Рената - Дьяконов Юрий Александрович - Страница 6

• Предыдущая
• 6/20
• Следующая

Рената тоже смеялась. И думала, что воскресник — это очень здорово. И ей уже совсем не было жалко тех билетов в кино, которые пропали.

Из магазина вышли две молоденькие продавщицы.

— Ох ты! Красота какая. Мы тоже сейчас! — и убежали. Вскоре все свободные продавцы и сам директор принялись за дело. Приехала большая машина-поливалка. Пожилой шофер дядя Вася поливал из шланга только что посаженные деревья. Рената услышала, как рядом заспорили два дяденьки.

— Дайте мне! Дайте посадить этот тополек, — просил директор магазина у высокого мужчины в очках. — Шустрый вы. За третье деревцо ухватились.

— А что, завидно? — улыбнулся высокий.

— Видите ли, дорогой товарищ, один какой-то ученый сказал: если человек за всю свою жизнь не посадил ни одного дерева… и еще что-то там не сделал… В общем, дрянь он, а не человек… А мне, знаете, как-то до сих пор не приходилось. Уступите мне этот тополечек! Ямку-то я выкопал…

— Ну, что ж, действуйте! Искупайте свой грех перед природой, — согласился мужчина в очках. — Тем более что я их посадил не одну тысячу. До войны в лесопитомнике работал.

Ребята сновали во всех направлениях. Собирались кучками. Обсуждали что-то. И снова бросались врассыпную. Они поддерживали деревца, пока корни засыпали землей, собирали камни, носили колья.

Рената обернула мягким байковым лоскутом тоненький ствол вишенки. Шпагатом привязала ствол к крепкому колу, вбитому папой.

— Пап! Теперь ветер не сломит ее, правда?

— Правда, Ренка… Вишенку не сломит. А вот тем деревцам тоже колья нужны. Беги и организуй еще штук двадцать.

— Ага, пап! Мы быстро. Мы хоть сто штук принесем! — И Рената побежала к товарищам…

Вечером друзья сидели на скамейке возле первого подъезда и любовались своим садом.

— Клава, а почему ваша мама не пришла деревья сажать? — спросила Рената. — Она же сказала: «Приду».

— Не знаю, — ответила Клава. — А папа в Москву уехав.

— А тебе что? Тебе больше всех надо? — накинулась на Ренату Сонька.

— Что ли, спрашивать нельзя? — удивилась Рената.

— Они и двор убирать не выходили, — сказал не то Женька, не то Вовка. — Все выходили, а они со своей мамочкой попрятались.

— Сам ты, дурак, прятался! Нас дома не было.

— И были! Твоя мать на балкон выходила. Я видел. А за дурака я тебе как дам палкой!

Сонька взвизгнула и отбежала от скамейки.

— Женя, не дерись, — Рената перехватила палку.

— А чего ж она. И я не Женька, а Вовка.

— Обманываешь! Я заметила. У тебя на штанах вон дырка зашита.

— Нет, Вовка! Давай поспорим?! — Он пощупал штаны и обернулся к брату: — Женька! Ты опять мои штаны стащил! Свои порвал, а теперь…

— А ты сам первый их схватил, когда одевался!

— Хитренький! Значит, опять на мой стул подсунул.

— А знаете что-о-о?! — перебила их спор Сонька. Она сделала такое таинственное лицо, что все разом спросили:

— Что-о-о?

— А у нас сберкнижка есть!

— Поду-у-маешь! — разочарованно сказали близнецы. — У нас тоже есть. Мы с мамой ходили деньги по ней получать.

— А у вас, Ренка, есть? — ехидно спросила Сонька.

— А зачем? У нас деньги в туалетный столик кладут, когда получка.

— Тю-у-у! — презрительно протянула Сонька. — У каждого должна быть сберкнижка. У нас аж три! У мамы. У меня. И у Клавки. Мама говорит, что у каждой порядочной семьи должна быть на книжке хоть тысяча.

— А что ли, мы не порядочные?! — спросила Рената.

— А, думаешь, порядочные? У вас и телевизора нет. И холодильника нет. И серванта тоже нет!

— А зато… зато у нас есть это… аж два шкафа с книгами! Большущих! — защищалась Рената.

— Тю-у-у, — присвистнула Сонька, — разве книжки много стоят! — Сонька торжествовала победу. Наконец-то она поддела Ренку. Пусть не задается.

