Комендант мертвой крепости - Аренев Владимир - Страница 18

• Предыдущая
• 18/80
• Следующая

Всё это Сиврим узнал потом, когда оказался в столице. Чиновник, господин Оттенс, увёз его с собой, как везут ко двору диковинного зверя, дескать, смотрите, венценосный, не перевелись ещё в земле Скаллунгирской герои-самородки!

Юный герой-самородок исправно играл свою роль… хотя поначалу и не играл. Мир вдруг оказался громадным и многокрасочным, Сиврим никогда его себе таким не представлял. Что он видел в землях, принадлежавших Вёйбурам, в землях, после катастрофы ужавшихся до размеров совсем уж мизерных?.. Или, может, книги могли передать величие Кнуттимра, его звонких храмов, его необозримых площадей, мостов ажурных, хрустальных фонтанов? Не могли, конечно! И Сиврим в первые несколько дней ходил, буквально разинув рог. Его поражало пестроцветье одежд, ухо то и дело ловило слова чужих языков, на улице запросто можно было встретить сиэллона, вакиханда… даже харрана, хотя с ними отношения сильно ухудшились, особенно на южных рубежах.

Он не сразу привык к диковинным тварям, которых давно, оказывается, приручили. То есть он читал о бархатах или грациозниках, но видеть их вживую, рядом с собой, ездить на них…

Это было как начало одной из старинных легенд: простой юноша совершает подвиг, попадает ко двору, женится на принцессе, — и камень-ключ признаёт его, и…

— Ну вот что, мальчик, — сказал на третий день господин Оттенс. (Он почти сразу перешёл на покровительственное «ты» — и Сиврим не смел возражать.) — Время для восторгов прошло. Берись-ка за ум — иначе за тебя возьмутся другие.

Юный герой-самородок быстро сообразил, чего от него ждут. Господин Оттенс помогал не только советом. Нанял нескольких учителей, которые быстро преподали «самородку» самые главные уроки. Как вести себя при дворе. Как одеваться. Каково нынче положение дел в Скаллунгире и в мире вообще. Мастер по клинкам долго смеялся над «навыками» Сиврима, а потом принялся ежедневно гонять до кровавых мозолей на ладони, до ноющих мышц…

Сложней всего пришлось с бархагами: гигантские, по плечо взрослому дойхару, жуки пугали Сиврима. Может, дело было в бесстрастном взгляде двух тусклых полусфер, может, в обманчиво громоздких телах — Сиврим сам не знал. Но твари чуяли его страх и не желали выполнять даже простейшие команды.

— Боится? — переспросил господин Оттенс у жучника. — Заприте его с ними на пару дней, я что, должен вас учить?!

Как ни странно, это сработало: уже через неделю Сиврим с лёгкостью забирался в седло, что находилось между сросшимися надкрыльями и головой; виртуозно управлял самыми норовистыми жуками…

Словом, во всём юный герой-самородок «оправдывал», старался изо всех сил. При этом — уже сознательно — играл роль наивного, обаятельного простофили из захолустья. Играл, пожалуй, с удовольствием… — до тех самых пор, пока в Кнуттимр не заявился протрезвевший отец. Обвинениям ойвира («поднял руку на мать!», «дерзил отцу!») не то чтобы поверили. Просто не могли проигнорировать. Поэтому «самородка» и наградили, и покарали.

«Нет почётней награды, чем право служить кройбелсу и державе», — это Сиврим сам сказал, никто за язык не тянул… хотя кое-кто подучил, конечно. Господин Оттенс искренне заботился о судьбе своего подопечного — от неё в некотором смысле зависело будущее самого чиновника. Сиврим, в свою очередь, знал, что такое благодарность, и делал именно то, чего от него ожидали. По правде сказать, всё, даже перспектива провести ближайшие несколько лет в далёком захолустье, казалось более привлекательным, чем возвращение в родной замок. Который, кстати, — разве не захолустье?!

Если задуматься, Сиврим пробыл в Кнуттимре не так уж долго. Чуть больше полугода — это не срок для тех, кто живёт там с рождения. Но молодой Вёйбур ни дня не потратил впустую: умел учиться и схватывал на лету; знал, чего хочет, — и за эти месяцы изменился сильнее, чем иные меняются за годы.

Он не ждал от поездки в Горелый Шандал ничего особенного. И сам до конца не решил, как станет себя вести. «По обстоятельствам», — вот, наверное, самый правильный ответ. Ровно так, как советовал придворный чиновник, знающий жизнь господин Оттенс по прозвищу Силок. «По обстоятельствам, и не лезть на рожон».

Вот только он же, чиновник, прислал перед самым отъездом Сиврима записку. Всего две строки: «Будь осторожен с алаксаром. Прислушивайся к его советам».

Две строки — но в них бездна смысла, если хоть немного знать о том, как изъясняются при дворе. А если знать кое-что и о самом алаксаре…

Слухи о Хромом доходили до Сиврима с первых же дней. Большая их часть была настолько нелепой, что он сразу решил: выдумки! У придворных тоже есть чувство юмора (так они думают). А не разыграть провинциала — себя обидеть, что тут непонятного?

В самом деле: ну не может же быть, чтобы при дойхарском дворе жил, причём уже лет шестнадцать, некий безымянный алаксар, попавший в столицу неведомо как (говорили — через портал, прямо в приёмные покои кройбелса, — что равнозначно «неведомо как»); не может быть, чтобы венценосный позволял ему ходить где вздумается, выслушивал его советы (и прислушивался к ним!), чтобы назначил алаксару личных охранников, а тот, в свою очередь, осмеливался перечить кройбелсу — и кройбелс, случалось, признавал, что был неправ.

Все эти россказни Сиврим выслушал, вежливо улыбаясь, — он как раз начал постигать азы бесконечной придворной игры: учился делать вид, что верит и соглашается, вне зависимости от действительного отношения к говорящему и говоримому. Или — как в случае с историями про Хромого — если пока ещё не решил, как же относиться.

Собственно — а что решать? Байки для доверчивых провинциалов? Ну и пусть себе чиновники забавляются. Более-менее приукрашенная правда? Так это дела венценосного кройбелса, а не героя-самородка Сиврима Вёйбура. Ему бы, Сивриму, — выжить, да уцелеть в придворных чиновничьих играх, да отстоять свою независимость от Вёйбура-старшего, да…

Да и хватит пока.

Он ждал поездки в приграничную крепость, как в детстве ожидал обещанного отцом путешествия к дальнему озеру (с ночёвкой! с охотой на зуббонов! со страшными байками у костра!) — только уже без мальчишечьего наивного задора. Не питал иллюзий по поводу своей миссии. Венценосный кройбелс наводит порядок во владениях, вверенных ему волею Рункейра Справедливого; кройбелсу важен сам факт того, что везде власть его представлена верными андэлни. Сиврим — такой вот верный андэлни. Которому цена — пятак; поэтому с ним, наместником, отправляют небольшой эскорт из шести охранников. Ещё он берёт с собой пять своих соотечественников — из тех молодых и честолюбивых юношей, которые отличились при осаде замка Вёйбур и после вызвались сопровождать молодого господина в столицу. Всех за кошт державы снабдили бархагами, доспехами, оружием — и довольно. Дальше — сами разберётесь.

Двенадцатого своего спутника Сиврим обнаружил в самый последний момент — уже сидящим в седле и терпеливо дожидающимся, пока отряд тронется в путь. Никаких устных объяснений со стороны незнакомца не последовало: придерживая левой рукой надвинутый на самый лоб капюшон, он вручил Сивриму бумагу с кройбелсовой печатью («податель сего… верный нам… отправляется в Горелый Шандал с особым заданием»); почти сразу же явился гонец из канцелярии кройбелса и поменял одну грамоту, которой был снабжён Сиврим, на другую. В новой, помимо коменданта Сиврима Вёйбура, фигурировал некий архивариус, достойный слуга наш — и рядом алаксарское имя.

— Лучше без имени, — предвосхитил его вопрос алаксар. — Насколько понимаю, нам предстоит путешествие по землям, где власть кройбелса не так сильна, как в столице. Капюшон скроет моё лицо, но имя…

— Как же мне вас звать? Архивариусом?

— Зовите меня Хромым — как и остальные придворные.

Сиврим пожал плечами и дальнейшие расспросы отложил до лучших времён.

Уже у городских ворот их догнал очередной курьер, на сей раз — с запиской от господина Оттенса. В записке были те самые строки про «осторожен» и «прислушивайся к советам», содержавшие в общем-то больше вопросов, чем ответов.

• Предыдущая
• 18/80
• Следующая