Повесть об уголовном розыске [Рожденная революцией] - Нагорный Алексей Петрович - Страница 56

• Предыдущая
• 56/182
• Следующая

— Господи, — Маша погладила его по голове. — Я все время задаю себе вопрос: зачем мне такой муж, как ты? Есть будешь? — Она открыла деревянный, некрашеный шкафчик, поставила на стол хлеб, картошку и лук. Коля подошел к столу, отломил кусок хлеба.

— Ты на меня обиделась? Когда я о детях сказал?

— Нет. — Маша отвела глаза. — Я понимаю…

— Обиделась, — кивнул Коля. — Ты вот что пойми: меня могут убить в любую секунду. Я знаю, что слабая женщина сказала бы: «Умрешь ты, останется твой сын, твое продолжение». А ты что скажешь?

— «Женщина для мужчины — цель. Мужчина для женщины — средство», — процитировала Маша. — Так утверждал, один философ.

— Какое средство? — не понял Коля.

— Простое. — Маша улыбнулась. — Мы не можем пока еще рожать детей сами по себе… Я цель для тебя или… средство?

— Цель, Маша, и ты это знаешь. Я люблю детей, но я бы не хотел, чтобы наш ребенок остался сиротой. Мы молоды, подождем, ладно?

— Не уговаривай. — Она взъерошила ему волосы. — Я люблю тебя, Коля, тебя, а не отца своего будущего ребенка. Если бы меня сейчас слышали другие женщины, они бы сказали, что я — выродок!

Коля сжал ей руки:

— Я знаю, почему ты так говоришь. Ты обманываешь себя, и меня пытаешься обмануть — мы ведь оба больше всего на свете хотим, чтобы у нас был сын! Но ты поняла меня, и этого я никогда не забуду!

— Ешь, — Маша уткнулась в тарелку. — Поймал своего бандюгу?

— Пока еще нет. Да, у нас объявление висит — поход в кунсткамеру. Руководитель — товарищ Кондратьева М. И. Это не ты ли?

— Надо держать марку, — скромно улыбнулась Маша.

— Наши и так называют тебя «сокол наш, Марь Иванна». А ты разве сокол?

— Соколиха, — сказала Маша. — Последние несколько дней от тебя, мил друг, пахнет духами «Жасмин»… Его употребляют уличные женщины, дорогой…

— А ты откуда знаешь? — густо покраснел Коля.

— Внеси предложение установить в уголовном розыске душ. И перед уходом домой всем в обязательном порядке мыться. Особенно всяким безобразникам, вроде тебя.

— Ладно, — примирительно сказал Коля. — А насчет комнаты этой — напиши заявление в исполком: пусть Ганушкиным ее отдадут, им нужнее.

На следующее утро Коля снова переоделся и направился к Раисе.

В эти же минуты Пантелеев встретился на одной из своих конспиративных квартир с Сеней Милым.

— Есть у меня предчувствия, — сказал Пантелеев, — что этот хмырь болотный явится к Рае вот-вот… А уж через два дня — железно. Твоя задача: сесть во вторую комнату, все прослушать и запомнить. А как он от нее уйдет — проводить до укромного места и перо в бок. Только тихо.

— Об што рэчь… — лениво протянул Сеня. — Вы меня знаете, гражданин начальник. Бывший… — ухмыльнулся он.

— Ну! — Пантелеев поднял руку и хотел ударить Сеню, но натолкнулся на изучающий взгляд и раздумал. «Исполнитель нужен, — подумал Пантелеев. — Ударю, — он уйдет. Не самому же в пекло лезть. А за шуточку — придет время, я с ним сполна рассчитаюсь».

Сеня ушел от Леньки почти в тот самый момент, когда Коля покинул спецквартиру УГРО. Именно поэтому случилось так, что они чуть ли не одновременно подошли к дому Раисы, только Коля шел от Надеждинской, а Сеня — от Преображенской.

Коля первым увидел Сеню. Тот шагал вразвалку, не спеша. Коля сразу же узнал и схватился за кольт. И тут же, отпустив рукоятку револьвера, подумал: «Я переодет, он меня не узнает. Пройду за ним, а там видно будет».

Сеня приближался. Вот он поравнялся с Колей и скользнул по нему равнодушным взглядом — мало ли разносчиков шатается по Петрограду? Коля тоже миновал его и уже было вздохнул с облегчением, как вдруг его чуткие, натренированные уши уловили слабое щелканье спускаемого предохранителя. Коля даже успел определить по звуку, что это был браунинг. Он метнулся к стене, и в ту же секунду хлестко ударил выстрел, пропела пуля и донесся Сенин крик:

— Пришью, гад! Срисовал я тебя, падла!

Два выстрела подряд… Пули выбили штукатурку у самой головы. Коля выдернул кольт из-за ремня и, не целясь, от живота, выстрелил три раза… После московских стычек с Кутьковым Коля каждую свободную минуту забегал в служебный тир и стрелял до тех пор, пока в голове не начинало звенеть, а рука переставала чувствовать рубчатые щечки кольта… Он знал свое дело. Сеня схватился за живот и с воем по стене сполз на тротуар. Рядом упал вороненый браунинг. «Убил… — вяло подумал Коля. — Встретились через столько лет, и сразу я его убил. Нельзя было не убить. Улица… Вон сколько прохожих. Он стрелял. Мог ни в чем не повинных людей положить…» Коля подбежал к Сене:

— Где Ленька, говори!

Сеня посмотрел мутнеющими глазами и протянул Коле правую руку. Пальцы были сложены в кукиш. Сеня дернулся и бессильно уронил голову на асфальт…

Послышались трели милицейских свистков, подбежали три милиционера с наганами в руках. Старший бросился к Коле, но, увидев удостоверение и значок УГРО, спросил:

— В чем дело, товарищ начальник? Нужна помощь?

— Оставьте одного человека для охраны, второй пусть вызовет наших, — сказал Коля, — а мы с вами — в этот дом. Возможно, тут Пантелеев.

Старший провернул барабан нагана, проверяя патроны.

— Сделаем, — коротко ответил он. Потом отдал необходимые распоряжения своим товарищам и побежал следом за Колей. На ходу они осмотрели черный ход — никого. Бегом поднялись на пятый этаж, Коля покрутил флажок звонка.

— Кто там? — заспанным голосом спросила Раиса.

— Свои, радость моя, — отозвался Коля.

— Почему не вовремя? — подозрительно осведомилась она из-за дверей.

— Дело есть… — Коля подмигнул милиционеру. — Камушки нашел речные, прозрачные, по случаю, срочно надо назад в речку кинуть, да кого попросить — не знаю, — зачастил Коля. И тут же подумал, что из-за несвоевременного Сениного визита серьги Колычевых больше не нужны и, слава богу, потому что такие серьги охотно купит любой нэпман и заплатит большие деньги, а Колычевым, которые вдвоем живут на не слишком обильный паек Нила Алексеевича, деньги эти совсем не помешают.

— Камушки, — задумчиво, но уже с заметным любопытством протянула Раиса. — Ну зайди, раз так. — Она приоткрыла дверь, милиционер надавил плечом, ворвался в коридор.

• Предыдущая
• 56/182
• Следующая