотскую порядочность — удел безвольных и трусливых натур. Я напомнила, что уже совершеннолетняя и вправе распоряжаться своей жизнью без оглядки на родителей и прочие авторитеты.

— Люблю тебя! — повторяла я. — Хочу тебя! Никто другой мне не нужен.

Говорила, а сама целовала его лицо, шею, грудь. Он гладил меня по спине и голове, вначале растерянно и по-отечески. А потом — по-настоящему и страстно. И при этом он умудрялся быть заботливым и бережливым, словно я — не молодая крепкая девушка, а драгоценное хрупкое создание. Я чувствовала себя богиней, избранницей небес. Потому что мой первый интимный опыт резко отличался от того, которым делились подруги. Им достались судорожные корчи, боль и разочарование, мне — блаженство нежности и улетные ощущения.

На следующий день мы скомкали переговоры и весь день провели в гостиничном номере. Дурачились, как дети, целовались, как взрослые и не могли нарадоваться друг другу. Но когда вернулись домой, Кирилл попытался вернуть все на прежний круг. Мол, что случилось, то случилось, но я не хочу портить тебе жизнь. Надо все забыть, зацементировать, залить бетоном и идти каждому своей дорогой. Я — подлец, ты — ангел, а то что было — мимолетное виденье.

Делать из своей жизни мимолетное виденье я была решительно не согласна. И мне пришлось второй раз брать крепость. Она сдалась после непродолжительной, но упорной осады. Кирилл влюбился в меня до умопомрачения. Я получила все, о чем мечтала, услышала слова, которые заслуживала. И про то, что я — негаданный фантастический подарок, чудесная молодая фея, праздник и радость его жизни.

Мы были очень счастливы в трудах и в постели. Наши сердца бились в унисон, и дышали мы, словно одни легкие на двоих достались. Кирилл на глазах помолодел, сбросил лишний вес, и энергии у него было столько, что взвод юношей мог позавидовать.

Сын Кирилла, студент, учился в Москве, а жена работала в нашем краеведческом музее. Получала копейки и какие-то окаменелости изучала. Она и сама давно мхом поросла. И имя у нее дурацкое — Глафира Пантелеевна, как из русской литературы, из пьес Островского.

Помню, после большого заказа мы банкет на фирме устроили. Она фужер подняла и проморосила: «Как славно, что вам достался этот подряд в Егорьевске!» Мы полгода назад дом в Егорьевске сдали! А теперь совершенно другой контракт отмечали! Насколько она была далека от забот мужа, настолько я плотью и кровью жила ими.

Недавно встретила рассуждение, что люди уходят в бизнес, как на войну. Возвращаются не всегда или возвращаются с совершенно иным мировоззрением. Старые связи, дружеские и семейные, рушатся. Потому что есть новая, «фронтовая» жизнь. С новыми друзьями и новыми походно-полевыми женами. Некоторые женщины решают эту проблему, отправляясь «в окопы на передовую» вместе с мужьями. Глафира Пантелеевна — не из числа таких подвижниц.

А я рядом с Кириллом на передовой (без кавычек) постоянно находилась. И санитарка, и снаряды поднести, и огнем прикрыть, и отдых после боя организовать. Ну, и кто из нас был нужнее Кириллу?

Не хочу себя приукрашивать, наивную альтруистку изображать. И квартиру мне Кирилл купил, и машину, и подарками дорогими заваливал. Меня окаменелости не волнуют и не красят. А роскошная шуба и бриллианты — очень красят. Служебную карьеру я не в постели ковала, а работала, как проклятая. Закончила институт и полноправным партнером фирмы стала. Даже в чем-то опережала Кирилла. Он все-таки — человек старой формации и не хватало ему жесткой целеустремленности, которая в бизнесе больше значит, чем стахановский энтузиазм.

Около двух лет мы скрывали наши отношения. А потом мне надоело. Почему я должна таиться в подполье и думать о тех черепахах доисторических, которые изо дня в день переползают? И Кириллу внушила: мы с тобой имеем не меньшее право на счастье, чем остальные. Ты не любишь подлости и вранья, так давай и не будем жить во лжи! Он понимал, что истина на моей стороне, и согласился.