Глаза Ренаты метались с одного лица на другое, ища поддержки. Но близнецы молчали. У них дома были и сберкнижка, и холодильник с телевизором. Клава что-то жевала губами и смотрела в сторону. На щеках Ренки выступили красные пятна. Что сказать? Как доказать, что они, Бикбаевы, порядочные?! И вдруг вспомнила:

— А папа говорит: не в деньгах счастье! Вот! И еще директор магазина сказал: кто ни одного дерева не посадил, значит, он дрянь, а не человек!

— А ты, а ты… — задохнулась от злобы Сонька, — и директор твой дурак! И отец — дурак! И мать — дура! — и ударила Ренку по лицу.

Этого Рената выдержать уже не могла. Еще никогда в жизни никто не посмел так обзывать папу и маму! Ренка вскочила и крепким кулачком ткнула в Сонькину физиономию. Сонька взвизгнула, закрыла лицо руками и кинулась в сторону. Споткнулась о лежавшую на земле лопату. Растянулась на асфальте и тонким пронзительным голосом заорала на весь двор:

— Ма-ма-а-а! Ой, ой, ма-мо-о-о-чка-а! Ой, глаз, глаз! Выбила-а!

Клава перепугалась и побежала поднимать сестру.

— Беги! Ренка, беги! — закричали близнецы.

Ренка во весь дух пустилась по пустырю и спряталась за трубами. Сердце у нее бешено колотилось. А вдруг правда глаз Соньке выбила? Что будет? Она долго сидела за трубами. Прислушивалась. Вот зашелестела прошлогодняя сухая трава. Идет кто-то! Ренка сжалась в комочек.

— А здорово ты ей трахнула!

Рената подняла голову:

— Ой, Женя! Я ей правда глаз выбила? Правда?!

— Ну-у-у-у! Какой глаз! Только нос расквасила. И чего ты меня все Женькой зовешь? Вовка я!

— Так у тебя же штаны целые!

— Подумаешь, штаны! Я свои у Женьки отобрал. Правильно ты Каблучихе дала! Я бы ей еще не так дал. Там что было! Народу собралось. Каблучиха ревет как резаная. Мать ее орет: «Пусть попадется, я ей голову оторву!.. В милицию оттащу!..» А я своей маме рассказал всю правду. А мама приказала громко рассказать. И я рассказал. И про сберкнижки… И как Сонька обзывала. И тебя стукнула первая… Тут все как стали ругать Каблучиху. А домкомша сказала: «Вот видите. Ваша Соня сама во всем виновата». Мать как схватит Соньку за шиворот. Домой побежала, отлупила Соньку. Клавку зачем-то… Стоят они на балконе и ревут на всю улицу…

Близнецы Вовка и Женька, присев на корточки, выглядывали из прошлогоднего бурьяна, что рос на пустыре. Там, где обычно проходят футбольные баталии, собрались большие мальчишки. Руками размахивают, спорят.

— Чего они придумали? — прошептал Вовка. — Глянь. У Пугача шлем летчицкий! Может, опять ракету пускать будут? Давай узнаем?

— Давай. Только сперва ты пойдешь, а потом я.

— Почему опять я?

— А ведь ты ему тогда почти полкоробки пистонов подарил.

— И ты бы подарил! Жадина ты, Женька! И всегда за меня прячешься.

— Вы что тут делаете? — подбегая к ним, спросила Рената.

— Хочешь, посмотрим, что Пугач придумал?

Рената, которая столько слышала о Пугаче, но ни разу его в глаза не видела, с готовностью ответила:

— А то нет?!

Втроем они направились к футбольному полю. В кругу ребят стоял широкоплечий, крепкий мальчишка в закатанных до колен черных штанах, в синем распахнутом кителе, из-под которого виднелась матросская тельняшка. На макушку черной, стриженной под машинку головы лихо сдвинут кожаный летный шлем. Лицо, руки, ноги мальчишки были коричневыми.

«И где он успел так загореть?» — подумала Рената.

Мальчишка в шлеме обернулся и увидел их. Сунул руки в карманы. И, виртуозно сплюнув под самые ноли близнецов, спросил:

— Ну, чего притопали?

— А мы, Коля, посмотреть… Во что вы играете, — расхрабрился Вовка.

Пугач поддернул штаны, подмигнул дружкам и ответил:

— А мы это… в космонавтов.

— А нам можно? — спросила Рената.

— А чего ж, валяй! Терешкова тоже женщина… Только сначала нужно испытание пройти.

— Какое? Какое? — подались вперед близнецы.

— А вот полезете через эту трубу…

Ренка посмотрела. Труба широкая. Пролезть в нее — ерунда. Но увидела, как ухмыляются приятели Пугача, и подумала: «Что-то они очень веселые».

• Предыдущая
• 6/20
• Следующая