Гражданин Галактики (сборник) - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 33

• Предыдущая
• 33/216
• Следующая

— Извини, извини. Отличная картинка! Хотел бы я хоть чем-нибудь отплатить тебе.

— Ладно, не стоит из-за этого страдать по ночам от бессонницы; чего-нибудь соображу. Мои услуги, знаешь ли, дорогого стоят.

Я снял со стенки изображение Люсиль Лавонн, а на его место повесил Молли. Портрет Люсиль я все же не выкинул.

Примерно пару месяцев спустя доктор Деверо нашел совершенно новые возможности использовать мою способность «переключаться» на длину волны Дядюшки Альфа и Конфетки, чем те, которые были очевидны для меня. Я продолжал разговаривать с ними обоими, хотя и не так часто, как вначале. Конфетка теперь стала молодой леди, почти восемнадцатилетней, училась в нормальной школе Витватерсранда[4] и уже начала сама давать пробные уроки. Никто, кроме Дядюшки и меня, не звал ее «Конфеткой», да и мысль, что я когда-нибудь смогу заменить Дядюшку Альфа, была давно забыта — при таких огромных расхождениях в течении времени скорее уж она будет воспитывать меня.

Но доктор Деверо не забыл этого дела. Однако о своих переговорах с ФППИ по этому поводу он меня не информировал. По-видимому, и Пату велели держать все при себе до тех пор, пока они не будут готовы окончательно. Так что впервые я узнал обо всем, когда однажды велел Пату выйти на связь и подготовиться к записи каких-то рутинных материалов (к этому времени мы уже опять выстаивали обычные вахты).

«Не валяй дурака, старина, — отозвался Пат, — и отдай всю эту муть какой-нибудь другой жертве. Мы же с тобой займемся кое-чем новеньким».

«Что такое?»

«Распоряжение ФППИ, да еще по заказу самого высокого начальства. Молли подписала свой временный исследовательский контракт так же, как это сделали мы с тобой когда-то».

«Как? Но она же не двойняшка!»

«Дай-ка я попробую ее считать. Нет, вроде она сейчас тут одна, хотя иногда, сдается мне, она превращается в целое стадо диких слонов. Впрочем, она здесь сама и очень хочет сказать „Привет“ своему дяде Тому».

«Отлично. Привет, Молли».

«Привет, дядя Том».

Ну, тут я чуть из собственной кожи не выскочил. Все произошло совершенно неожиданно, хоть бы какой-нибудь шорох, что ли…

«Эй, кто это был? А ну, скажи еще раз».

«Привет, дядя Том, — она довольно хихикнула, — а у меня новый обруч для волос».

Я с трудом сглотнул.

«Ручаюсь, ты в нем выглядишь роскошно, милочка. Хотелось бы взглянуть на тебя. Пат! Когда это случилось?»

«Да, знаешь, почти незаметно в течение последних десяти недель. Хотя потребовалось провести несколько встреч с доктором Мейбл, чтоб все заработало как надо. Между прочим, потребовались и еще более тяжелые переговоры с… хм… с бывшей мисс Каурик, прежде чем удалось уговорить ее разрешить нам с Молли попытать счастье».

«Он говорит о мамочке, — сказала Молли конспиративным шепотом, — ей это жутко не нравится. А мне нравится, дядя Том. Думаю, это очень даже клево».

«У меня теперь из-за них ни минуты покоя, — пожаловался Пат. — Слушай, Том. Это ведь просто проверочный сеанс, поэтому я отключаюсь. Мне надлежит доставить этот маленький кошмар к ее драгоценной мамочке».

«Она собирается уложить меня спать после обеда, — пожаловалась Молли. — А я уже слишком взрослая для этого. До свидания, дядя Том, я тебя люблю».

«И я тебя люблю, Молли».

Я обернулся, гляжу: вот они стоят — док Деверо и капитан, — и уши у них только что не хлопают от любопытства.

— Как получилось? — потребовал информации док Деверо, весьма взволнованным (во всяком случае для него) тоном.

Я сделал мощное усилие и постарался сохранить невозмутимое выражение лица.

— Удовлетворительно. Нормальный контакт.

— А бэби? Тоже хорошо?

— Конечно, сэр. А разве вы ожидали другого?

Он испустил продолжительный вздох.

— Сынок, кабы мы в тебе не нуждались, я б тебе вышиб мозги старым телефонным справочником.

Думаю, Молли и я были не первой «вторичной» телепарой во всей эскадре. Но не последней. ФППИ, действуя на основе гипотезы, выработанной с учетом случая Дядюшки Альфа и Конфетки, предположил, что можно формировать новые телепары в тех случаях, если новый ее член очень юн годами и связан родственными узами со взрослым членом старой телепары. В некоторых случаях это срабатывало. В других — даже и пытаться не стали, так как там не оказалось детей нужного возраста.

У Пата и Моди, как раз перед тем, как мы достигли Тау Кита, родилась еще одна девочка. Моди наотрез отказалась дать разрешение проводить опыты с Линеттой; она сказала, что два выродка для ее семьи — более чем достаточно.

К тому времени, когда до Тау Кита нам оставалось всего несколько световых часов пути, мы уже знали, что нам опять выпал выигрышный номер; используя обычное стерео и стерео с эффектом Допплера, Гарри Гейтс сфотографировал там около дюжины планет. Гарри был не только главным планетологом, но и вообще возглавлял Исследовательский отдел. Я так считаю, что его ученых званий хватило бы на изготовление недурного ожерелья, но я звал его просто «Гарри», потому что так делали все. Он не принадлежал к числу тех, кого обязательно именуют «доктор». Был он жутко энергичен и казался намного моложе своих лет.

Гарри вся Вселенная представлялась хитроумной игрушкой, которую ему подарили для забавы; и он порывался разобрать ее на части, чтобы понять, как же она работает. От этой игрушки он пребывал в постоянном восхищении и готов был обсуждать ее с кем угодно и в любое время дня и ночи. Я подружился с ним, когда занимался мытьем пробирок, так как Гарри вовсе не смотрел на лаборантов, как на роботов; он обращался с ними, как с людьми, и ему было вовсе неважно, что он знает куда больше, чем они — он даже думал, что может у них кое-чему научиться.

Как он нашел время, чтобы жениться на Барбаре Куипер, я не знаю, но Барбара была вахтенным инженером-ракетчиком, так что, вернее всего, у них началась дискуссия по поводу физики, которая как-то переключилась на физиологию и социологию; Гарри ведь интересовался всем на свете. А вот найти свободную минутку в ту ночь, когда родился их первый ребенок, ему не удалось, так как именно в эти часы Гарри фотографировал планету, названную именем Констанцией в честь своей новорожденной дочки. Многие возражали против этого, так как хотели назвать планету по-своему, но капитан решил, что тут следует применить старое правило: открыватели астрономических объектов имеют право присваивать им названия по собственному выбору.

То, что Констанция была открыта, отнюдь нельзя считать случайностью. (Я имею в виду планету, а не бэби; бэби и не думала теряться.) Гарри нужна была планета, расположенная примерно в пятидесяти-пятидесяти одном миллионе миль от Тау; вернее сказать, ФППИ желал, чтобы планета находилась от этой звезды именно на таком расстоянии. Видите ли, в то время как по спектральным параметрам Тау — близкая родственница нашего Солнца, она меньше его по размерам и дает примерно три десятых тепловой радиации Солнца, так что, согласно старинному закону об обратной кратности квадратам расстояний, который с успехом используется при планировании освещения в вашей гостиной или при фотосъемке со вспышкой, планета, расположенная в пятидесяти миллионах миль от Тау, должна была получать столько же тепла и света, что и планета, лежащая в девяноста трех миллионах миль от Солнца, а именно такое положение, как известно, занимает наша Земля. Нам ведь нужна была вовсе не любая планета, иначе нам следовало оставаться в пределах Солнечной системы: нам нужно было, так сказать, факсимильное издание Земли — другие не годились бы для колонизации.

Если вы подниметесь на крышу своего дома в ясную ночь, вы увидите столько звезд, что, возможно, решите, будто таких планет, как Земля, там столько же, как блох на собаке. Что ж! В каком-то смысле это верно; по расчетам Гарри, их от ста тысяч до ста миллионов в одном только Млечном Пути. И вам надо умножить эти цифры на сколько хотите, чтобы получить результат для всей Вселенной.

• Предыдущая
• 33/216
• Следующая