Конечно, тут начались истерики. Мои родители в ужасе, Кирилла сын проклял, жена лапки кверху в гипертоническом кризе и прочих болезнях. Облысела от переживаний. Ну и что? Кирилл уже давно лысиной сверкает, а молоденькие девушки на него засматриваются. Пусть брошенка парик купит и радуется, что такой мужик, как Кирилл, двадцать лет при ней состоял.

Когда буря улеглась, в сухом остатке мы имели: официальную семью, примирившихся с неизбежным моих родителей, процветающий бизнес, строптивого сына в отдалении и тихую лысую краеведку в осязаемой близи.

Семь лет промелькнули, как один счастливый день. У нас все было: большая квартира, загородный дом, зарубежные поездки на отдых, друзья и деньги. Только ребенка я все откладывала. Понимала, что нужно, но постоянно мешали обстоятельства, которые не позволяли надолго выпасть из дела. То сдача объекта, то новый контракт, то дефолт, то модернизация. У Кирилла родился внук, и он страшно переживал, что не допускают его к наследнику. Будь у нас ребенок, наверное, не страдал бы, но я все тянула. Конечно, можно сказать: карьеристка, ее только бизнес и деньги интересуют. А нежеланного ребенка на свет производить — это правильно? Ну, нет у меня материнских наклонностей! Хоть тресни! И я — не уникум. Сколько талантливых женщин и просто чего-то добившихся в жизни обходятся без сопливых младенцев и пачканных пеленок!

На этом сказка про меня, плохую девочку, заканчивается. И начинается сказка про хорошую бабушку Глафиру Пантелеевну, которую судьба по заслугам наградила. Но я рассказывать чужих сказок не буду, путь «хорошая» сама распространяется.

У Кирилла случился инфаркт. И после больницы он вернулся не домой, не ко мне, а в свою старую семью. Пыльная музейная работница его выхаживала. Внуку он стишки Агнии Барто читал. Я по стенкам и потолкам от злости бегала. Пыталась с ним поговорить, но он только твердил: «Ты не поймешь!» А что тут понимать? Он просто умом после болезни тронулся, заявлял, что всю жизнь любил свою первую жену — Глашу. Простоквашу!

Бизнес мы поделили, а потом его часть я выкупила.

Переходный возраст

Назвать нашу семью неблагополучной ни у кого бы язык не повернулся. Пятнадцать лет женаты, не пьем, не гуляем, каждую копейку в дом несем. Саша мастером в гальваническом цехе работает, я — закройщицей на швейной фабрике. Пять дней трудимся от зари до зари, вечером поужинали, телевизор посмотрели и спать отправились. В выходные на даче, не разгибаясь, вкалываем. И сынок наш единственный, Ромка, никогда особых хлопот не доставлял. Говорят, в четырнадцать лет переходный возраст кончается, а у Ромки он и не начинался. Учится парнишка хорошо, с дурными компаниями не водится, не перечит старшим, попросишь в магазин за хлебом сбегать или ковер пропылесосить — случая не было, чтоб отказал.

Конечно, у нас с мужем ссоры случались — живые люди, не без этого. Но чтобы с рукоприкладством или за порог квартиры выплеснулось — никогда. Сколько вокруг и пьянчуг, и дебоширов, и детей при живых родителях брошенных. «Да мы ангелы по сравнению с другими», — так я думала. Оказывается, страшно ошибалась. Когда гром на ясном небе грянул, земля ровная под нами провалилась, тогда мы совершенно по-другому себя увидели. Точно зеркало нам вместо писаных красавцев показало уродцев.

Началось с того, что Ромка пропал. Десять вечера, на улице дождь со снегом, а сына дома нет, хотя еще два часа назад с тренировки должен был вернуться.

— С пацанами гуляет, — отмахнулся Саша от моих тревог.

Сериал досмотрели, полдвенадцатого, а сына нет. Я стала по телефону его друзьям звонить — мальчики уж спят, родители говорят, Рома не приходил сегодня. После полуночи Саша оделся и к спортшколе побежал. Там, конечно, закрыто, но охранник телефон тренера дал. Того разбудили — говорит, не было Ромы на тренировке. Я классному руководителю позвонила. Выяснилось, что и в школе Рома не появился, то есть пропал с самого утра.

Перейти на страницу: